Андрей Ливадный - Бездна
Никого. Может, мне почудилось? — Инга вплыла в затопленный отсек.
Трудно поверить, что в родном и, как казалось, знакомом городе существуют вот такие потаенные места, где жуть накатывает от одного вида пустующих, заросших водорослями помещений.
Она с опаской взглянула в сторону шлюзового бассейна. Блеска металла Инга не заметила, зато увидела серое пятно округлой формы.
Вход в этот отсек закрывало что-то плотное, туго натянутое. Неужели эмиранг?! — мысль окатила новой волной неконтролируемой дрожи.
Кое-как совладав с эмоциями, Инга заставила себя подплыть ближе. Да, действительно, шлюзовой бассейн был плотно закрыт мембраной из серого кожистого материала, туго натянутого на прикрепленное к бортику металлическое кольцо!
На этот раз конструкция выглядела совершенно неповрежденной. По структуре материала «мембрана», преграждающая доступ в отсек, действительно напоминала плотный и в тоже время пластичный, легко поддающийся трансформациям кожистый покров эмиранга!
Инга набралась мужества, прикоснулась к краю мембраны, но характерного отклика, как при контакте с другим эмром, не ощутила.
Но что же я нашла в таком случае?!
* * *Отплыв в сторону, Инга некоторое время настороженно наблюдала за странной конструкцией, плотно закрывающей шлюзовой бассейн.
Если в предыдущем батт отсеке кольцо находилось выше бортика, приподнятое на коротких штырях, то здесь оно плотно прилегало к черному материалу основания, кожистый материал мембраны был подвернут, образуя уплотнение.
Герметичная перегородка? — пришла в голову мысль.
Инга понимала характер некоторых явлений, не знакомых большинству обитателей Лазурного Чертога. Знания, полученные в процессе обучения, да и личный опыт, связанный с частыми посещениями жилища отшельника, сыграли сейчас решающую роль в осмыслении увиденного. Она провела интуитивную аналогию, основанную не на форме или материале, а на вероятном предназначении устройства.
Да, именно устройства невзирая на пугающее сочетание живого с неживым. Инга невольно поежилась, но нить ее рассуждений не прервалась. Если мембрана герметизирует вход в батт отсек, то должен быть и механизм, ею управляющий?
Никаких признаков устройства управления, обнаружить не удалось. В свете пучка люминермов Инга внимательно осмотрела стены, выступающий над уровнем пола бортик шлюзового бассейна, затем ее взгляд переместился выше.
Пока она изучала помещение, эмр все настойчивее покалывал запястье правой руки.
Что ты хочешь? — мысленно спросила Инга.
Привычка разговаривать с эмирангом была родом из детства. Инге всегда хотелось, чтобы однажды эмр ответил ей, но, увы, он не умел разговаривать, лишь покалывание не прекращалось, сейчас симбионт явно пытался передать ей что-то важное, оставалось лишь понять причину его настойчивости…
Инга вновь огляделась, предположив, что все же пропустила какую-то деталь, и тут произошло редкое событие: воспользовавшись моментом, эмиранг, как это иногда случалось в критических ситуациях, перехватил контроль над ее мышцами!
Девушка неосознанно повернулась, протянула руку, коснулась центра плотно натянутой мембраны и… преграда исчезла!
Инга тут же отдернула руку, отплыла от шлюзового бассейна, и серая упругая субстанция, двигаясь от периметра отверстия к его центру, вновь герметично закрыла вход в затопленный отсек!
Ничего себе!..
Эмр, как ни в чем не бывало, притих, лишь правую руку все еще покалывало после его неожиданного вмешательства.
Чужие технологии!
На этот раз мысль в буквальном смысле оглушила Ингу.
Мембрана шлюзового бассейна была живой, она не просто похожа на эмра, а состоит из аналогичной ему ткани! Но механопоклонники не использовали биотехнологии! Что же получается?! Это не они выстроили Купол Надежды?!
Нет. Подожди! Успокойся! — мысленно прикрикнула на себя Инга.
Легко сказать, — успокойся. Если некоторое время назад Инга вполне обоснованно предполагала, что десятки тысяч батт отсеков созданы колониальными машинами, вырезаны в толстых стенах при помощи мощных лазеров, то теперь, глядя на живую мембрану, она отчетливо понимала: ни механопоклонники, ни люди Эмра не обладали достаточным уровнем знаний в области экзобиологии, чтобы создать биомеханическое устройство, продолжающее функционировать спустя бездну лет после разрушения купола!
Это не наш город, — вновь ударила настойчивая, пугающая мысль.
Простые слова несли в себе потрясающий смысл. Неужели до появления людей на планете уже существовала цивилизация иных разумных существ? Но кто построил Купол? Уж не эмиранги ли? Откуда эмр знает, как управлять мембраной шлюзового бассейна? И зачем он мне показал, как это делается?
* * *Одно потрясение следовало за другим, но события этого вечера только начинались.
Игра воображения рисовала перед мысленным взором Инги смутные картины. Она пыталась понять, что же в легендах правда, а что вымысел?
Она с трудом могла представить падение исполинского космического корабля, но достаточно хорошо понимала последствия катастрофы: в криогенных залах «Атланта» погруженные в низкотемпературный сон находились сотни тысяч колонистов. После аварийного разделения сегментов автоматика систем поддержания жизни перешла на весьма ограниченный автономный ресурс. То есть, вскоре после крушения в уцелевших сегментах корабля, погрузившихся на дно мирового океана, начались процессы экстренного пробуждения.
Были ли у колонистов время и возможность для масштабного строительства?
Нет.
Ход ее мыслей диктовали знания, полученные в процессе обучения. Вот когда пригодились сведения, казавшиеся излишними, бесполезными, не применимыми на практике, ведь Земля осталась где-то в глубинах космоса, колониальная техника давно канула в Лету, но именно здесь и сейчас стали неоспоримо важны скучные данные относительно технической оснастки космического скитальца, возможностей бортовых механизмов, регламента пробуждения экипажа, базовых инструкций для возведения первичного колониального убежища.
Инга вновь осмотрелась.
Тусклый свет люминермов скользил по черным стенам затопленного бат отсека.
Это не наш город… Но именно он стал спасением для десятков тысяч выживших при крушении людей.
Почему раньше никто не исследовал уникальное сооружение, не сделал очевидных выводов?
Инге стало по-настоящему страшно. Древние легенды так упорно, настойчиво и часто упоминали о враждебном отношении механопоклонников к эмирангам, что невольно закрадывалась мысль, а не силой ли они отняли подводный город у его истинных хозяев?
Инга коснулась пальцами кожи эмра, ласково погладила его.
Если ты наследник древних существ, истинных строителей Лазурного Чертога, поговори со мной…
Нет, он молчал, даже не покалывал кожу.
Что мы узнали об эмирангах за века? Практически ничего. Но древний Купол, под которым существовал клочок суши, не подходит для обитателей океанских глубин, — эта мысль немного успокоила Ингу, сняла невероятное моральное напряжение.
Нет, эмры вряд ли являлись строителями и хозяевами титанического сооружения. Они предпочитают оставаться в воде, да и зачем доброму разумному существу использовать себе подобных в качестве элемента биомеханической конструкции?
Но ведь люди на Земле создавали биологических роботов по своему образу и подобию… внезапно подумалось ей.
* * *Первый информационный удар она все-таки выдержала, отвергнув мысль о глобальном доисторическом столкновении эмирангов и механопоклонников.
Отзвук давних событий неизбежно отразился бы в настоящем, — подумалось ей. Но ничего подобного не происходило. Инга привыкла доверять эмру, воспринимать его как частичку себя самой. Никакие ошеломляющие открытия не в состоянии разрушить устойчивую психологическую связь между человеком и эмирангом. Ей внезапно вспомнилось раннее детство, первые прогулки, когда эмр под присмотром родителей учил ее плавать, полностью перехватывая управление над мышцами, показывая, что и как необходимо делать. Разве те впечатления несли в себе отпечаток тревоги? Конечно же — нет! Она ощущала восторг, упоительное слияние с водной стихией.
Чего же я испугалась сейчас? Эмр продемонстрировал мне еще одну частичку своих знаний об окружающем мире. Да, это неожиданно, но разве раньше он не показывал мне, какие растения опасны, а какие нет?
Мысленно приведенный довод показался разумным, успокаивающим.
И все же в ее внезапной рассудительности было что-то, не свойственное естественным человеческим реакциям на события. Так проявлялась еще особенность тысячелетнего союза людей и эмирангов. Инга знала, что в критические минуты эмр способен повлиять на нее, нивелировать всплески эмоций, погасить панику, обострить внимание, ради единственной цели: эффективности совместного выживания.
