Владислав Выставной - Планета на прокачку
– Не знаю, о чем вы, – сказала Ксения. – Лететь в открытый космос? Если не для гонок, то зачем? Хотя, если очень интересно, можно спросить у Кланча – он все знает про машины Мэтров. Может, кто где и летает вот так, не пользуясь вариаторами, да еще и вне трасс… Есть такие древние аппараты. Только летать на них, все равно что на телегах…
Наконец, уставшие, они дотопали до основания собственно «гаражных строений».
– М-да, – задрав кверху голову, произнес Макар. – И вправду хорошо, что мы не переместились сюда мгновенно. А то я б с перепугу и спросить бы не успел, где тут у вас гальюн…
– Вон за тем поворотом, большие железные ворота с красным треугольником. С квадратом – это женский, а с голограммой – для негуманоидов…
Опасливо озираясь, Макар засеменил за угол.
Илья крутил головой по сторонам и пытался понять собственные ощущения по поводу своего пребывания «в иных мирах». Ощущения молчали. Это и неудивительно, так как над головой было вполне земное небо и достаточно сносного вида светило. Единственное, что выдавало в обстановке нечто «чужое», – это чересчур насыщенный цвет атмосферы и отсутствие каких бы то ни было признаков облаков. А архитектура… Что архитектура? По каналу «Дискавери» иной раз такое покажут, что охота удивляться пройдет надолго…
Вернулся Макар, весь взмыленный и растерянный. Он машинально поддергивал и не думающие спадать джинсы и делал круглые глаза, косясь назад, будто заметил за собой шпионскую слежку.
– Что случилось? – поинтересовался Виталик и поправил очки. – Акела промахнулся?
– Ага, промахнешься там, как же, – взволнованно сказал Макар. – Там унитазы размером с джакузи! Слава богу, никого из ТАКИХ, кто ими пользуется, не было. Еле ноги унес…
– Да ладно тебе, – успокаивающе сказала Ксения. – Во-первых, это просто такой стандарт, дань политкорректности – чтобы никакому гуманоиду обидно не было. А во-вторых, габонов на Гараже нет. Тут все существа вполне нам соразмерные. Да и вообще, вам не на размеры надо смотреть и не на внешность, а на манеру общения и менталитет. Короче, с Кланчем буду говорить только я. Никто из вас с ним не заговаривает, договорились?
– А почему? – спросил Илья. – Ляпнем не то – и межзвездный скандал сразу возникнет?
– Ну, не совсем так, – скривилась Ксения. – В общем, долго объяснять. Потом. А сейчас пошли…
Через огромные ворота, напоминающие зев сборочного цеха, что на небезызвестном мысе Канаверал, они проникли внутрь одного из ангаров. Трудно было сказать, что работа там прямо кипела вовсю. Пока они, с любопытством озираясь, шли по мерцающей желтой дорожке, им навстречу попались только два праздношатающихся пешехода. Причем один из них был неправдоподобно большого роста, в каком-то несуразном шлеме на голове. С последним Ксения перекинулась парой не вполне понятных фраз, после чего компания изменила направление и направилась к одной из стен «ангара». В стене имел место вполне гигантский пролом, через который можно было бы свободно спускать на воду линкор типа «Бисмарк» без опаски повредить надстройки.
Вскоре Илье стало ясно, что целью их совместного движения была фигура, одиноко сидящая в центре необъятного помещения. Когда подошли поближе, поняли, что фигура принадлежала кому-то, завернутому в большую мохнатую шубу.
Реальность же оказалась еще удивительнее.
– Привет, дядя Кланч! – воскликнула Ксения и с разбегу прыгнула на носителя мохнатой шубы, обнимая того и с удовольствием зарываясь в меховые клочья.
– Эх-хе-хе! – пробасило в ответ, и девушка исчезла в глубинах меха, откуда пару раз с явным восторгом взлетала в воздух и наконец выкатилась на пол.
– Хо-хо-хо! – проухало следом.
Надо полагать, что такая встреча Ксении со стороны шубы была проявлением радости. И это обнадеживало.
Потому что теперь стало ясно: шуба и ее носитель представляли собой одно нераздельное целое. Здоровенное мохнатое существо более или менее гуманоидного вида было по торс погружено в широкие синие штаны на лямках и сидело на грубой циновке, расстеленной прямо на полу.
Нельзя было сказать, что своим видом существо совсем уж сразило землян наповал. Все-таки газетные статьи о снежном человеке и бесконечные «Звездные войны» изрядно подготовили сознание к подобному. И надо полагать, образы земными авторами были угаданы достаточно достоверно.
– Это со мной, – отдышавшись, небрежно кивнула на друзей Ксения и уже собралась обратиться к своему знакомому чудищу, как в разговор внезапно влез Виталик, возбужденно воскликнувший:
– Поразительно! Это же совершенно иная форма жизни! Это же настоящая сенсация!
Ксения в ужасе закатила глаза, и Илья подумал было, что этот самый Кланч сейчас встанет и разорвет бестактного Виталика на сотню маленьких медвежат. Однако все имело совершенно другие последствия.
– М-да… – смерив Виталика взглядом огромных черных глаз, низким хрипловатым голосом произнес Кланч. – По этому поводу существует одна замечательная притча…
Он поерзал на своей циновке, словно усаживаясь поудобнее, и начал свой невероятно длинный и запутанный рассказ…
…Это уже потом Илья узнал, чего же опасалась Ксения, упрашивая попутчиков не затевать разговоры со своим приятелем. Все объяснялось довольно простым и в то же время удивительным образом.
Дело в том, что Кланч принадлежал к одной древней и весьма интересной расе, населяющей всего одну-единственную (но очень протяженную и многогранную) поверхность где-то в противоположном рукаве Галактики.
Раса Кланча – анчи – стала в свое время настоящим Клондайком для галактических филологов и ксенопсихологов. Многим это казалось забавным – анчи общались практически с одними только притчами. Вначале исследований казалось, что язык анчей расшифрован и понят Машиной. Действительно, сами анчи легко и с удовольствием общались с людьми и прочими обитателями известной части Вселенной. Однако вскоре ученые с удивлением обнаружили невероятную многослойность языка анчей: одно слово не значило для них практически ничего, если не соответствовало какой-либо традиционной легенде. Это напоминало общение при помощи иероглифов. На обмен банальными репликами у анчей уходили земные часы. Чтобы просто поздороваться, парочка анчей усаживалась поудобнее и начинала долгий, сводящий людей с ума, диалог.
Может, все дело было в особом мировоззрении этой расы?
Основополагающим стержнем цивилизации анчей был покой. Покой и размеренность. Можно было ворваться в дом любого из анчей, начать все громить и выносить, а в это время хозяин дома, присев на циновку и глубоко задумавшись, будет читать грабителям длинную и небезынтересную для любого философа лекцию. Ученые просто поражались, как такая цивилизация могла выжить и даже самостоятельно развить совершенно уникальную в Галактике технологическую цивилизацию, пока не была замечена Машиной. И это – безо всякой помощи Мэтров. При всем при том технический прогресс этого народа был невероятно, просто фантастически растянут. Однако же, несмотря на это, никто не мог состязаться с техникой анчей по надежности. Может, просто потому, что альтернативной техники (кроме того, что было сделано Мэтрами) просто не было.
По сути, теперь только анчи и имели все еще дело с техникой, тогда как другие расы преспокойно пользовались плодами созданной Мэтрами системы оборота материальных благ. Правда, никто не смог бы сказать, имеет ли все еще место в жизни анчей научно-технический прогресс – слишком уж длительными сроками они оперировали и одному поколению людей немыслимо было бы уловить даже смену общественных настроений в социуме этих любителей длинных бесед…
– …И тогда влюбленный понял – как не вовремя сделал он свое предложение любимой, и пришлось ему ждать еще долгих двадцать семь оборотов вокруг светила… Вот… Это была первая притча. Послушай теперь вторую…
– Спасибо, Кланч, – замахала руками Ксения. – Спасибо, он все понял!
– Действительно понял? – удивленно спросил Кланч. – Какой сообразительный молодой человек! По этому поводу у меня есть одна короткая притча…
Ксения сердито глянула на Виталика, что пристыженно молчал, тем не менее с интересом слушая рассказы этого странного существа. Пока еще притчи Кланча не успели ему осточертеть.
Макар же спокойно достал из своего огромного рюкзака наушники плеера и погрузился в мир любимой музыки. Он не любил слушать чужие истории. Ему больше нравилось, когда слушают его самого…
Когда Кланч завершил свою вторую историю, суть которой терялась еще в середине, никому уже и в голову не приходило задавать лишние вопросы. И Ксения (видимо, хорошо знавшая тонкости беседы с анчами или уже выслушавшая необходимое количество притч по тому или иному поводу) осторожно приступила к изложению собственной линии.
– …Так что такие дела, Кланч, – подытожила она. – У нас есть болид, можно сказать, есть и команда – ты ведь не против войти в нее в качестве главного механика?
