Дэвид Брин - Прыжок в солнце. Звездный прилив
Час спустя Метц припомнил первые слова Чарли на борту. Что имел в виду шимп, говоря об уничтожении улик? Очень странное высказывание.
Он задал этот вопрос Дарту.
— Спросите лейтенанта, — предложил Чарли. — Он как будто понял, что я имею в виду. Мы с ним разговариваем неохотно, — проворчал он.
Метц энергично кивнул.
— Спрошу. Как только высадимся на остров.
63. ТОМ ОРЛИ
В спутанной тени под ковром водорослей он осторожно передвигался от одного отверстия к другому. Маска позволяла надолго задерживать дыхание, особенно когда он оказался вблизи острова и искал выход на берег.
Наконец, когда оранжевое солнце Китрупа ушло за облака на западе, Том выбрался на берег. Длинный китрупский день протянется еще немного, но ему не хватало теплых прямых лучей солнца. Том вздрогнул от холода, выбираясь в разрыв между водорослями на скалистый берег. На четвереньках отполз на несколько метров от воды и тяжело опустился на грубый базальт. Потом спустил на шею маску.
Остров словно медленно раскачивался, как пробка на поверхности моря. Пройдет некоторое время, прежде чем он снова привыкнет к твердой почве под ногами. «Именно столько, чтобы закончить дело и снова вернуться в воду», — иронично подумал он.
Он стер с плеч зеленую слизь и опять вздрогнул от испарения.
Да еще голод.
Но по крайней мере голод заставляет забыть о сырости и холоде. Том подумал, не съесть ли последний пищевой брикет, но решил подождать. В пределах тысячи километров это вся его еда, конечно, если он ничего не найдет в обломках чужого корабля.
С того места, где на отроге горы разбился маленький разведчик, все еще поднимается дым. Тонкая струйка, уходя вверх, смешивается с дымом вулкана. Изредка Том слышит его ворчание.
«Ну, ладно. Пора двигаться».
Он подтянул ноги и оттолкнулся.
Мир вокруг неуверенно раскачивался. Но все же Том приятно удивился, обнаружив, что стоит без особого труда.
«Наверное, Джилл права, — подумал он. — И у меня есть резервы, о которых я и не подозревал».
Он повернул направо, шагнул и чуть не упал. Пришел в себя и побрел по скалистому склону, благодарный опутавшим руки водорослям. Приходилось цепляться за края скал, острые, как оббитый кремень. Шаг за шагом, и вот он уже у источника дыма.
Перевалив через небольшой подъем, он увидел обломки.
Разведчик разбился на три куска. Кормовая часть погрузилась, только ее край виднелся из углубления, заполненного растительностью. Том проверил показания радиометра на краю маски. Если понадобится, он выдержит такую дозу в течение нескольких дней.
Передняя часть корабля раскололась в длину, выбросив на каменную полосу содержимое рубки. Огонь плясал на металлических переборках, разорванных и изогнутых, как мягкая конфета.
Том подумал, не достать ли игольник, но решил, что лучше оставить обе руки свободными. Вдруг упадет.
«Внешне нетрудно, — подумал Том. — Спущусь и осмотрю эту проклятую штуку. Шаг за шагом».
Он начал осторожно спускаться и проделал это без происшествий.
Смотреть было не на что.
Том узнавал в обломках части различных механизмов. Однако среди них не нашлось ничего нужного ему.
И никакой пищи.
Повсюду большие изогнутые листы металла. Том подошел к одному, как будто остывшему, и попытался поднять. Слишком тяжелый. Приподняв его дюйма на два, Том вынужден был бросить.
Положил руки на колени и ненадолго застыл, тяжело дыша.
В нескольких метрах большая груда плавника. Том подошел к ней и вытащил несколько толстых высохших стеблей водорослей. Прочные, но слишком упругие, чтобы использовать как рычаги.
Том чесал щетину и думал. Посмотрел на море, до самого горизонта затянутое зловонными скользкими растениями. И наконец начал собирать сухие водоросли в две груды.
Когда стемнело, он сидел у костра и плел из ветвей два больших веера, немного похожих на теннисные ракетки с петлей внизу. Том не был уверен, что они сработают, как ему нужно, но завтра он проверит.
Чтобы забыть о голоде, он негромко напевал на тринари. Свист колыбельной отражался эхом от ближайшего утеса.
Руки и огонь?Руки и огонь!Пользуйся, пользуйся ими,Чтобы подняться выше!
Сны и песни?Сны и песни!Пользуйся, пользуйся ими,Чтобы прыгнуть дальше!
Неожиданно Том остановился и наклонил голову. Через несколько мгновений извлек игольник из кобуры.
Слышал ли он звук? Или показалось?
Он неслышно откатился от огня и скорчился в тени. Смотрел в темноту, как дельфин, стараясь прислушаться к очертаниям предметов. Пригнувшись, перебегая от укрытия к укрытию, двинулся по усеянной обломками полоске.
— Бпаркиимклеф аннатан п'кленно. В'хуминф?
Том нырнул за обломок корпуса и перекатился. Дыша открытым ртом, чтобы было тише, он прислушался.
— В'хумин кент'тун ф?
Голос как будто отражается от металла... из-под большего куска корпуса? Кто-то пережил крушение? Кто бы мог подумать?
Том позвал:
— Биркех'клеф. В'хуман идес'к. В'теннан'клеф ф?
Он ждал. И когда из темноты донесся ответ, Том встал и побежал.
— Идатесс. В'теннан'клиф...
Том снова нырнул и прижался к обломку металла. Выглянул и быстро осмотрелся.
И направил пистолет прямо в большое лицо рептилии всего в метре от себя. Лицо сморщилось в слабом звездном свете.
До этого Том только однажды встречался с теннанинцами и неделю изучал их в университете Катреннлина. Существо наполовину зажато большой изогнутой металлической плитой. Том понял, что оно в агонии. Руки и спина разведчика разбиты куском корпуса.
— В'хумин т'баррчит па...
Том приспособился к диалекту. Теннанинец говорит на версии галактического-шесть.
— ...не стал бы убивать тебя, человек, даже если бы мог. Хочу убедить тебя, чтобы ты подошел ко мне и отвлек на время.
Том сунул пистолет в кобуру и, скрестив ноги, сел перед пилотом. Придется вежливо выслушать и покончить с его мучениями, если он попросит о такой милости.
— Я печалюсь, что не могу помочь тебе, — ответил Том на галактическом номер шесть. — Хотя ты мой враг, я никогда не считал теннанинцев злыми.
Существо снова сморщилось. Его гребень попеременно то вставал, касаясь металлической крыши, то опадал.
— И мы не считаем, что хуман'влеч безнадежны, хотя они упрямы, дики и безответственны.
Том поклонился на этот своеобразный комплимент.
— Я готов оказать тебе услугу прекращения, если хочешь, — предложил он.
— Ты добр, но не таков наш обычай. Я подожду, пока боль не уравновесится с жизнью. Великие Призраки найдут меня храбрым.
Том опустил взгляд.
— Да, они сочтут тебя храбрым.
Теннанинец дышал тяжело, закрыв глаза. Том протянул руку к поясу. Коснулся выпуклости — информационной бомбы.
«Ждут ли они, там, на „Стремительном“? — подумал он. — Может, не получив от меня сообщений, Крайдайки решил улететь?
Я должен знать, что происходит в битве над Китрупом».
— Ради беседы и отвлечения, — предложил он, — не обменяться ли вопросами?
Теннанинец открыл глаза. В них было что-то похожее на благодарность..
— Хорошая мысль. Как старший, я начну. Я буду задавать простые вопросы, чтобы ты не напрягался.
Том пожал плечами..
«Библиотека у нас уже почти триста лет. За нами шесть тысячелетий сложной цивилизации. И все же все по-прежнему считают людей невежественными дикарями».
— Почему вы от Морграна не направились в более безопасную гавань? — спросил разведчик. — Земля не может защитить вас, даже с помощью этих мошенников-тимбрими, которые ведут вас неправедными путями. Но Отрекшиеся сильны. У нас вы были бы в безопасности. Почему вы не пришли к нам в руки?
Ему все кажется таким простым! Если бы было так. Если бы существовал могущественный союз, к которому можно было бы обратиться и который не затребовал бы больше, чем может заплатить «Стремительный» или вся Земля. Как сказать теннанинцу, что его Отрекшиеся нисколько не лучше остальных фанатиков.
— Наша политика — никогда не поддаваться на угрозы, — ответил Том. — Никогда. История учит нас ценить эту традицию гораздо больше, чем можно представить себе по записям Библиотеки. Наше открытие мы передадим только галактическим Институтам, и сделают это только руководители Совета Земли.
При упоминании об «открытии» «Стремительного» на лице теннанинца отразился искренний интерес. Но он ждал своей очереди, давая возможность Тому задать вопрос.
— Теннанинцы вверху побеждают? — беспокойно спросил Том. — Я видел танду. Кто побеждает в небе?
Через дыхательные жабры пилота со свистом проходил воздух.
