Миродеи - Радомира Берсень
— Мы тута! — Пафосно провозгласил он и внезапно запел блеющим голосом. — Ой, звезда, звездааа! Не звезди ты мнеее! Не свети-ы ты мне, линкору ма-е-мууу!
— Ты не ттто паёшь, — заявил Зуртогга, упираясь руками в землю, отчего стал смахивать на гигантского таракана. — Надо во как: во вселенной звёздочка све-ти-лааа, во вселенной белая свети-лааа, хааали-гааали, нам све-ти-ла, хааали…
— Смотри-ка, какие они хорошие уже, — одобрительно посмеиваясь заметил Гонробей, руководивший процессом выгрузки, — лады, это даже к лучшему. Грузите их к себе, парни. Разрешаю в процессе обшарить их карманы. Впрочем, вряд ли вы что-то там найдете, у этих бесталанных мырксодеев.
Прошло немало времени, прежде чем Зуртогга очнулся от пьяного беспамятства с ощущением, что внутри его черепа бесконечно рождаются сверхновые звезды — одна за другой, без перерыва. Он болезненно застонал, схватился за что-то, что оказалось под рукой и стал прикладывать ко лбу. Рядом плашмя валялся Танзер, пуская слюни и что-то мыча.
— Миродей хрянов, — пробормотал Зуртогга и пихнул товарища в бок. — Просыпаемся! Документики для проверки готовим, хом!
— А?! — Вскочил как встрепанный Танзер и ошалело помотал головой. — Где это мы, Зурт? Почему так темно? Мы все-таки перепили и умерли?
— Да это полбеды, что темно, — трагичным голосом ответил ему приятель, размазывая по лицу что-то приятно-прохладное, пощипывающее кожу. — Ты прислушайся к ощущениям. Чуешь?
— Шшто я должен почуйствовать? — Вяло спросил Танзер.
— Гравитация, хря ее за ногу. Ну?
— Что — хрявитация?
Зуртогга не вытерпел и выдал приятелю хорошего тумака, ориентируясь на голос. Тот взвыл, давая понять, что ориентировка была проведена верно.
— А то, что мы летим, Танзер! Чувствуешь?
Тот встал, слегка попрыгал, прошелся, бормоча себе под нос: «и куда же это мы летим, хря меня разбери?». Затем снова уселся, предусмотрительно отпихнувшись ногой от Зуртогги. Оба устало молчали. Зато их желудки громко и разноголосо общались, крайне огорченные отсутствием какой-либо пищи.
— Зурт, это твой желудок так басит или мой? — Утомленно спросил Танзер и вздохнул. — Жрать-то как хочется. А вот пить вообще никак не хочется, если честно. Разве только водички … можно солонцовой, тогда мир вообще станет прекрасным.
Внезапно лязгнула металлическая дверь и в просвете показался незнакомый, явно нечеловеческий силуэт, вокруг которого ореолом пробивался слабый свет.
— Вы там живы? — Гулко спросил пришедший, что-то пошуршало, загорелись блеклые осветительные панели. Танзер со стоном прикрыл глаза ладонью, Зуртогга вскрикнул от неожиданности. Пришелец еще с минуту разглядывал их огромными глазными пузырями, расположенными по всей передней поверхности тела. Затем утробно хмыкнул и бросил на пол какую-то коробку.
— Пожрите малость. Мы скоро войдем во внутригалактическую трассу, а там решим, где вас высадить.
Дверь захлопнулась, друзья снова остались одни. Танзер взглянул на Зуртоггу и слабо улыбнулся:
— Ты чем таким изгвоздался, Зурт? Вся морда в черно-радужных разводах.
— На себя бы посмотрел сначала, миродей скукоженный! — Огрызнулся Зуртогга и потянулся к коробке. Это был стандартный паек, из тех, которыми обычно снабжают арестантов и новобранцев на время их транспортировки. Парни молча поделили небольшую порцию и принялись мрачно жевать, оглядывая помещение. Все вокруг них было завалено, завешано и заложено какими-то тюками, ящиками и упаковками.
— Это мы на корабле контрабандистов, что ли? — Подытожил вслух их печальные размышления Зуртогга. — Хорошенькое место для элитных дипломатов, ничего не скажешь.
— Да все равно! — Отмахнулся Танзер, печально изучая пустую коробку из-под пайка. — Лишь бы только не на кошмарном лайнере этого мерзкого принца.
— Чтоб ему мырксы нос отъели.
— Ага, и уши.
— Чтоб ему нейтронную звезду в брюхо, а сверхновую — в ухо.
— Чтоб ему в черной дыре свое дерьмо есть.
— Чтоб ему только скорпионидки в любви признавались!
— Чтоб ему на каждой станции по тысяче пенделей давали.
— Причем одни только псевдоживые с гипертитановыми конечностями.
Поизгалявшись таким образом какое-то время над принцем, они снова замолчали. Затем Танзера вдруг осенило — он подскочил и радостно хлопнул себя по лбу.
— Зато он нам хоть сколько-то заплатил, Зурт, мы же от него залог получили. Пусть и не тысяча двести, но хотя бы по двести ЗЭ на брата у нас есть.
От этой мысли развеселился и Зуртогга. Он немедленно запустил свою длинную руку под грязный уже бело-голубой балахон и нащупал там карман с карманами. Вытащил пачку пластиковых купюр и принялся нежно целовать их, оставляя на деньгах следы какой-то корабельной смазки. Затем вдруг замер, держа деньги у самого носа и собрав глаза в сосредоточенную кучку.
— О нет-нет-нет! — Прошептал он голосом полным отчаяния. — Нет же, хря, все было зря!
— Э, да ты у нас поэтом, что ли, заделался, Зурт? — Удивился Танзер. — Что там у тебя зря — жизнь? Так она у нас всегда зря, потому и полна как удовольствия, так и проблем.
— Да причем тут твоя бесполезная жизнь! — Раненным быконогом взревел Зуртогга и принялся тыкать банкнотами прямо в лицо Танзера, оцарапав ему при этом кончик носа. — Деньги, деньги, мыркса его перелюби, ты посмотри на деньги, которые он дал нам!
Встревоженный Танзер немедленно вытащил свою часть гонорара. Придвинувшись поближе к осветительной панели на стене, они принялись изучать свой заработок.
— Вот, вот тут, видишь? — Ткнул пальцем Зуртогга. — А ну прочитай что там написано.
— Меленько-то как. Ладно, сейчас. «Неплатежеспособна. Только для применения в Игровых Комнатах». Тазик мне в глазик, Зурт! Так он нам подсунул деньги из казино? Этот проклятый принц что — обманул нас?
— Выходит, что так.
Оба мошенника ошеломленно уставились на деньги, которые, увы, не имели никакой ценности.
— Ну. Мы можем отправиться в Игровые Комнаты. Например. И потратить их там в гетто-полии. Например. — Неуверенно заметил Танзер.
— И как долго ты собираешься тратить эту огромную сумму — целых четыреста ЗЭ? Аж две с половиной минуты? — Язвительно спросил Зуртогга и в сердцах швырнул деньги за ближайший тюк. — Мы почем зря перенесли такие тяжкие и страшные испытания. — Мрачно резюмировал он, надулся как жабоид, отвернулся к стене и принялся беззвучно страдать. Танзер вздохнул, но игровые купюры на всякий случай спрятал в одеждах, рассудив про себя, что не только принц волен подсовывать их кому угодно.
Тут корабль затрясся, завибрировал, гравитация заколебалась, указывая на то, что они стремительно набирают скорость. Зуртоггу размазало по какому-то мешку с тряпьем. Танзеру повезло меньше — он налетел на металлический ящик, здорово отбив себе поясницу.
— Да что ж это такое, жабомыркса их ешь! — Взвыл он, потирая ушибленное место. Давление воздуха тоже менялось, отчего у приятелей закладывало то правое, то левое ухо, что отчетливо указывало
