Кратчайшее расстояние (СИ) - Валерия Панина
— А где вы, — я помотала рукой, — гоняете?
— На трассе специальной. А один раз были на гонках по бездорожью. Люся, это нечто!
— Кать, у нас с пушкинских времен любая поездка — гонки по бездорожью, стоит от Москвы на триста км отъехать.
— Приземленный ты человек, Янтарева! Никакой романтики.
Видите? С размаху по больному месту! А еще подруга!
До нового года осталось всего ничего. Для меня праздник — это не собственно новогодняя ночь или первое января, а его ожидание, особое настроение, предчувствие чуда. Я люблю его, как в детстве, и не стесняюсь в этом признаться. А еще новый год — обязательно семейный праздник. Я сбегала домой со студенческих вечеринок и корпоративов, дружеских застолий. В этом году у нас всего два дня каникул — тридцать первое и первое, но я еще в октябре начала планировать поездку, бронирование билетов. Двадцать часов дома мне гарантировано. Я была столь добра, щедра и великодушна, что пригласила Игоря разделить со мной эту великолепную затею. И вместо ожидаемой горячей благодарности или хотя бы простого согласия услышала:
— Мила, послушай. Не нужно к ним ездить. Ни нам вдвоем, ни тебе одной.
— Это почему еще?! — не люблю это слово, но в данном случае «вытаращилась» лучше всего отражает действительность.
— Потому что нужно отвыкать. Ты очень привязана к семье, Мила, а они все к тебе. Это замечательно, но теперь вам лучше постепенно привыкнуть к тому, что нельзя будет позвонить, когда захочешь, видеться так часто, как вы привыкли. Сделай это хотя бы ради них.
Я возмутилась, несла какую-то ерунду, что еще успею, что он кругом не прав. Игорь больше ничего не сказал, я закрылась в ванной и поплакала. Не разговаривала с ним весь вечер. Когда легла спать и демонстративно отвернулась, он молча прижал меня спиной к животу и гладил, пока я не обмякла, не повернулась, не уткнулась ему в подмышку.
— Ты прав. Я и сама знаю. В июне, когда они уехали, мама переживала еще сильнее, чем когда я улетала на отбор первый раз, и у меня все из рук валилось. Хорошо, что это было не единственное событие на той неделе, — Я чувствовала, как его руки забираются все дальше под ночнушку. — Мне кажется или у нас дежавю?
Моя рыбка ничего не ответила. Он вообще у меня неразговорчивый.
Про неразговорчивость — это у него от отца. Откуда я знаю? Так мама его мне сама сказала. Они были в Москве несколько дней проездом, когда в отпуск летели. Приволокли нам баул еды — рыба северная, я такой не ела никогда, вкуснючая! И оленья сырокопченая колбаса, и даже оленины свежей привезли, Ирина Георгиевна пельменей налепила, накормила нас и с собой наморозила, хоть Вадим Олегович и говорит, что замороженные пельмени — это уже не пельмени, а пельменный продукт. Мне было очень интересно смотреть на общение Игоря с родителями и на самих родителей, тоже, конечно. С отцом они больше разговаривали вдвоем в комнате, пока мама на кухне хлопотала, а я ей помогать пыталась. Отец у него рыбак и охотник, и на всех фотографиях вместе с ним жена. Это я уж потом на их страничке в группе посмотрела. А, я же вам не сказала. Света подбила папу создать в сети закрытую группу только для родителей участников марсианского проекта, а сама устроилась на тепленькое местечко модератором и иногда сливает мне инсайдерскую информацию. Родители там о нас рассказывают, выкладывают фото и вообще общаются. Может, и неплохая идея. Так вот, пока родители гостили, я каждый раз пыталась отказаться от поездки — надо же им с сыном пообщаться, но Игорь меня как-то убедил, что ему этого хочется, и мама обидится… Маму обижать никак не хотелось, она очень симпатичная и добрая, интересная женщина. Правда, много она про сына мне не рассказала, зато очень много узнала сама!
Западная традиция украшать ёлки к середине ноября давно укоренилась даже в российской глубинке, и наш городок не остался в стороне. Мокнущие под дождем красавицы лично у меня ничего, кроме недоумения, не вызывают, а вот в конце декабря, пробегая по расчищенным дорожкам расцвеченного праздничной иллюминацией заснеженного парка невольно хочется запеть что-нибудь новогоднее. И ёлку я настоящую купила, пусть и маленькую, поставила ее в цветочном горшке посредине барной стойки, приспособила огоньки, повесила игрушки и гордо продемонстрировала Игорю.
— Последний раз ёлка в доме у меня была еще у родителей, — задумчиво сказал мой романтик, разглядывая мою гордость. — Красиво.
— Как можно в новый год без ёлки?! — ужаснулась я. Так, надо подкорректировать список личных вещей, которые можно взять с собой в космос.
— Действительно, ужасно, — покладисто согласился Игорь. — А какой подарок ты под ёлку хочешь?
— Все сама и сама, — возмутилась я. — Ёлку я, подарок придумывай я. Нет уж, сами-сами!
Вопрос, кстати. А мне-то ему что подарить?
— Я, конечно, рад, что я такой неотразимый, но до базы точно нельзя было потерпеть? — запоздало уточнил Игорь, пока я влезала обратно в свитер и джинсы.
— Ничего ты не понимаешь! — я опять уселась на него верхом, уперлась коленками в сиденье, обняла покрепче. — У меня была совершенно скучная молодость, во всех, — подчеркнула я, — отношениях. Никаких сумасбродств. Я просто упущенное наверстываю.
— А я-то думаю… Кухонный стол, душевая, стул барный, с которого мы чуть не навернулись, — это ты, оказывается, жизненный опыт копишь. Что ж ты с сексом в машине до зимы тянула? Летом…
— Летом в лесу комары, — невежливо перебила я его, мстительно кусаясь. — Летом я хотела ночное купание голышом с продолжением, но мы были еще мало знакомы и постеснялась.
Игорь расхохотался, я тоже. Машина стояла на узкой просеке среди заснеженных елок. Правда, на тех, что осуждающе тыкали лапами нам в окна, снега не осталось. Мы ехали встречать новый год на ту же базу, и я голову отвертела в поисках удобного съезда, а когда нашла, так заголосила «Стой!», что Игорь сначала втопил по тормозам, и только потом спросил, а что собственно, случилось-то? Объяснила… два раза…
Встречу нового
