Диана Галлахер - Темный пришелец

— С выводами о развитии разума нельзя спешить.

В глазах Риты потухли огоньки. Она напряглась, как будто защищаясь.

— Но и медлить тоже нельзя. Мы не знаем, будет ли разум эволюционировать.

— Или нет. Мы ничего этого не знаем.

Тень изумления пробежала по лицу Риты. Она склонила голову набок и лукаво посмотрела на Тагла:

— А если разумные существа эволюционировали на протяжении пятидесяти миллионов лет?

Тагл пожал плечами.

— Подобные споры неуместны, — отрезала Сани.

— Вы ошибаетесь, медиатор! — Рита испепеляла Сани взглядом. — А что, если какие-нибудь инопланетяне появились бы в системе Чай-дин пятьдесят миллионов лет назад, когда наши предки пожирали насекомых и жили на деревьях?

Сани оскалилась.

Тагл не сводил глаз с Риты.

Биолог обвела зал безумным взором:

— Неужели вы все слепы? Неужели не понимаете, что случилось бы с нами, если бы кто-нибудь захватил наши внешние планеты и астероиды задолго до того, как мы стали мыслить разумно? Мы не могли бы исследовать нашу звездную систему. Мы бы сейчас не пытались колонизировать другие звездные системы!

— Но этого не случилось, — оборвала ее Сани.

— Не в этом дело. Такое могло случиться! — прошипела Рита с раздражением.

Тагл сидел как в тумане, с трудом осознавая, что вокруг воцарилось неловкое молчание, когда все повернули к нему головы. Чья-то рука дотронулась до него, осторожно и нежно. Бьер ласково назвал его по имени, но Тагл не ответил. Перебранка Риты и Сани вывела его из себя. Утомленный и подавленный всеми своими тревогами, он никак не мог взять себя в руки.

— Тагл?

Штагн-джий слушал звук голоса Бьера, но сам не отрываясь глядел на Риту. Она смотрела на него, прищурив от шока и волнения свои большие глаза. Он мысленно потянулся к ней.

Когти Бьера впились в его кожу.

— Тагл…

— Да… — отозвался Тагл еле слышно. Он не мог даже пошевелиться.

— Разговоры о будущем разумных существ неуместны с точки зрения Закона. Тебе нужно выбросить их из головы. Они не должны смущать твой покой, — настаивал психолог мягко.

Острая боль обожгла череп Тагла, и он сморщился.

— Не могу… выбросить.

— Послушай, Тагл! — с отчаянием выкрикнул Бьер. — Послушай. Если организмы на этой планете достигнут высокого уровня развития, они все равно никогда не покинут ее… даже если изобретут необыкновенно сложную технику.

Штагн медленно повернул голову, чтобы видеть психолога:

— Почему?

— В этой системе у планет нет спутников.

Тагл кивнул, пытаясь зацепиться за слова Бьера, как за спасательный круг. Наличие астероидов-спутников на ближайшей к Хасу-дин орбите сделало полеты в космос естественным продолжением экспансии агзин-беев по всей поверхности их родной планеты. Со станций, построенных на Чол-мотте и Ни-мотте, беи легко переправлялись на спутник их звезды Ни-хасу. Использование минеральных ресурсов луны обеспечило индустриальный скачок, сыгравший большую роль в последовавшей вскоре колонизации всей звездной системы Чай-дин.

Говоря тихо и спокойно, несмотря на то что мускулы его лица сводило судорогой, Бьер внушал Таглу:

— Отсутствие явной цели не даст сформироваться обществу, ориентированному на полеты во Вселенной. Без спутников между звездами нет сообщения. А без большой луны как базы для научных разработок не будет и космической промышленности. О завоевании других миров не может быть и речи.

Поморгав, Тагл глубоко вздохнул и взглянул на Риту. Он и не подозревал, что она станет так переживать из-за него. Ее напряженное тело обмякло, как только он произнес первые слова:

— Живые организмы на Чай-те 2… они похожи на те, что живут на Хасу-дин?

Рита помедлила с ответом:

— Да.

— Насколько похожи?

— За исключением различия в аминокислотах, формирующих протеиновые связи в организмах на Чай-те 2, жизнь здесь почти ничем не отличается от мира природы на Хасу-дин.

Бьер не отпускал руки Тагла. Он крепче сжал пальцы.

— Тебе нужно отдохнуть, Тагл. Подобная информация не нужна…

Штагн освободил свою руку, предостерегающе рыкнув. Он не допустит никакого вмешательства, когда он прилагает все усилия, чтобы собрать необходимые данные. Минутная слабость из-за постоянного стресса никак не сказалась на трезвости его мышления, и он возненавидел дерзкие советы Бьера.

— Я сам решу, что мне нужно. — Тагл заметил беспомощное выражение лица психолога, когда тот взглянул на Сани, но проигнорировал его и обернулся к Рите, наблюдавшей за ним с нескрываемым любопытством и еле заметной надеждой. — Почему «почти»?

И опять Рита медлила с ответом, как будто боясь открыть рот.

— Учитывая одинаковые условия, не будет ли логично предположить, что жизнь здесь развивается по сходной схеме? — спросил Тагл.

— Не обязательно. — Сопя носом от неуверенности, Рита заговорила медленно и размеренно, сознательно стараясь донести до Тагла важность своих соображений: — Условия на двух планетах различны. Жизнь на Хасу-дин началась в океанах, причем атмосфера состояла из метана, аммиака, азота и частично углекислого газа. Жизнь на Чай-те 2, похоже, зародилась в атмосфере, содержащей углекислый газ и сульфатные кислоты.

Тагл вздрогнул от нового приступа колющей боли в голове, перешедшей в тупое покалывание. Встревоженный, но уверенный в том, что она была симптомом физического наказания, которое он наложил на себя, Тагл проигнорировал ее. Комментарии Риты подняли вопросы, требовавшие немедленных ответов.

— Похоже, зародились? — спросил осторожно Тагл. — Ты сомневаешься, возможна ли жизнь в таких условиях?

— Нет. — Рита не спускала со штагна глаз и объясняла: — Органические молекулы, схожие с подобными им в исконных морях Хасу-дин, переносятся в космосе метеорами. В атмосфере Чай-те 2 что-то могло ускорить развитие жизни, но…

— Продолжай.

Ожидая от нее привычного уже упрямства и попыток защититься, с которыми он сталкивался всякий раз, задавая ей вопросы, Тагл очень удивился, когда она ответила ему ясно и четко:

— Думаю, окончательные результаты будут значительно отличаться от того, что мы уже обнаружили.

И снова Таглу стало неловко, когда он сделал попытку получить больше данных:

— Есть еще что-нибудь, объясняющее сходство между этими жизненными формами и нашими?

Рита покачала головой:

— Нет.

Вздохнув, она опустила глаза. Ее губы сжались плотнее.

Рыча раздраженно и нетерпеливо, Тагл размышлял о скрытности Риты. Никогда раньше Рита не отказывалась поделиться с ним своими теориями и соображениями. Она высказывала свое мнение, не заботясь, нравится ему это или нет.

Тагл уж было собрался настоять на том, чтобы она пояснила, что имела в виду своим уклончивым ответом, как вдруг ощутил покалывание в затылке. Почти тут же передатчик на его шее загорелся голубым светом тревоги. Тагл быстро надел наушники и прижал большие пальцы обеих рук к пластинке переговоров на терминале, находящимся перед ним. Компьютер проверил его личный код и включил канал связи.

— Это Тагл ди джегн.

— Думаю, тебе лучше подняться на полетную палубу, Тагл, — сказал Гейн, и Тагл уловил напряжение в его голосе. — Мы установили контакт с неким предметом, похожим на космический корабль инопланетян.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Рита с восхищением и страхом наблюдала за Таглом, пока он слушал аудиопослание, доступное только его ушам. Его тело внезапно напряглось, и ее сердце забилось сильнее. Ей не нужно было иметь медицинского образования, чтобы увидеть, что усталость и волнения последних дней отрицательно сказывались на физическом здоровье Тагла. Его длинная серебристо-черная шерсть потускнела, и лицо было изрезано морщинами. «Моя вина», — подумала она, но оборвала сама себя. Она просто выполняла свою работу. Виной всему ограниченные возможности ума дю-агна.

Слабый вздох вырвался из груди Риты, когда она снова напомнила себе о неоспоримом факте, что Тагл был дю-агн. На какое-то мгновение во время их беседы Рите вдруг почудилось, что она разглядела в нем искру чего-то большего. Теперь она осознала, что ошиблась, приняв желаемое за действительное. Тагл никогда не поймет ни ее чувств к нему, ни того, что связь может означать не только совокупление ради продолжения рода и воспитания джегни. Великая печаль нахлынула на Риту. Она была пленницей своего собственного восприятия жизни и желаний и не переставала удивляться, почему она, несмотря ни на что, мечтала о невозможном.

«Потому, что нет ничего невозможного, — подумала биолог уныло. — Почти ничего…»

Ее размышления были прерваны в тот момент, когда Тагл сдернул с себя наушники и отстегнул ремни. Проплывая над овальным столом, он рассеянно пробормотал что-то в ответ на немые вопросы, написанные на лицах сидящих в зале. Голос его слегка дрожал, и взор блуждал где-то далеко, не замечая членов экипажа.