Вляпался по собственному решению - Дэйв Макара
— Господин Шор, благодарю Вас за консультацию! — Полковник, с широкой улыбкой встал со своего места, и, обойдя пустой стол вежливо протянул руку помощи, утонувшему в кресле, психиатру. — Разумеется, думаю нет нужды напоминать Вам, что все, узнанное вами за период консультации — строжайшая военная тайна? И, по условиям Договора, вы обязаны удалить с нейросети полученные данные?
"Да пошел ты…" — Мысленно отправил в пешее и эротическое путешествие Полковника психиатр Эль Шор, — "С сети я сотру, а из памяти — хрен тебе! И мнемоскоп тебе не поможет!"
Господин Шор очень гордился своей способностью обманывать мнемоскоп!
— Разумеется, господин Полковник! — Расшаркался коротышка и, выбравшись из кресла, важно кивнув адъютанту прошел к двери. — Я всегда исполняют дух и букву Договора!
Едва за карликом закрылась дверь, Полковник многозначительно провел большим пальцем себе по шее, намекая адъютанту, что психиатр уже точно больше не нужен.
И, скорее всего, никому больше и не понадобиться.
Может быть, сб-шники что-нибудь бы и придумали, но вот армейские люди они, в большинстве своем, очень простые и очень прямые.
Адъютант, понятливо кивнул головой и растворился за неприметной дверцей — отдавать приказы, которые никто и никогда не услышит.
Глава 11
Какие все-таки странные существа — люди.
Еще более странные существа — влюбленные люди.
А уж влюбленные мужчины — это вообще какой-то феномен, исследователю которого я очень сильно не завидую…
Курц и Эвика — достойная голливудской камеры, парочка.
Активистка-защитница всего движущегося и растущего, фанатка справедливости и возмездия… И придурок, в нее молчаливо влюбленный — Курц.
Звезды, как же это знакомо, словно в зеркале отмотало сорок лет и я вижу себя, такого молодого, восторженного и молчаливо влюбленного!
В общем, убил бы, нафиг!
Сейчас, эти двое сидели и лязгали зубами, досадливо морщили носы и лопали свежесваренных моллюсков, поглядывая на изрядно попорченный огнем и уже совсем не белый, кораблик.
Да, эти два идиота кинулись спасать поголовье моллюсков без оружия, без связи и никого не предупредив!
Такое я только в Голливуде и видел!
— Между прочим, ваши моллюски — нормальные такие хищники — я вернулся к нашему-спору разговору, отчаянно жалея, что кроме моих слов у бедолаги Эвики и никаких подтверждений нет. — Собираются, окружают и жрут!
— Но… — Эвика спрятала глаза и потянулась за очередной вареной "хищницей", которая теперь, оказывается, "совершенно редкий, исчезающий вид на этой вновь открытой, девственной планете"!
И "девочку-спасательницу" совсем не волновало, что на "девственной планете" есть многочисленные, хоть и разрозненные племена аборигенов, что отвечает она и ее друзья, и ее непосредственное начальство лишь за малый клочок бесконечного океана на этой планете, и что к субмаринам ее и на дух не подпускают не потому что она — девушка или не потому, что она дочь начальника экспедиции, а потому что она — обычный, взбалмошный ребенок, который, наслушавшись всякого-разного, вместо того, чтобы пойти задавать вопросы специалистам, поговорить с отцом, в конце концов, решила спасти все живое на планете в одну, простите — две — головы.
— Я что-то слышал, что Корт говорил, что основная глубина обитания перловиц превышает четыреста метров и там их просто дна не видно! — Курц с наслаждением впился зубами в моллюска. — Твой отец говорил, что эти существа — отличная поддержка для нашей планеты — питательная, быстрорастущая и легко добываемая.
Уши "спасительницы" неподражаемо загорелись очаровательно-синим…
— То есть, эти жители прибрежных вод… — Я помахал рукой в сторону океана. — На самом деле жители глубины?
— Ну, да… — Курц вежливо прожевал, прежде чем ответить и теперь широко улыбался. — Из сорока девяти исследованных островов, на всех эти моллюски. Профессор считает, что именно из-за моллюсков страдает флора и фауна островов — они просто вытесняют своей массой все, сжирают и…
— И ты все это жнал?! — Уже совсем синяя от расстроенных чувств Эвика замерла с непрожеванным куском злополучного обитателя океанического дна, по сути оказавшегося сорняком. — Жнал?!
— Да это все знают. — Парень пожал плечами. — Проф публикует свои данные в открытом доступе, а твой папа, кстати, договорился, что на двух островах проведут эксперименты, на одном из которых дно от моллюсков очистят полностью, а на другом будут собирать только самые старые экземпляры.
— Только, чур, не на этом! — Не удержался я от вопля возмущения. — Я тут так хорошо устроился!
Парень пожал плечами и помотал головой, мол это не в его ведении.
— Давай еще раз попробуем до базы достучаться… — Девушка тяжело вздохнула, прощаясь с радужной надеждой кого-нибудь спасти и оказаться впереди планеты всей на лихом коне и с шашкой наголо. — Может, гроза уже прошла?
Да, эти два придуряна кинулись ловить "браконьера" не только без "кавалерии", но еще и в грозу, когда весь лабораторный народ наслаждался внезапным отдыхом!
"Безумству храбрых — венки со скидкой"…
Я улегся на песочек и закинул руку за голову, представляя, как это может быть — цивилизация, так и не вышедшая в космос, шныряет по разным планетам, открывая порталы до которых додумались раньше, чем до термоядерной бомбы?!
Головой понимаю, что во Вселенной столько всего необычного, что мне и представить сложно, а уж у меня фантазия буйная, можете мне поверить!
Где-то вдалеке отчаянно переругивались двое таких же пришельцев на этой планете, как я. И так же пришедших сюда не на "сверх-гипер-супер-пупер-подпространстве", а просунувшись в обычное "окошко"!
Мысленно перекрестившись, подумал и не пошел помогать — тут третий лишний, а уж когда до начальника экспедиции дойдет, что на острове обосновался самый настоящий, взаправдашний, всамомделишный инопланетянин, который приперся хрен знает откуда и как, то кроме порки, эту парочку ожидает очень "горячий" разговор с местным безопасником на тему нарушения правил, лишней болтовни и излишней доверчивости!
Ну, не за что я не поверю, что в обществе, достигшем других планет даже таким простым путем, нет места паранойе!
Тем более что здоровая паранойя это очень полезный, вкусный и питательный фрукт, без существования которого легко остаться без денег, вещей, а то и головы!
— Э-э-эм-м-м-м… — Курц уселся рядом со мной и смущенно прокашлялся. — М-м-м-э-э-э-э…
Очень сильно хотелось сказать: "Короче, Склифосовский!", но я мужественно сдержался.
В-о-первых не поймут, во-вторых…
Тоже не поймут.
Они и так, время от времени смотрели на меня, как Биса, когда я, дорвавшись до "земных исторических записей", накачал себе любимой музы и загнал ее, на всю громкость, по всему "Солкану", так, чтобы
