Орсон Кард - Игра Эндера
Он сыграл еще раз, и теперь жидкость затвердела, словно бетон. Голова Эндера так и застряла в стакане, а Великан разрезал его вдоль хребта, очистил от костей, как рыбешку, и начал поедать, не обращая внимания на дергавшиеся руки и ноги.
Эндер ожил среди холмов и решил, что дальше не пойдет. Даже позволил оползням один раз накрыть его. Тем не менее, перейдя в следующую жизнь, он, весь взмокший и дрожащий, принялся карабкаться по холмам, пока те не стали хлебом, и вот наконец он снова стоит на столе Великана, возле прозрачных граненых стаканов.
В них были уже другие жидкости. Одна бурлила, а по поверхности второй гуляли волны, как на море. Он попробовал угадать, какая смерть ждет его в каждом из стаканов. «Наверное, из моря вынырнет рыба и проглотит меня. А в дыму я, скорее всего, задохнусь. Ненавижу эту игру. Все это нечестно. Глупо. Мерзко».
И вместо того чтобы погрузить лицо в один из стаканов, он опрокинул ударом ноги правый, потом левый, увернулся от кулаков Великана, кричавшего: «Жулик! Обманщик!» — и прыгнул ему прямо на лицо. Вскарабкался по губам, по носу и обеими руками вцепился в глаз. Глаз начал крошиться, как мягкий сыр. Великан кричал, а фигурка Эндера все глубже и глубже зарывалась ему в глаз.
Великан рухнул на спину. Пока он падал, пейзаж изменялся, и, когда огромное тело коснулось земли, вокруг уже поднимались тонкие, будто кружевные, деревья. Из леса вылетела летучая мышь и опустилась на лоб мертвого Великана. Эндер заставил свою фигурку выбраться из глаза.
— Как ты сюда попал? — спросила летучая мышь. — Сюда никогда никто не заходит.
Эндер, конечно, не мог ответить. Он просто наклонился, взял пригоршню того вещества, из которого состоял Великаний глаз, и протянул летучей мыши.
Она взяла и полетела своей дорогой, крича во все горло:
— Добро пожаловать в Волшебную страну!
Он сделал это. Добрался. Теперь пора отправляться в путь. Надо спуститься с лица мертвого Великана и посмотреть, что его ждет впереди, чего именно он добился.
Вместо этого Эндер вышел из игры, выключил комп, сунул его в шкафчик, разделся и с головой залез под одеяло. Он не собирался убивать Великана. Ему хотелось играть, а его поставили перед выбором: либо самому умереть, либо убить другого. Одно достаточно жутко, а другое еще хуже. «Я убийца. Даже играя, я не могу не убивать. Питер бы мною гордился».
7
Саламандра
— Приятно знать, что Эндер способен на невозможное, правда?
— Смерти игрока, то, как они сделаны, всегда вызывало у меня тошноту. А еще я всегда считал, что Угощение Великана — самая извращенная часть всей этой умной игры. Но подумать только, он вырвал у Великана глаз, прямо с головой туда нырнул! И мы собираемся доверить ему командование флотом?
— Главное — он выиграл в игре, в которой победить невозможно.
— Теперь ты переведешь его?
— Мы хотели посмотреть, как он справится с Бернардом. Он справился на отлично.
— Ну да, но, как только он справляется с одной задачей, ты сразу подсовываешь ему другую, еще тяжелее. Ты вообще собираешься дать ему отдохнуть?
— Еще месяца два, а может, и все три он будет со своей группой. Для ребенка три месяца — это очень долго.
— А тебе никогда не приходило в голову, что эти мальчики вовсе не дети? Вспомни, как они действуют, как говорят, они совсем не похожи на своих ровесников на Земле.
— Они просто самые умные дети в мире. Каждый в своей области.
— И что с того? Они разве не должны вести себя как дети? Они не нормальные, все до одного. И ведут себя как какие-нибудь исторические фигуры. Наполеон и Веллингтон, Цезарь и Брут.
— Наша задача — спасать мир, а не исцелять страждущие сердца. В тебе слишком много жалости.
— Генерал Леви не способен на жалость. Так утверждают журналисты. Но пожалуйста, не мучай этого парня.
— Ты что, шутишь?
— Я хотел сказать — не мучай больше необходимого.
За обедом Алай уселся напротив Эндера:
— Я наконец раскусил, как ты послал ту записку. Ну, с именем Бернарда.
— Я? — удивился Эндер.
— Кончай, кто ж еще? Сам Бернард ее не посылал, в этом я уверен. Шен не очень-то ладит со своим компом. И я точно знаю, что это не был я. Кто еще остается? Но не важно. Я понял, как подделать входные данные нового ученика. Просто создаешь парня по имени Бернард-пробел, Б-е-р-н-а-р-д, чтобы компьютер не воспринял это как повтор уже имеющегося имени.
— Может сработать, — согласился Эндер.
— Ну да, ну да. Оно и сработало. Но ты додумался до этого практически в первый же день.
— Да с чего ты взял, что это я? Может, это Дэп решил разыграть Бернарда, чтоб тот не слишком задавался?
— Я выяснил кое-что еще. От твоего имени я ничего послать не могу.
— Правда?
— Если в послании так или иначе упоминается Эндер, тебя сразу выбрасывает из системы. А еще я не сумел забраться в твои файлы. Ты построил свою систему защиты.
— Возможно.
Алай улыбнулся:
— Я тут залез в файлы одного типа и кое-что нахимичил. Этот парень дышал мне в затылок, должен был вот-вот расколоть школьную систему. В общем, мне нужна защита, Эндер. Твоя защита.
— Если я дам ее тебе, ты поймешь, как она работает, и сможешь взломать мои файлы.
— Я? Да ты что? — возмутился Алай. — Я, твой самый близкий друг?!
— Хорошо, я установлю тебе защиту, — рассмеялся Эндер.
— Прямо сейчас?
— Дай хоть доесть.
— Ты никогда не доедаешь.
Чистая правда. После обеда на подносе Эндера всегда что-то оставалось. Он посмотрел на тарелку и решил, что уже сыт:
— Ладно, пошли.
В спальне Эндер присел рядом со своей койкой и сказал:
— Тащи сюда свой комп, я тебе кое-что покажу.
Но когда Алай принес комп, Эндер все еще сидел около закрытого шкафчика.
— Что такое? — спросил Алай.
В ответ Эндер положил руку на сканер. «Код неверен», — выдал шкафчик и не открылся.
— Кто-то потанцевал у тебя на голове, мама, — пропел Алай. — Кто-то съел твое лицо.
— Ты по-прежнему уверен, что тебе нужна моя система защиты?
Эндер встал и отошел от койки.
— Эндер, — позвал Алай.
Тот обернулся. Алай держал в руках маленький листочек бумаги.
— Что это?
— Ты что, не видел? — изумленно уставился на него Алай. — Он лежал на твоей кровати. Наверное, ты на него сел.
Эндер забрал у Алая листок.
ЭНДЕР ВИГГИН ПЕРЕВОДИТСЯ В АРМИЮ САЛАМАНДР. КОМАНДИР — БОНЗО МАДРИД. ПРИКАЗ ВСТУПАЕТ В СИЛУ С НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА. КОД: ЗЕЛЕНЫЙ, ЗЕЛЕНЫЙ, КОРИЧНЕВЫЙ. ЛИЧНОЕ ИМУЩЕСТВО С СОБОЙ НЕ БРАТЬ.
— Ты умный, Эндер. Но в боевой комнате я ничуть не хуже тебя.
Эндер покачал головой. Повышение — самая идиотская вещь, какую он только мог себе представить. Залетных не повышают, пока им не исполнится восемь. А Эндеру еще нет и семи. К тому же ребята из одной группы всегда присоединялись к армиям вместе, в одно и то же время. И все армии одновременно получали свежее пополнение. Но на других кроватях не было никаких приказов о переводе.
И надо же, именно сейчас, когда все наконец начало налаживаться! Бернард научился жить в мире со всеми, даже с Эндером, а Эндер нашел себе настоящего друга — Алая. Только его жизнь начала налаживаться…
Эндер протянул руку, чтобы поднять Алая с койки.
— Так или иначе, армии Саламандр сильно повезло, — сказал Алай.
Эндера так взбесила несправедливость этого перевода, что на глаза его навернулись слезы. «Я не должен плакать», — велел он себе.
Алай заметил слезы, но был достаточно деликатен, чтобы не показать этого.
— Они гады, Эндер. Даже не разрешают тебе взять с собой личные вещи.
— Может, вообще раздеться и топать туда нагишом? — улыбнулся Эндер. Он все-таки сумел сдержать свои эмоции.
Алай улыбнулся в ответ:
— Я их понимаю, приятель. Ты лучший из нас. Наверное, они хотят побыстрее научить тебя всему на свете.
— Не думаю, — возразил Эндер. — Единственное, чего мне всегда хотелось, так это иметь друга.
Алай, посерьезнев, кивнул.
— Ты всегда будешь моим другом. Лучшим из моих друзей, — сказал он. А потом улыбнулся. — Давай иди, мочи жукеров.
— Уже бегу, — ухмыльнулся Эндер.
Неожиданно Алай поцеловал Эндера в щеку и прошептал ему на ухо:
— Салам.
Затем покраснел, отвернулся и ушел на свою койку в другом конце спальни. Эндер догадался, что в слове и поцелуе было что-то запретное. Возможно, религия, объявленная вне закона. Или это слово имело некое тайное значение только для самого Алая. Но что бы оно ни означало, Эндер понял: для Алая оно было священным. Этим словом он как бы открылся перед Эндером. Точно так же когда-то поступила мать Эндера — когда он был совсем маленьким, еще до того, как ему на шею посадили монитор. Она тогда думала, что он спит, и, положив руки ему на голову, начала молиться над ним. Эндер никогда не говорил об этом даже с ней, но бережно хранил это воспоминание о святости, о маме, которая любила его даже в те минуты, когда считала, что никто не видит и не слышит ее. Вот и Алай доверил ему дар, настолько священный, что даже Эндеру не дозволялось знать о его значении.
