Константин Хвостополосатов - Засланец
— Мне кажется, у него малость личность уплыла от сидения на Лимире без возможности улететь с него, — фыркнула Лу. — Он готов, наверное, и сам лететь, если бы смог.
— В общем, летим что ли? — сказал я скорее сам себе, — что не запрещено — то разрешено.
— Смотри, — привлекла мое внимание Лу.
Пилтор, сидя в кресле, разговаривал с Хони. И дело разворачивалось чертовски интересное. Я тут же вынул запись начала беседы и быстро просмотрел ее с самого начала.
* * *— Эт-с, интеллект, — позвал неуверенно Пилтор.
Хони, понятное дело, не отозвалась, попросту не поняв.
— Эт-с, как тебя, Хлюня, — снова попробовал Пилтор. — Да выйди уже сюда.
— Слушаю, капитан, — Хони материализовалась радом с креслом.
Пилтор, наверное, выпрыгнул бы из кресла, если бы не был закреплен в нем противоперегрузочной системой. С минуту он недоверчиво рассматривал голограмму.
— Ты гибкая? — спросил, наконец, владелец яхты.
— Вопрос не корректен, — ответила Хони. — Я не отношусь ни к одному из четырех ласьенских подвидовых групп. Данное визуальное воплощение лишь одно из многих, проработанных мной за период эксплуатации ласьенскими пилотами.
— Красивая, — похвалил Пилтор. — Только почему такая малявка?
— Рост воплощения не имеет значения, — ответила Хони. — Я могу пересчитать эту модель под необходимый рост или сменить на какую-нибудь иную проработанную модель любого подвида. Что бы Вы хотели, капитан?
— Ну какую-нибудь такую кралю, — Пилтор подвигал кистями. — Повыше и того, покруглее.
Гибкая в поношенном комбинезоне растаяла, а с другой стороны ласьенского экрана вышла совершенно так же одетая представительница сильной гибкости примерно на полторы головы выше прежней Хони и прилично покруглее в районе интересных для ласьенов мест.
— Такая модель удовлетворяет требованиям капитана? — спросил МИ.
— Вот демон тебя в ребро, — быстро обернулся Пилтор. — А ничего такая сигочка. Повернись.
Хони повернулась, немного прошлась, слегка покачивая бедрами, грациозно потянулась и, выгнувшись, наклонилась.
— Годится, — глаза Пилтора расширились.
— Сменить звуковое опознавание? — спросил МИ.
— Что? — не понял Пилтор.
— Имя, — уточнил МИ.
— Хони… — задумался хозяин яхты. — Нет, нормально звучит. Пусть останется. Кстати, ты кого больше будешь слушаться меня или её?
— Хони, говори, что его, — подсказал я. — Он будет твоим капитаном и фактическим владельцем яхты по букве закона, я же просто помогу тебе прийти в себя, насколько это возможно.
— Капитан имеет главный приоритет, после владельца яхты, — ответила послушно Хони. — Вы являетесь и тем и другим. Техник просто получил с Вашего разрешения доступ к кораблю на время осмотра и возможного ремонта.
— Я разрешил? — удивился Пилтор.
— У меня есть протокол записи, — спокойно подтвердила Хони. — Я пишу все происшествия на борту корабля в пределах одного стандартного года Трайденса, затем запись стирается. Это требование предыдущего владельца. Изменить условия протоколирования?
— Нет. Ничего не надо, — отмахнулся Пилтор. — Пусть пока так. А что сейчас делает техник?
— Заканчивает тест оборудования, — ответила Хони. — Скоро приступим к тестовому прыжку.
— А ты действительно умеешь штурманить? — спросил Пилтор.
— Я имею такую возможность, по крайней мере, короткие прыжки опасности не представляют, достоверность мной оценивается до калибровки в четыре пятых, — не стала откровенно врать Хони. — После калибровки и пробных трех прыжков можно будет определенно утверждать о повышении достоверности до предела семидесяти от ста, после десяти прыжков — до девяноста от ста. С количеством прыжков достоверность приблизится к полной единице.
— Это что за муть? — спросил Пилтор. — Что за достоверность, чего достоверность?
— Точность выхода в заданную перед началом прыжка точку, — ответила Хони.
— А ты не потеряешься там вообще? — подозрительно спросил Пилтор. — Говорят, что такое бывает.
— Вероятность ошибки выхода в изначальное измерение при глубине погружения до пятого уровня сейчас три доли на миллион, после калибровки уменьшится на два порядка, — пояснила Хони. — Я практически не могу заблудиться при таких условиях погружения. Двигатель прокола помнит свое реальное пространство, он привык тут жить, так что при погружении до пятого уровня он может заблудиться только теоретически.
— Он живой? — удивился Пилтор.
— Квазиживые и живые компоненты яхты составляют восемьдесят шесть долей от сотни, — сообщила Хони. — Все структуры находятся в хорошем состоянии, регенерация не требуется.
— Они что, еще и лечиться могут? — удивился хозяин яхты.
— Восстановление некритических повреждений заложено в программу корабля, — ответила Хони. — Но я смогу восстановить только эти структуры. Чуждые мне элементы восстановлению не подлежат, только замене.
— Карашах! — удивился Пилтор. — Демоны космоса, что еще ты имеешь в рукаве?
— Прошу уточнить запрос, — сказала Хони.
— Эт-с, не обращай внимания, я волнуюсь, — отмахнулся Пилтор. — Эх выпить бы.
— Я могу организовать доставку, капитан, сообщите необходимые напитки, — предложила Хони.
— А чем ты доставишь, ты же должна быть голограммой? — удивился Пилтор.
— В моем распоряжении находятся шесть ремонтных киберов, — ответила Хони. — Они вполне способны выполнять функции наблюдения и помощи.
— Тогда тащи «антигравку», — махнул освобожденной рукой хозяин яхты. — Справишься?
— Я могу оперировать пищевым синтезатором, — сообщила Хони. — Я для интереса скачала несколько баз из ведущих ресторанов системы.
— Да ты что! — обрадовался Пилтор. — Тогда притащи лучше сосудик «Деспенока». Сможешь?
— Уже в процессе, — неожиданно Хони улыбнулась. — Все будет в лучшем виде, капитан. Я и закуску приготовлю, как Вы любите…
* * *Первый прыжок я прошел по реверсу маршрута последнего прыжка яхты в систему Лимир. Время прыжка оказалось не слишком большим, но общаться с благополучно напившимся на радостях Пилтором, откровенно не хотелось. Так что все это время мы с Лу по обоюдному согласию провалялись в настоящем пилотском кресле корабля, уверив хозяина в необходимости такого поступка.
Вспомнилось немного кривое от удивления лицо диспетчера, когда Хони лицом и голосом Пилтора попросилась покинуть систему Лимир. Диспетчер, впавший от удивления в ступор, перевел запрос на какого-то начальника, тот в свою очередь дальше. Пилтор от такой реакции чинуш с искренней радостью расфыркался в ласьенском пилотском кресле.
К моменту переговоров хранительница ключей успела набрать предостаточно голографического материала на нового владельца яхты, и мы с некоторым трудом уговорили Пилтора вести переговоры самостоятельно, хотя он, на мой взгляд, не сильно-то поверил в такую затею.
Где-то через пару часов нас соединили с какой-то ласьенской шишкой, выказавшей признаки разумности.
— Эльжин зу Креск, вы отдаете себе отчет в том, что собираетесь сделать? — спросил военный какой-то чин в годах. — Вы, конечно, не нарушаете ни законов, ни правил. Но я не могу понять причин практически самоубийственного поступка.
— Не вижу проблем эльжин зу Верест, — ответила Хони за слегка напрягшегося Пилтора, моментально выкопав имя чиновника в сети. — Я проходил курс навигации в частном порядке, без сдачи квалификационных тестов. Врать не буду, это мой первый практический прыжок, но я вполне отдаю себе отчет и имею неплохие знания в необходимой области.
— Слушай, толстосум, — перешел военный на неофициальный тон, скорее всего, выключив протоколирование записи. — Ты совсем потерял нюх и плывешь по перекатам жизни? Ну какой демон тебя укусил? Зачем ты пылишь дорогу?
— Что! — возмутился Пилтор вслух, понятное дело не в канале связи. — Он с малявкой из приюта разговаривает или возомнил себя моим предком! Дай-ка мне этого… Как там его?
— Пилтор, мы же хотим отсюда соскочить? — я вовремя понял, что ничего путного у нового хозяина яхты в таком состоянии не выйдет, — так дайте нам решить этот вопрос полюбовно. Мы с Хони уже успели всесторонне подготовиться к вопросу, разыскав все нужное в сети.
Хозяин яхты замер на месте, как будто наткнувшись на стену. Я даже удивился, как быстро просчитал этот явно не трезвый ласьен ситуацию.
— Ты права, Луара, — пусть будет так. — Но не давайте спуску этому наглому погоннику, пожестче там!
— Слушаю, солдафон, слушаю, — ответил я в озвучке от Хони под Пилтора военному чину. — Я же не выгляжу патологическим идиотом, так чего же ты мне лечишь мозги? Поверь мне, я вполне могу нормально управлять этой яхтой, хоть и нет у меня кучи разрешений. В конце концов, это же мой риск.
