Шервуд Смит - Властитель Вселенной
Наконец рядом с маяком запульсировала еще одна красная точка. Ром-Санчес чуть двинул рукой, захватывая ее еще одним крестом, и на экран высыпали строчки тенноглифов.
– Судя по характеристикам, Альфа-класс, но мы слишком далеко от них, чтобы уловить идентификационный сигнал.
Еще несколько минут ничего не происходило, потом на некотором расстоянии от первого корабля вспыхнул еще один выходной импульс. Через несколько секунд первый корабль ушел обратно в скачок. Второй корабль последовал за ним, выйдя из скачка в нескольких тысячах километров от бакена.
– Второй корабль похож на фрегат, возможно «Скорпион». Идентификационный сигнал отсутствует. Выхода эсминца не наблюдается.
Тенноглифы нерешительно замерцали, потом перестроились в более простом порядке. Нг потерла глаза.
– Тактика, подтвердите дистанцию между кораблями в момент выхода и время до второго скачка.
– Второй корабль вышел в двух с половиной световых минутах от первого. Первый вошел в скачок спустя одиннадцать и две десятых секунды после этого. – Ром-Санчес поднял на нее удивленный и даже немного напуганный взгляд. – Бессмыслица какая-то.
На таком расстоянии, в такой короткий промежуток времени корабли никак не могли обменяться сообщениями.
– Случайное совпадение, – заявил Крайно, свирепо уставившись в свой монитор. – Они встречались за пределами системы.
«Но почему тогда первый ждал?»
– Возможно, но все равно их действия лишены какого-либо смысла, – настаивал Ром-Санчес. – И куда делся этот чертов эсминец?
Ответа на этот вопрос они не знали, так что им ничего не оставалось, кроме как ждать. Даже если эсминец оставался за пределами системы, появившись на короткий момент, они не увидят его.
Яркая вспышка осветила экран и тут же погасла. Слабое чириканье сигнала с бакена стихло. Фрегат снова прыгнул, выйдя из гиперпространства в ближней к солнцу К-зоне минутах в двенадцати от места, где находился бакен.
– А теперь подождем, – сказал Крайно. – Пока что все говорит о том, что еще один сукин сын раздолбал бакен.
– Но почему они оставили для наблюдения фрегат, а не «Альфу»? – Голос Ром-Санчеса звучал неуверенно, словно он не верил своим глазам. Действительно, во всем, что они видели, сквозила явная иррациональность.
Нг слушала их спор, довольная тем, что у этих двоих нашлось занятие на следующие пятьдесят минут до нового появления «Прабху Шивы». Остальным на мостике тоже было чем заняться, так что она позволила себе задуматься.
Что бы делал на ее месте Нельсон? Ей припомнилось долгое преследование им наполеоновского флота в Средиземноморье и последние поиски Вильнёва накануне Трафальгара. Ирония происходящего даже позабавила ее немного: надо же, адмирал эпохи деревянных судов, возможно, понял бы ее досаду гораздо лучше современных флотоводцев, привыкших к связи в прямом эфире.
«И все-таки как бы он поступил в условиях релятивистской тактики, когда последовательность событий зависит от того, откуда ты их наблюдаешь? Когда ты можешь видеть бой через день после того, как он произошел? Или когда ты можешь выйти из боя, посмотреть на тактику неприятеля с нового ракурса, отключившись ненадолго от боевой лихорадки, и вернуться в сражение с новым планом? Или использовать скачок через гиперпространство с тем, чтобы напасть на вражеский корабль с трех сторон разом?»
Пятьдесят минут прошли для нее быстро: она погрузилась в приятные фантазии, показывая свой корабль одноглазому адмиралу.
* * *Сорок минут спустя служба наблюдения доложила о выходе «Прабху Шивы» из скачка в десяти световых минутах от прятавшегося в К-зоне фрегата. Едва выйдя в четырехмерное пространство, огромный корабль снова вошел в скачок. Поскольку линкор находился между ними и местом боя, последовательность событий была для них нарушена.
– Готовится к атаке с большой дистанции, – напряженным голосом прокомментировал Ром-Санчес. – Ему, должно быть, несложно брать их на прицел: они даже не пытаются уклониться.
Следующие десять минут никто на мостике не проронил ни слова, если не считать негромких докладов служб за дежурными пультами. Наконец совсем рядом с фрегатом вспыхнуло пятно выходного импульса.
– Он меньше чем в секунде от цели, – доложил Ром-Санчес.
– Слабые, но устойчивые следы гравитационных полей, – доложила служба наблюдения.
– Силовые поля. Он их захватил.
Меньше чем через десять секунд еще один выходной импульс вспыхнул рядом с линкором и его жертвой.
– Выходной импульс в восьми секундах. Альфа-класс.
Еще пару секунд спустя от эсминца протянулась к линкору тоненькая светлая нить. Там, где только что находился «Прабху Шива», разгорелось белое сияние, которое быстро померкло и исчезло.
– Продолжайте запись, – буркнула Нг. – И дайте мне увеличенный повтор последней минуты.
Звезды словно стремительно надвинулись на экран, когда изображение резко увеличилось. На экране появилась знакомая яйцевидная форма линкора. Изображение рябило – компьютеры работали на пределе, воссоздавая объект, удаленный от них на двадцать восемь миллиардов километров. Откуда-то из-за края экрана к кораблю протянулась жемчужная цепочка возмущенной гиперснарядом гравитации, и почти мгновенно кормовая часть линкора превратилась в пылающий ад. Потерявший ориентацию линкор, медленно вращаясь, уплыл из поля зрения.
В углу экрана отчаянно пульсировали тенноглифы, не в состоянии справиться с очевидным нарушением релятивистских законов, каковым являлась только что разыгравшаяся на их глазах смертельная сцена.
– Один выстрел... – У Нг перехватило дыхание. – С «Альфы»...
– И это еще не все, – повернулся к ней Ром-Санчес. – Похоже, «Альфа» точно знала, где находится Харимото.
– Курьер? Или бакен с информацией?
Ничего другого Нг себе представить не могла. Ром-Санчес махнул рукой в сторону так и не успокоившихся до сих пор тенноглифов.
– Нет. Никаких признаков этого. И потом, «Шива» не дал бы им запустить их.
– Наблюдение?
– Капитан, мы засекли бы импульс от запуска даже беспилотного модуля. И пассивный монитор тоже не записал ничего такого. – Она помолчала. – Спектр гиперснаряда аналогичен тому, что мы записали у Волакоты.
– Рифтеры редко пользуются беспилотными аппаратами, – добавил коммандер Крайно. – Слишком они дорогие.
– Я выключаю аналитические компьютеры и оставляю только запись. Все равно они не могут врубиться что к чему.
Ром-Санчес набрал команду, и тенноглифы исчезли с экрана.
Нг побарабанила пальцами по подлокотнику. Она понимала: того, что она видит, просто не может быть – сразу по нескольким причинам. «Альфы» не обладают такой огневой мощью. И два этих корабля дважды вели себя так, словно у них была связь друг с другом, хотя оба раза находились в разном пространственно-временном состоянии. Она снова посмотрела на экран, на котором замедленно воспроизводилась сцена гибели «Прабху Шивы». Офицер-тактик злобно колотил пальцами по клавишам; ему вторила младший лейтенант Выхорска, пытавшаяся найти в собранной информации хоть какой-то смысл.
– Коммандер, мы видели все, что нам нужно. Отзывайте корветы.
Она нажала клавишу связи.
– Машинное отделение, сержант Лейкади, – послышался ответ.
– Передайте коммандеру Тотокили, пусть явится в штабную каюту.
– Есть, капитан.
Она набрала новый код.
– Оружейная. Наваз слушает.
– Лейтенант-коммандер Наваз – будьте добры зайти в штабную.
– Есть, капитан.
Она встала.
– Тактика, запустите разведывательный патруль в околопланетное пространство Тремонтаня. Мне нужно знать, с кем мы имеем дело. Когда разберетесь с этим, присоединитесь к нам с коммандером в штабной. Штурман, поддерживайте связь.
Крайно вышел следом за ней. Она поморгала немного, пытаясь снять напряжение с глаз. Никому из них не будет отдыха до тех пор, пока они не докопаются до сути происходящих событий. И ей начинало уже казаться, что суть эта может изменить их жизни так, как они не могут даже подозревать.
5
ДЕЗРИЕНЭлоатри улыбалась ребятишкам, сидевшим перед ней на пыльном дворе. День клонился к вечеру, но жара еще не угнетала; в тени раскидистого хигари, что рос у постоялого двора, царила блаженная прохлада, хотя его уксусно-ванильный аромат раздражал ей нос. Из дома слышался негромкий гул кондиционеров и писк с контрольной панели.
Дети сидели тихо. Точнее, сидели не все: некоторые слушали ее стоя, хотя большинство подражали ей, принимая древнюю позу лотоса с легкостью юных, гибких тел. Возраста они были самого разного: от семи лет до пятнадцати-шестнадцати. Дух некоторых светился, словно раскаленный добела, других – тлел чуть заметно; несколько, как она решила, достигши совершеннолетия, покинут Дезриен, не в силах ужиться с отражающей душу сутью планеты.
