Игорь Грач - Взломщик
- Какой бовусный вопрос?
- Как попасть в дом?
- А через первый дом. Сигнализация там не работает. А кино, что у охраны, только и показывает дорогу.
***Вот теперь стоит остановиться и задуматься.
По какой дороге идти?
Странное движение вперед получается.
Налево пойдешь - по морде получишь. Направо - рожу набьют. Прямо - всю харю измочалят.
Некоторое время назад Антон был вполне законопослушным человеком. Он даже помыслить не мог, что его жизнь повернется таким образом.
Кто он теперь? Начинающий убийца? Идущий вперед ради своих низменных целей.
Или человек, вынужденный ради сохранения своей никчемной лишать жизни других.
А, может быть, он стремится принести свои идеалы и защищается от нападок агрессивных личностей?
И как двигаться дальше вперед?
Также на каждом шагу оставлять за собой трупы? А может быть дать судьбе позволить выполнить свою задумку и поплыть по течению?
Опять захотелось страшно закурить.
В чем он его выбор? Где истинный путь?
Ладно. Предаваться самокопанию можно долго. Сейчас нужно действовать. То, что сделано, то сделано.
А что реально можно сделать сейчас?
Первое. Собрать вещи и продолжить путь в никуда. Подальше из этих краев. Туда, где жизнь кажется безопас-ной. Там снова стать законопослушным и добропорядочным.
Сейчас нужно на время исчезнуть из родных краев. Затаиться.
Возможность вернуться к прежней жизни, похоже, уже исчерпана. Слишком многие хотят получить его тушку на вертел. Так, что путь возвращения, по крайней мере, быстрого возвращения, закрыт.
Второе. Двигаться дальше по этой неровной дороге. Но это рано или поздно снова приведет к тому, что придется нарушать закон. Для жизни нужны средства, а получить их можно только честно заработав или отняв у кого-то. С честным заработком как-то не очень. Для этого нужно устроиться на какую-то работу. Или организовать свою. Но в любом случае это официальный путь. Так сказать выход из тени. А это может опять привлечь внимание тех, кто интересуется им. Можно попробовать другой путь. Неофициального заработка. Ну, устроиться на работу с бригадой шабашников на лето. А там найти заброшенный хутор и прожить зиму. Через год многое забудется и если он появится в другом месте, то можно снова начать работать по прежнему профилю. Но вот с документами плохо. Паспорт и военный билет. Все остальное в городской квартире.
Оба пути - это разрыв всех связей с прежней жизнью. Или на время, или навсегда. А все временное это плохо мотивированное постоянное. Так что в любом случае это новая жизнь.
А раз новая жизнь, надо до конца пройти путь, который подсовывает судьба.
***Антон встал и прошел во вторую комнату. Поднял лежанку дивана и выгреб инструменты, которые там были. Странный набор - фомка, молоток, плоскогубцы, фонарик и моток проволоки. С таким инструментом только на старушек охотиться. Раскольниковы, етить их. Еще раз просмотрел место под лежанкой. Прошелся по комнате. Но ничего нового не нашел. Тогда он подошел к говорливому бомжу и, сняв с него кляп, спросил:
- Кто должен был открыть входную дверь?
Бомж пожевал губами, сурово посмотрел на парня и ответил:
- Ушастик. Вон тот, - кивнул головой в конец строя.
Антон перевел взгляд и увидел бомжа, которого по-другому и назвать-то было нельзя. Оттопыренные уши, большая, почти лысая, голова, и тщедушное тело. На рассвете, связывая всю команду, он не особо рассматривал физиологию каждого. Тогда нужно было быстро лишить подвижности шесть фигур. И вот теперь увидев их вновь - изрядно удивился.
Если бы не стресс, вызванный ночным нападением, при дневном свете он бы не рискнул проделать все то, что сделал на рассвете. Слишком мощными выглядели двое, еще двое были достаточно развиты, чтобы дать сдачи. И только Доцент и Ушастик по комплекции были достаточно субтильными.
Освободив рот Ушастика, парень взял его за ухо и прошипел:
- Где инструмент?
- Я... Мы... Он лежит там, - бомж глазами показал на тумбочку в углу комнаты.
В тумбочке нашлись две отвертки, несколько ключей, кусок магнитного железа и воровской набор отмычек. Конечно это лучше того, что было в лежанке, но как этим открывать двери?
- Это все?
- Д-д-даа. Этим можно открыть д-дверь.
- Понятно. Теперь слушайте мое решение. Я оставлю вам жизнь. Пока. Когда вернусь, решу что с вами делать дальше. Вопросы?
Все бомжи закрутили головами, показывая, что вопросов у них нет. Только Ушастик и говорливый бомж сказали это словами.
- Вы все останетесь здесь. А с тобой, - Антон указал пальцем на Доцента, от чего тот вздрогнул, - я поговорю позже. Когда вернусь.
Затем начались сборы.
Еще раз, увязав бомжей, чтобы они оставались в комнате до его возвращения, парень начал собирать вещи.
Оружие на место, под куртку. В рюкзак весь инструмент.
Оглядев комнату, увидел пару пустых бутылок. Так, это тоже с собой. Что еще?
Переворошив 'кухню' бомжей взял черствый хлеб, непонятно как сохранившийся кусок сыра и немного соли.
Так. Еще раз мысленно проходим по карманам, одежде, рюкзаку. Вроде все. Тогда вперед!
***Сборы и разборки с криминальным контингентом отняли почти полдня. Так что выйти удалось только около 11 утра.
Сначала путь из поселка, в котором происходила несуетливая движуха. Здесь лучше никак не светиться. Поэтому Антон двигался по улицам и проулкам, стараясь не привлекать внимания, к окраине. Затем по дороге в сторону города. Здесь тоже не стоит оставлять явных следов, поэтому, по краю дороги и прятаться от любого шума.
Путь до коттеджного поселка занял три часа. Конечно, можно было бы дойти и быстрее, но цель была не просто дойти, а дойти незаметно. Приходилось обходить подозрительные места, открытые участки, голоса людей, раздающиеся в лесу и птиц. Птиц в особенности, потому, что помня, какими сторожами они являются, и как обозначают для наблюдательного человека чужое движение, старался двигаться медленно и уходить от птичьего гомона в сторону. Все это не сокращало время пути, но зато позволяло, передвигаться к цели не привлекая внимания.
Наконец, Антон вышел на край вырубки, за которой шла дорога к поселку. Перед воротами поселка было рас-чищенное от деревьев пространство. Но дальше, видимо для создания соответствующего антуража, деревья вплотную подходили к забору, который окружал поселок. Поэтому еще час занял обход расчищенного пространства и подход к сплошному железному забору из листов профнастила.
Конечно, по уму забор должен быть прозрачным. В смысле, состоящим из стальных прутов с острыми кромка-ми или секций из сетки. Да еще не помешала бы внутренняя дорожка вдоль этого забора, по которой должна периодически прогуливаться охрана. А по ночам, дорожки охраны должны подсвечиваться яркими фонарями. Тогда этот внешний периметр создает для злоумышленников сложно преодолеваемое препятствие, так как заметить суету около участка прорыва, охрана может издалека. Заметить, и принять соответствующие меры.
Конечно, самым идеальным вариантом была бы дополнительная системы видеонаблюдения. Правда она соз-дает иллюзию всевидения для охраны, и та начинает относиться к своим обязанностям спустя рукава. Но и на этот случай есть свои меры правильной организации дежурства.
Здесь же ничего подобного не было. Для максимального использования полезной площади, территория крайних домов, примыкала к забору вплотную. Собственно внешний забор и являлся одновременно забором всего поселка и ограждал сами участки. Экономия на таком использовании пространства была копеечной, а проблемы людям, вложившим не малые средства в строительство, создавала большие. Ведь по существу, хозяева крайних участков, косвенно выполняли функции той же самой охраны, обеспечивая сохранность своего имущества своими силами, да и еще оберегали соседей от внешнего вторжения. Понимали это единицы, которые не экономили на паре метров пространства вдоль забора и относили свой забор подальше от забора поселка, чтобы дать возможность охране инспектировать закрытые зоны.
Видимо, все эти азбучные истины были не ведомы местному населению или оно считало, что наличие охраны полностью избавляло их от всех возможных проблем.
***Сориентировавшись на местности, Антон сразу заметил дом, о котором говорили бомжи. Тот действительно выделялся, среди своих собратьев. Основательный, трехэтажный особняк из красного кирпича был явно спроектирован знающим архитектором и одним своим видом создавал чувство превосходства над окружающими его бедными родственниками, похожими на советский самострой.
