Андрей Ливадный - Знак Близнецов
В зале наступила гробовая тишина.
– Хорошо, – спустя некоторое время произнес Галанин. – По-моему, это очень важный вопрос. Я не могу навязывать вам каких-то решений, а потому предлагаю подождать до утра. Пусть каждый обдумает сказанное тут и примет свое…
Его слова прервал внезапный лай автоматической пушки.
За обшивкой корабля что-то звонко лопнуло. Люди вскочили с мест, обернувшись к экранам, но вокруг уже царили тишина и мрак…
– У нас нет времени до утра… – произнес Антон, вглядываясь во мрак. – Мы должны разворачивать базу немедленно…
* * *Ночь…
Под ногами пятерых мужчин, облаченных в белоснежные скафандры, тихо шелестел пепел. Ноги тонули в нем почти что по щиколотку, и цепочка неровных следов протянулась от люка «Кривича» к подножию покосившейся сферы.
Андрей, привстав на перевернутый ящик, легкими ударами молотка отколол спекшуюся корку, она хрустнула, словно яичная скорлупа, и отвалилась неровными пластинами, обнажив под собой ноздреватую, словно изъеденную страшной болезнью броню. Вставив специальный ключ в очищенное от окалины гнездо, он с замиранием сердца дважды провернул его. Раздался сухой щелчок, затем скрип, и вдруг квадратный метр обгоревшей брони со стоном ухнул вниз, подняв с земли тучу пепла.
– Осторожнее! – Константин Эрнестович отскочил в сторону и задрал голову, пытаясь рассмотреть, что же творится в открывшемся провале.
Там ровным светом сияли бесчисленные цепочки зеленых огней. Это было удивительно, почти невероятно, но факт, как говорится, был налицо – все модули сферы пережили посадку без серьезных повреждений!
– Давай, Андрюша, – произнес он в коммуникатор, и его голос почему-то дрогнул. – Проверь питание и начинай с главного грузового шлюза.
Он отвернулся, глядя, как удаляются в ночь три пятна света, – это Антон, в сопровождении двух биологов – Семена и Светланы, понес клетки с подопытными животными за границу выжженного двигателями круга.
Галанину было радостно, страшно и больно одновременно. Он смотрел на темный горизонт, где полыхали призрачные алые столбы, и почти физически ощущал кричащую чуждость всего, что окружало земной корабль. Может быть, такое влияние оказывала ночь и пережитый при посадке стресс, но скорее всего дело было не в этом, – Константин Эрнестович знал, что перешел Рубикон. Сколько бы ему ни было отпущено в этой жизни, но больше уже никогда он не увидит кристального сияния звезд…
Его снедала тревога, сомнения терзали душу, и простой человеческих страх перед неведомым таился во всех закоулках сознания. Беда Галанина была в том, что он, единственный из всех, не имел права на проявление этих чувств. Достанет ли у него сил до конца оставаться командиром… или пришла пора и он должен отдать бразды правления молодым?..
– Константин Эрнестович! – прервал его мысли голос Андрея. – Все нормально! Механизмы работают!
Он повернулся.
В днище сферы завыли сервомоторы. Поначалу казалось, что им будет не под силу открыть обгоревшие створы, но вот те дрогнули, медленно раздались в стороны, и тут же из образовавшейся щели вниз хлынул поток яркого света.
Андрей спрыгнул с ящика и отряхнул руки. Габаритные огни его скафандра, сиявшие во мраке голубыми искорками, внезапно поблекли, и чужая, враждебная людям ночь попятилась, отступая под напором бьющего изнутри сферы светового потока.
С гулким ударом телескопический трап коснулся обгорелой земли, и тут же по бокам выдвинулись прожектора, а из недр сферы вниз уже выдвигались предназначенные для машин пандусы.
Техника спускаемого модуля работала. Начало было положено.
Вместе с Андреем Галанин поднялся по трапу внутрь. Зарешеченные балконы и лестницы шли далеко вверх, извиваясь по периметру овального колодца грузовой шахты, как горный серпантин. Шагая по кольцевым балконам, астронавты открывали различные секции, сверяясь с бортовой декларацией грузов.
Самым ценным после людей на борту «Кривича» по праву считались автономные кибернетические механизмы. Как ни порочна была колониальная политика во многих своих пунктах, но она не могла отменить или же игнорировать технологии двадцать третьего века. Грузовые ангары сферы были полны машинами, без которых первые годы становления колонии были бы немыслимы.
Андрей открывал законсервированные секции и нажимал определенные сочетания кнопок на темных выпуклых бортах с чеканными клеймами передовых фирм-производителей Земли.
Активация… Активация… Активация…
Это звучало как заклинание. Исполинская, покосившаяся набок сфера оживала, наполняясь шумом моторов, вздохами вентиляции, резкими звуками, шипением и утробным воем.
– Константин Эрнестович, мы возвращаемся! – раздался в коммуникаторе командира голос Антона.
– Как крысы? – спросил Галанин.
– Да вроде ничего. Когда открыли отверстия в клетках, сначала заметались, потом долго принюхивались, а теперь освоились, едят Светланино угощение. – Он усмехнулся. – Главное, что они не сдохли.
– Смотри, Антон, далеко не уходите.
– Нет, не волнуйтесь. А как у вас? Мы видим свет. Вы вскрыли сферу?
– Да, – ответил Галанин. – Пока что все складывается хорошо, Антон. Будьте осторожны и возвращайтесь побыстрее!
Сухой щелчок, и далекий голос Антона исчез. Галанин спустился вниз, попутно наблюдая, как закипает жизнь механического муравейника. Первые машины уже выгрузились на поверхность, и их следы разбегались в различных направлениях от корабля. В основном это были автономные многофункциональные аппараты, созданные для монтажных работ. Автоматизированные комплексы, способные добывать и перерабатывать сырье, будут разгружены намного позже. Сейчас самым важным было оглядеться, защитить себя от возможных опасностей неведомого мира, научиться противостоять им, попутно создавая свой изолированный от планеты мирок, куда придут пробудившиеся колонисты, – сверхзадача оказалась проста до безумия – выжить до того момента, пока безопасность колонии не будет обеспечена хотя бы на девяносто процентов…
Пока что все складывалось удачно… Галанин поймал себя на том, что в который раз мысленно повторяет эту фразу, но она почему-то вызывает не удовлетворение, а наоборот, – сосущее чувство тревоги.
Впереди, в стороне от «Кривича», во мраке вспыхнули яркие фонтаны искр. Какой-то из сервомеханизмов включил сварочный аппарат, приступая к монтажу первых секций защитного периметра.
Антон был совершенно прав, их единственный союзник сейчас – это скорость…
Он представил, как местные животные, даже самые злобные и опасные, очертя голову удирают сейчас от того места, где с небес опустилось безжалостное пламя. Когда они осмелятся вернуться в исконные места обитания, их будет ждать сюрприз в виде опоясанной высокими стенами, отлично защищенной базы…
Галанин довольно усмехнулся, представив себе эту картину. Но эта улыбка тут же погасла, когда он вспомнил о существовании различных микроорганизмов. Для них ни один защитный периметр не будет преградой…
Он ступил на землю и пошел в сторону ослепительных снопов искр. Нужно было присмотреть за роботами. Они, конечно, смышленые, но лучше все же проконтролировать на первых порах. Не то приварят еще забор прямо к броне «Кривича»…
Фигура командира скрылась во мраке. Константин Эрнестович делал свои первые шаги по незнакомой земле и даже не подозревал, что основная опасность будет исходить отнюдь не от микроорганизмов и проявится она, увы, слишком скоро…
* * *Всю ночь вокруг места посадки плясали огни. Снопы искр от сварочных аппаратов поднимались все выше, по мере того как наращивались новые секции шести вышек защитного периметра. Все необходимое для этого нес на борту колониальный транспорт. Стандартный, рассчитанный и сконструированный на Земле периметр должен был охватить площадь в три квадратных километра. На этом запас арматуры будет исчерпан. В складах еще оставались секции для монтажа двух герметичных куполов, но на остальные сооружения колонии материалов уже не было. Для дальнейшего строительства предполагалось использовать саму транспортную сферу, демонтируя которую колонисты будут постепенно возводить новые здания внутри защищенного периметром участка. Но до этого еще было очень далеко. Пока внутри сферы работали криогенные модули, никто и не думал о том, чтобы прикоснуться к ее обшивке…
Ночь была тихой, безветренной и теплой. Установленные на транспортной сфере и на самом «Кривиче» прожектора разгоняли мрак, заливая строительную площадку своим мертвенно-бледным светом, но за границами этого круга по-прежнему клубилась, обжимая со всех сторон освещенный участок, таинственная тьма, в которой то и дело возникали смутные тени. Автоматические пушки молчали. Лишь изредка из тьмы доносился душераздирающий клекот или сквозь звон арматуры и шипение горелок можно было различить что-то похожее на тяжкие взмахи огромных крыльев, и снова все умолкало, лишь деловито завывали сервомоторы роботов.
