Вадим Донской - Айси
— Да живой, живой. Может, ты все-таки объяснишь, почему я должен быть мертвым?
— Да потому, что ты погиб! — И голос его сорвался, он выкрикнул это каким-то неожиданно тонким голосом. Но уже успокаиваясь, тряхнул головой и продолжил более ровно: — Твой модуль упал в зоне повышенной гравитации. Ты знаешь, что и он и РКР выдерживают двадцатипятикратную перегрузку, но, несмотря на это, модуль оказался сплюснутым, а когда мы привезли тебя на базу. Страус констатировал биологическую смерть. И по его же совету тебя спас Город.
Свен вытаращил глаза. В это невозможно поверить, если находишься в здравом рассудке. Но и не шутят такими вещами.
Такэо уже окончательно пришел в себя, лицо его приняло обычное сосредоточенное, несколько холодноватое выражение, и только прищуренные глаза продолжали лихорадочно блестеть.
— Ладно, хватит, будим Ника и пошли отсюда. Как-то не по себе здесь.
Они вдвоем растолкали невнятно бормочущего Николая, и Свен, уже готовый к повторению атаки, быстренько прижал его к креслу при первой же попытке броситься на шею.
Когда Николай немного успокоился, Свен отпустил его, и друзья направились к ближайшей стене. Они уже привыкли к тому, что здесь можно идти в любую сторону, но выйдешь куда надо или куда захочет Город.
* * *— Наконец-то, — услышали они, как только оказались за пределами Города. — Все в порядке, Свен? Я рад, честное слово, рад! Хоть и говорят, что у меня не настоящие эмоции.
— Настоящие, Страус, настоящие, — улыбнулся Свен. — Спасибо тебе.
— Слушай, а почему ты предложил нести Свена в Город? — спросил Такэо.
— Не знаю.
Все удивленно замерли. Это было невозможно, но ответ прозвучал вполне однозначный. Страус, конечно, мог чего-то не знать, но свои действия и предложения он всегда обосновывал, с механической точностью мотивируя слова и поступки, был всегда предельно логичен в этом. И вдруг…
— Да, не знаю, — повторил он, — где-то внутри меня внезапно родилась уверенность, что Город поможет, и я, впервые не просчитав вероятности, высказался. Потом, когда вы были в Городе, я пытался найти причину сказанного и не смог, а сейчас все больше склоняюсь к мысли, что это был импульс извне. Но это не подтверждается фактически. Ни одно из моих внешних приемных устройств ничего подобного не зафиксировало. Может, я испортился?
— Вряд ли, но проверь.
— Проверил. — Им показалось, что Страус тяжело вздохнул. — Четырнадцать раз прогнал имеющиеся тесты. Ни одного сбоя. Все вроде бы нормально.
— Город? — Николай вопросительно посмотрел на Такэо.
— Вероятнее всего — да. Он ведь и меня предупредил о том, что может произойти, только было уже поздно.
— Как предупредил?!
— Он показал, как это черное пятно садилось на планету и что произошло с шаром, в которых когда-то летали айсиане, когда он приблизился к зоне.
— А что толкнуло Город к этому? Может, все-таки в нем есть кто живой?
— Нет, не верю в это. Что послужило толчком? Не знаю, но и не думаю, что сострадание. Все здесь как-то сложнее.
— Или проще, — улыбнулся Николай.
ГЛАВА 10
— Да-а-а, — задумчиво протянул Свен, когда сгусток черной энергии уже почти нельзя было разглядеть на гравитационном экране. До этого, за все время просмотра записи, никто не проронил ни слова.
— И мне кажется, что Город знает, что это было. — Николай почесал переносицу и, помолчав, добавил: — И что это было, и откуда пришло, и куда ушло.
— Меня больше всего волнует роль Города во всей этой истории, причина его «сострадания». И вообще, чем больше мы здесь находимся, тем больше запутываемся.
— Но ведь мы еще и не пытались задавать Городу конкретных вопросов.
— Я пробовал, — сказал Такэо, следя глазами за расхаживающим из угла в угол Николаем, — но Город вместо ответа показал мне, как на планете появились зоны повышенной гравитации и насколько они опасны. Допускаю — ему было не до моего вопроса. И опять — п о ч е м у? Не верю, что это голый гуманизм. Но что? Не любовь же к Свену, черт возьми.
— У тебя сдают нервы, Та, — улыбнулся Свен, — ты перестаешь быть похожим на того железного Такэо, которого знают все.
— Ты прав, — грустно улыбнулся Такэо, — у меня действительно начинают сдавать нервы. Я ведь и правда не железный.
— Ладно, ребята, — Свен потер руки, — давайте сначала перекусим.
Он свято верил, что серьезные проблемы на голодный желудок не решаются.
— Это истинно командирское решение, — поддержал его Страус, — у меня все готово. Прошу.
Обед, устроенный Страусом, был по-царски великолепным.
— Ты сегодня превзошел самого себя, — восхищенно сказал Свен, наконец-то отодвигаясь от стола, — а теперь…
— … неплохо было бы по чашечке кофе, — продолжил за него Страус. Прошу.
— Ты чудо! — серьезно заявил Николай, беря свою чашку. — А кофе, братцы, что за кофе! Напиток богов! Не бережешь ты наши сердца, Страус.
— Гляжу, вы киснуть начали, вот и решил подхлестнуть немножко ваши угнетенные нервные системы. А с каких это пор ты стал так заботиться о своем сердце? — поддел он его.
Довольный Николай расхохотался. Свен блаженно потягивал густой ароматный напиток. Но только они двое откровенно наслаждались приготовленным Страусом кофе. Такэо, казалось, с самого начала не замечал великолепия стола. И сейчас он медленно, мелкими глотками отхлебывал свой кофе. Его рассредоточенный взгляд по давно установившейся привычке был направлен в никуда. Такой взгляд в древности называли «взглядом младенца». Он очень помогал сосредоточиться внутренне, не отвлекаясь на внешние раздражители. Такэо при этом видел все, не акцентируя своего внимания ни на чем, кроме своих мыслей.
Он тихо поставил пустую чашку на стол и плавно, но в тоже время как-то неуловимо быстро встал.
— Я считаю, что Свену надо отдохнуть, а мы с Ником пойдем в Город.
— Ну уж нет! — загрохотал Свен своим рокочущим басом. По всему чувствовалось, что обильная трапеза благотворно повлияла на его состояние. Я как заново на свет родился, я с вами.
— В таком случае, — Такэо с едва заметной улыбкой глянул на Николая, который с явным огорчением допивал последние капли кофе, — пожалуйста, Страус, сотвори нам еще по чашечке этого «божественного напитка», и мы подумаем над вопросами, с которыми пойдем в Город.
— Надо спросить, что это была за штука, в которую угодил Свен. Что она из себя представляет? — Николай заметно оживился, видя перед собой вторую чашку.
— Мне этот вопрос не кажется таким уж важным, по крайней мере, сейчас, — возразил Свен, — хотя он и касается меня. По-моему, гораздо важнее выяснить, что представляли из себя айсиане. Попытаться понять их внутренний мир. Это поможет ответить на многие стоящие перед нами вопросы, в том числе и на то, почему Город спас меня.
— Мне кажется, что Ник был прав, когда сказал, что Город знает об этих черных пятнах все или почти все. — Такэо помолчал, чуть-чуть отхлебнул из своей чашки и, остановив рукой уже открывшего рот Николая, продолжил: — Это явно не местного происхождения и появилось здесь уже после исчезновения айсиан. Так как все эти зоны расположены вне пределов Города, он их просто игнорировал после того, как был уничтожен зеленый шар. Вопрос Ника, мне кажется, нужно расширить: приходилось ли айсианам бывать у систем других звезд? В других галактиках? Видели ли они раньше эти сгустки энергии? И если видели, то где? Корабль, который нас встретил, не годится для межпланетных полетов. И если они когда-то посещали Дальний Космос, то почему прекратили его изучение? Я не уверен, что Город ответит на все вопросы, но думаю, он сам выберет наиболее важный, с его точки зрения. Какой? Это тоже интересно. А тебе, Свен, я все-таки советую спросить, почему Город спас тебя. Это будет вполне исчерпывающим ответом на твой вопрос.
Свен молча кивнул.
— А я, — продолжил Такэо, — все-таки поинтересуюсь, почему от нас скрывают судьбу предыдущих поколений айсиан. Попрошу показать историю развития общества на Айси, ведь я показал историю развития земного общества.
Он одним глотком выпил остывший кофе.
— Все готовы? Тогда вперед.
* * *И опять три человека медленно бредут по степи, раздвигая коленями высокую шелковисто-мягкую траву, и Город миллионами глаз наблюдает за приближением этих странных беспомощных существ.
Он уже знает вопросы, которые они хотят задать, знает ответы, и он ответит на них. Вот только поймут ли его?
Вы уже близко. Ну что ж, входите, разумные, называющие себя людьми.
* * *У Николая создалось впечатление, что он висит в пустоте. В безбрежной черной пустоте космоса. Где-то за спиной неярко сияет Эниф, а вокруг, куда ни глянь, рассыпаны мириады колючих глаз Вечности. Николай зябко поежился: очень неуютно чувствуешь себя здесь в полном одиночестве и без скафандра.
