Пьер Бордаж - Воители безмолвия. Мать-Земля
— В какой-то мере, — ответил Стри Вортлинг.
— Пусть мой сеньор отключит голофон. У стен дворца любопытные уши…
Через пару минут слуга в сером облегане и красном пиджаке появился в комнате регента. На его руке висела черная ткань.
— Есть ли во дворце тайные выходы? — осведомился Стри Вортлинг.
— Быть может, есть несколько отдаленных выходов, — уклончиво ответил Лициус.
— А вы не знаете способа покинуть эти апартаменты, не возбуждая любопытства стражей?
Весьма вероятно, что слуга был агентом сиракузской службы безопасности. Стри Вортлинг шел на огромный риск, обращаясь к нему за помощью, но у него не было выбора.
— Все возможно, если есть подлинное желание, — прошептал слуга.
Регент извлек из кармана туники серебристую пластину, Эквивалент десяти тысяч стандартных единиц, и протянул ее Лициусу.
— Вам повезло, мой сеньор, что я исполняю свои функции в этом дворце уже восемь локальных лет, — сказал слуга, и глаза его заблестели. — А посему знаю это здание, как свой служебный облеган! Каждые апартаменты имеют тайный вход, служащий одновременно запасным выходом в случае опасности. Этот вход охраняется всего одним человеком, с которым мы всегда сумеем договориться. Идите за мной, мой сеньор. И наденьте плащ, чтобы вас никто не узнал! Эта предосторожность нужна и мне, ибо я в этом деле иду на огромный риск.
— Это только аванс. Остальное вознаграждение будет соответствовать риску, — усмехнулся Стри Вортлинг.
Лициус вручил черную ткань своему собеседнику. Взял пластину, сунул ее в карман пиджака, поклонился и направился к переговорной. Регент накинул плащ с просторным капюшоном и последовал за слугой. Тот ухватился за край зеленой водоткани и отодвинул ее в сторону, словно кусок обычного полотна. Испуганные рыбки-бабочки юркнули в микроводоросли.
В беломраморной стене оказался круглый бронированный люк. Лициус поскреб закаленную сталь своими заостренными ногтями, как у большинства сиракузян. С другой стороны донесся такой же, но приглушенный шорох. Затем Стри Вортлинг услышал пронзительный скрип, похожий на скрежет металлического затвора, скользящего по направляющим. Люк приоткрылся, и в щели показалась голова в сером шлеме с белым пером.
Слуга и охранник начали оживленный спор. Они говорили на смеси межпланетного нафля и старого сиракузия. Стри Вортлинг понял из разговора всего несколько слов. Позже, в подземной галерее, Лициус сказал, что пообещал половину вознаграждения охраннику. Регент не поверил ни единому его слову, но предпочел промолчать. Часто подкупая, он знал, что коррупция — единственный ключ, способный открывать двери в этом мире.
Они проникли в лабиринт мрачных коридоров, соединенных между собой вращающимися лестницами или гравитационными платформами. Слуге пришлось переговариваться с другими охранниками, которые встречались на пути, и он повторял, что ему уже почти ничего не достанется. Наконец они выбрались из подвалов дворца и оказались на тротуаре темной безлюдной улочки. Стри Вортлинг опустил капюшон на голову и передал Лициусу вторую серебристую пластину.
— Если меня будут спрашивать, скажите, что я велел не беспокоить ни под каким предлогом. Получите втрое больше, если сумеете держать язык за зубами. А если проговоритесь, пеняйте на себя.
— Пусть сеньор будет спокоен, я уже все забыл.
Слуга схватил вторую пластину и исчез. Стри Вортлинг заметил вдали высокие белые стены дворца, которые вырисовывались на темном холме. Он прошел по улочке, которая выходила на широкую улицу со светящимися деревьями. Мальчишки на летающих стульях играли в салочки над широкими тротуарами. Стри Вортлинг направился к таксишару, летательному прозрачному аппарату, застывшему на стоянке, и уселся на заднее сиденье.
— Куда вас доставить, господин? — спросил водитель, который не был уроженцем Сиракузы, несмотря на все старания походить на него.
— К старому музею. В северном квартале, около реки Тибер Августус.
— Я знаю, где находится музей. Я знаю Венисию, господин!
— И что вы ждете, чтобы взлететь? Я спешу!
— Клиент всегда прав! — проскрипел водитель.
Такси бесшумно взмыло над городом. Потом свернуло в скоростной воздушный коридор, обозначенный светящимися буями безопасности, и ускорилось. Оно быстро удалилось от оживленного сердца города и растаяло в ночи. Регент летел над громадным черным провалом, где мерцали крохотные огоньки, похожие на светлячков.
Водитель, которому хотелось поговорить, подметил удивленный взгляд пассажира.
— Никто не знает, что это такое. Наверное, новый дворец. Словно их мало в Венисии! Движущиеся огоньки — это рабочие в светокомбинезонах. Это позволяет им работать всю ночь… Их привозят с сателлитов, вероятно с Джулиуса. Все они надеются сделать себе состояние…
— Наверное, как и вы! — оборвал его регент.
Такси с головокружительной скоростью спикировало в сторону Тибера Августуса. Несколько слабоосвещенных галиотов скользили по гладкой блестящей поверхности воды. На противоположном берегу высилось серое здание музея, массивный памятник донафлийского периода.
— Я действительно должен высадить вас на том берегу реки? — спросил водитель. — Здесь нечего смотреть… Я знаю более веселые места…
— Высадите меня, и все! — резким тоном прервал его Стри Вортлинг.
— Хорошо. Клиент всегда прав…
Такси пролетело над рекой на низкой высоте и медленно опустилось на набережную рядом с безлюдными складами. Стри Вортлинг заплатил и вылез. Ночную тишину едва нарушал шорох скользящих на воздушной подушке галиотов и отдаленный гул центра города.
Такси взлетело и устремилось к океану света Регент не сразу сообразил, куда идти дальше. Он не предупредил Шри Алексу о своем визите, поскольку голографический канал сиракузянина скорее всего прослушивался. Стри Вортлинг плохо помнил квартал, где находилось жилище его друга. Единственными опознавательными вехами служили река и купол музея, которые можно было видеть с верхней террасы сада сиракузянина.
Стри Вортлинг решил пойти по набережной в сторону исторического памятника. Два последних спутника второй ночи заливали горизонт фиолетовыми и зелеными всполохами. Регент вышел на площадь с карликовыми деревьями и высокими серыми фасадами домов. Место показалось ему знакомым. Он пересек скверик и прошел мимо беседки, воздвигнутой на эспланаде. Когда он двигался вдоль зеленых зарослей, нога его чего-то коснулась Ночную тишину разорвали пронзительные вопли Стри Вортлинг застыл. Его рука скользнула под тунику и ухватила рукоять пистолаза. Из кустов выскочил взъерошенный павлин и, быстро перебирая коротенькими ножками, бросился в заросли колючих кустарников.
— Боже! Я уже пугаюсь комка перьев! — вполголоса проворчал регент.
Он отдышался, выждал, пока стихнет бешеное биение сердца. Ночь выглядела мирной, но, казалось, скрывала множество незримых опасностей.
Наконец он узнал дом Шри Алексу, трехэтажное строение гармоничных очертаний со стенами цвета слоновой кости и пирамидальной крышей. Ни единого огонька по фасаду, огромные овальные окна которого походили на черные пустые глазницы. Регент приблизился к калитке сада первого этажа. Белые подвесные ступени, пронизанные коричневыми венами и обдуваемые ночным бризом, соединяли огромные цветочные клумбы. В центре шестиугольного бассейна музыкальный фонтан в форме трезубца наигрывал свою привычную песнь гостеприимства.
Дом окружала странная атмосфера. Мрачная, ледяная, которую не мог согреть даже ласковый ветер Словно все тепло утекло из этого места. Стри Вортлинг вздрогнул. Его охватили колебания — что делать дальше Похоже, Шри Алексу отсутствовал, а ведь сиракузянин, вдовец и отец единственной дочери, был домоседом и почти никогда не уезжал из Венисии
Любопытство возобладало над страхом быть застигнутым врасплох Стри Вортлинг быстро оглядел улицу и площадь, толкнул калитку — она не была заперта на ключ — и проник в сад Чистое безумство, ибо вероятнее всего что-то или кто-то — сосед, прохожий, патрульный местной службы безопасности, ультразвуковой детектор, голографический жучок — мог поднять тревогу. И регенту Маркината будет трудно оправдать свое тайное посещение пустого дома. В черном плаще он больше походил на обычного грабителя, чем на известную личность Конфедерации Нафлина.
У него было ощущение, что каждый его шаг по розовым камням аллеи взрывал тишину. Его последний визит сюда состоялся семь стандартных лет назад по случаю частного приема — в честь пятнадцатилетия дочери друга, Афикит. Стри Вортлинг помнил, как он восхищался садом и мозаиками из ляпис-лазури и черного камня, окруженными цветами-эфемерами. Он вспомнил и девушку с ярко-синими глазами с зелено-золотыми блестками. Грация и красота, несомненно, были драгоценным достоянием этого сиракузского дома.
