Филип Дик - Стигматы Палмера Элдрича (сборник)

— Спасибо, — холодно сказало его будущее «я». — И перестань волноваться по поводу возвращения в свое время; ты вернешься. Большая часть из того, что делал — или, если хочешь так считать, делает — Элдрич, лишь поверхностные изменения; он заставляет вещи казаться такими, как ему хочется, но это не означает, что они такими становятся. Соображаешь?

— Гм…, верю тебе на слово.

— Я прекрасно понимаю, — говорило его будущее «я», — что сейчас мне легко это говорить; Элдрич все еще время от времени появляется, иногда даже публично, но я знаю, и каждый, даже тот, кто не читает газет, знает, что это только галлюцинация; установлено вне всяких сомнений, что его могила находится на «Сигме 14В». Для тебя все обстоит иначе. Для тебя Палмер Элдрич может войти сюда в любой момент. То, что для тебя реальность, для меня галлюцинация — и точно так же будет после твоего возвращения на Марс. Ты встретишь живого, настоящего Палмера Элдрича, и я в самом деле тебе не завидую.

— Скажи только, как мне вернуться, — попросил Барни.

— Эмили тебя уже больше не интересует?

— Я боюсь, — сказал он и ощутил на себе собственный понимающий взгляд. — Ладно, — не выдержал он, — так что мне делать: притворяться спокойным, чтобы произвести на тебя впечатление? Ты и так все знаешь.

— Превосходство Элдрича над всеми и каждым, кто попробовал Чуинг–Зет, основано на том, что возврат к действительности происходит крайне медленно и постепенно; он проходит через ряд последовательных стадий, каждая из которых содержит все меньше иллюзий и все больше элементов реальности. Иногда этот процесс занимает годы. Вот почему ООН в конце концов запретила производство Чуинг–Зет и выступила против Элдрича; Хепберн–Гилберт сначала одобрил этот наркотик, поскольку действительно верил, что это средство помогает тому, кто его употребляет, перенестись в конкретную реальность. А тем временем каждому, кто принимал Чуинг–Зет или видел, как его принимают, стало совершенно ясно, что он действует в точности…

— Значит, я никогда не приходил в себя после первой дозы.

— Совершенно верно; ты так полностью и не вернулся к действительности. А мог бы вернуться, если бы сделал перерыв в двадцать четыре часа. Галлюцинации Элдрича, изменяющие реальность, в конце концов бы прошли; ты бы стал свободен. Однако Элдрич подсунул тебе вторую, более сильную дозу; он знал, что тебя выслали на Марс бороться с ним, хотя понятия не имел, каким образом. Он боялся тебя.

Это казалось странным и не правдоподобным. Элдрич, при всех его возможностях…, ведь Элдрич видел памятник в будущем, знал, что когда–то каким–то образом его в конце концов убьют.

Дверь кабинета внезапно открылась.

Вошла Рони Фьюгейт и, увидев их обоих, ничего не сказала, только открыла рот и вытаращила глаза. Наконец, она пробормотала:

— Это призрак — думаю, тот, который стоит, ближе ко мне. Она неуверенно вошла и закрыла за собой дверь.

— Совершенно верно, — сказал Барни из будущего, пристально глядя на нее. — Можешь проверить, потрогай его.

Она так и сделала; Барни Майерсон увидел, как ее рука погружается в его тело и исчезает.

— Я уже видела призраков, — уже спокойнее сказала она, убирая руку. — Но твоего я еще не видела никогда, дорогой. Каждый, кто принимал эту дрянь, рано или поздно обзавелся призраком, но в последнее время их все меньше. Когда–то, примерно год назад, их везде было полно. Даже Хепберн–Гилберт в конце концов увидел свой призрак; он это заслужил, — добавила она.

— Ты, конечно, понимаешь, — сказал будущий Барни Рони, — что он находится под сильным влиянием Элдрича, несмотря на то, что для нас этот человек мертв. Элдрич может в любой момент воздействовать на его восприятие, а тогда у него не останется иного выхода, кроме как соответственно прореагировать.

— Что мы можем для тебя сделать? — спросила Рони, обращаясь к Барни.

— Он должен вернуться на Марс, — сказал будущий Барни. — Они придумали чудовищный план, как уничтожить Элдрича в судебном порядке, что связано с применением вызывающего эпилепсию препарата с Ио, КВ–7. Или ты этого не помнишь?

— Ведь это дело так и не попало в суд, — сказала Рони. — Элдрич с ними договорился. Они отозвали свою жалобу.

— Мы можем доставить тебя на Марс, — сказал Барни его двойник из будущего, — на корабле «Наборов П. П.». Однако это ничего не даст, поскольку Элдрич не только полетит следом и станет сопровождать тебя, но и встретит тебя по прибытии на место — это его любимое развлечение. Не забывай, что призрак может быть всюду; он не ограничен временем или пространством. Именно это делает его призраком, а также отсутствие метаболизма, по крайней мере, в нашем понимании этого слова. Однако, как ни странно, на него действует гравитация. В последнее время появилось много работ, касающихся этого явления, однако пока известно немногое, — и многозначительно закончил:

— Особенно в отношении того, как избавиться от призрака, как заставить его вернуться в свое пространство и время.

— Вы хотите от меня как можно скорее избавиться? — похолодев, спросил Барни.

— Совершенно верно, — спокойно ответил его двойник из будущего. — Так же как и ты хочешь как можно скорее вернуться; ты уже знаешь, что совершил ошибку, и… — Он бросил взгляд на Рони и сразу же замолчал. Он не собирался касаться темы Эмили в ее присутствии.

— Проводились какие–то эксперименты с электрошоком, с использованием слабого тока и высокого напряжения, — сказала Рони. — И с магнитным полем. В Колумбийском университете…

— До сих пор, — перебил ее будущий Барни, — лучшие результаты были получены в Калифорнийском Технологическом, на физическом факультете. Призрак облучают потоком бета–частиц, которые разрушают базовую структуру…

— Ладно, — отрезал Барни. — Я оставлю вас в покое. Я пойду туда и посмотрю, что удастся сделать.

Он чувствовал себя окончательно сломленным; его бросили в беде все, даже он сам. «Это уже предел всему, — думал он с бессильной слепой яростью. — Господи!»

— Странно, — сказала Рони.

— Что странно? — спросило его будущее «я», откидываясь на спинку кресла и глядя на Рони со сложенными на груди руками.

— То, что ты сказал о Калтехе, — ответила Рони. — Насколько я знаю, они там никогда не занимались призраками. Пусть он покажет тебе обе руки, — тихо сказала она Барни.

— Покажи руки, — сказал Барни. Однако он уже видел медленные перемены, происходившие в его собеседнике, особенно в форме его челюсти; он без труда узнал знакомую угловатость. — Перестань, — хрипло сказал Барни; у него кружилась голова.

Его будущее «я» насмешливо сказало:

— Бог помогает тому, кто сам себе помогает. Ты что, действительно думаешь, тебе что–то даст, если ты будешь здесь болтаться, пытаясь откопать кого–нибудь, кто бы тебе посочувствовал? Черт побери, мне тебя жаль; я предупреждал, чтобы ты не принимал вторую порцию. Я бы тебя вытащил, если бы знал как, а я знаю об этом наркотике больше, чем кто–либо из ныне живущих.

— Что с ним будет? — спросила Рони будущего Барни, который уже не был будущим Барни; метаморфоза закончилась, и в кресле, чуть покачиваясь, уже удобно сидел Палмер Элдрич, высокий и седой, как будто чьим–то великодушным жестом сформированный из некоей таинственной массы. — Боже милостивый, неужели он останется здесь навсегда?

— Хороший вопрос, — тяжело сказал Палмер Элдрич. — Я сам бы хотел это знать, как в его интересах, так и в своих. Помните, что я увяз в этом значительно глубже, чем он. — Обращаясь к Барни, он сказал:

— Кажется, ты понял — не так ли? — тебе вовсе необязательно принимать свою обычную форму; ты можешь стать камнем или деревом, реактивным самолетом или куском термозащитной обшивки. Я был всем этим и многим другим. Если ты станешь чем–то неодушевленным — например, куском дерева, — ты перестанешь осознавать течение времени. Это довольно интересный выход из положения для того, кто хочет избежать призрачного существования. Я этого не хочу, — тихо говорил он. — Поскольку для меня возвращение в мое время и пространство означает смерть от руки Лео. И поэтому я могу жить только в таком состоянии. Однако в твоем случае… — Он сделал неясный жест и слабо улыбнулся. — Стань камнем, Майерсон. Подожди, хоть я и не знаю, сколько это займет времени, пока действие наркотика пройдет. Десять лет, сто. Миллион лет. Или стань окаменевшей костью в музейной витрине.

Он доброжелательно смотрел на Барни.

Помолчав, Рони сказала:

— Может, он прав, Барни.

Барни подошел к столу, поднял стеклянное пресс–папье, потом положил его на место.

— Мы не можем до него дотронуться, — сказала Рони, — но он…

— Способность к манипулированию материальными предметами доказывает, что призраки присутствуют в данной реальности, что это не только иллюзия, — сказал Палмер Элдрич. — Вспомните полтергейсты… Они могли швырять предметы по всему дому, хотя и были нематериальны…