Евгений Гуляковский - Сборник "Прометей"
Секунд через пятнадцать на экране снова возникла широкая корма ноль второго.
— На нем не могли отказать сразу все запасные каналы связи, это исключено! — попытался оправдаться инженер.
— Я и сам это знаю, — ответил Рент. — Проверьте его основной азимут!
— В общем, он придерживается программы…
— Что значит «в общем»?
— Отклонение в десять градусов могло быть вызвано естественными препятствиями.
— Сколько времени он будет находиться в зоне нашей прямой видимости?
— Еще двадцать минут.
— Так вот, если за это время он не вернется на программный маршрут…
Происходило что-то из ряда вон выходящее. Управляющая аппаратура автономных кибов дублировалась. Могли выйти из строя рации, могли отказать прожекторы, но основная программа должна была выполняться в любом случае. И все они слишком хорошо понимали, что могла означать утрата контроля над такой машиной.
Главный инженер расстелил перед Рентом лавсановую кальку фотографии местности, снятую спутником. Картографический автомат уже нанес на нее все необходимые обозначения и синим пунктиром вычертил намеченный для танков маршрут. Тонкая пунктирная линия пересекала ущелье и тянулась да-, леко в глубину песчаной зоны, к самому центру. Даже при сильном увеличении на снимке не было видно ничего, кроме песка. В центре пятна танки должны были сделать круг радиусом в сто метров, произвести сейсмическое зондирование поверхности и вернуться.
Красным карандашом инженер провел рядом с голубым пунктиром толстую линию.
— Сейчас они вот здесь. Постепенно выходят на маршрут. Рация ноль второго по-прежнему не отвечает. В зону войдут через десять минут. Мне кажется, программа выполняется нормально. На ноль первом все показатели в норме, мы провели еще одну контрольную проверку.
— Хорошо. Пусть пока все остается как есть. Запустите еще один спутник на случай, если в зоне откажет аппаратура на ноль первом. Запросите у техников все журналы контрольной проверки. Меня интересует, как могло случиться, что аппаратура на ноль втором отказала сразу же после запуска! Чем они там занимались во время контроля?! И вызовите Танаева, пусть он сам мне на это ответит.
Дежурный у пульта повернул к координатору взволнованное лицо.
— Ноль второй резко свернул в сторону от маршрута. Там нет никаких препятствий. Они подошли к зоне, и он свернул. Смотрите! Идет вдоль зоны!
— Остановите ноль первый, снимайте его с маршрута, пусть идет за ноль вторым вплотную. Нет, подождите. Заставьте ноль второй остановиться. Переведите ноль первый ему навстречу, в лоб.
— Но у них же одинаковая мощность полей!
— Это я знаю без вас. Меня интересует, как он себя поведет при встрече. Что вы на это скажете? — Рент повернулся к главному кибернетику и смотрел на него так, словно тот собственными руками разрушил управляющую аппаратуру танка.
— Если в его блоках такие же нарушения, как на геологических кибах, то предсказать заранее ничего нельзя.
— Ну вот и давайте посмотрим, раз уж главный кибернетик не знает, что из этого выйдет.
— Это слишком дорогое удовольствие — рисковать сразу двумя такими машинами! — проворчал кибернетик в сторону, ни к кому не обращаясь, и это позволило Ренту сделать вид, что он ничего не услышал.
Ноль второй шел не точно по краю зоны. Временами он пересекал выдающиеся в сторону песчаные языки, и тогда его защитный купол начинал переливаться всеми цветами радуги.
Ноль первый, точно выполнив команду, развернулся и, срезая дугу, шел наперерез ноль второму.
— Какое до них расстояние? Как долго танки останутся в зоне действия наших локаторов?
— После точки встречи, если ноль второй не изменит направление, его закроет вон та гряда.
— И больше мы его не увидим?
— Только спутник и камеры ноль первого.
— Этого мало. Я не хочу выпускать его из-под контроля. Пошлите глайдер с камерами к точке встречи. Пошлите ноль двадцатый.
— Вы хотите, чтобы нейтринная пушка…
— Вот именно. Я хочу, чтобы у нас был над ним полный контроль в любой точке маршрута. Вы меня поняли?
— Сейчас они встретятся!
Этот возглас дежурного оператора заставил всех, кроме главного инженера, набиравшего программу для глайдера, вновь повернуться к экранам.
Ноль первый, опередивший ноль второго метров на двадцать, теперь развернулся и встал у него на пути. Через секунду силовые поля должны были соприкоснуться. Если ноль второй не снизит скорости, то энергетическая вспышка от взаимодействия защитных полей может повредить обе машины. Стоявшие у экранов люди затаили дыхание… Ноль второй вдруг окутался облаком пыли.
— Он включил тормоза! Смотрите, разворачивается, значит, логические блоки в порядке. Что это?! Там, на корме?!
Все уже видели, как на корме развернувшегося танка приоткрылась амбразура. Ослепительно синий луч нейтринной пушки вонзился в силовое поле первого танка.
— Увеличьте мощность защитного поля! Включите форсаж генераторов! — Никто из присутствующих не узнал в это мгновение хриплый голос Рента.
Ни одно поле не могло противостоять удару нейтринного излучения. На том месте, где только что стоял танк, вспух голубоватый шар плазмы. Секунду казалось, что он застыл на месте, словно границы уничтоженного защитного поля все еще сдерживали его стремительное движение. Потом, перепрыгнув через невидимый барьер, дымовой шар стал распухать, наливаться багряными кляксами, какими-то ошметками оплавленной лавы и металла, облаком раскаленных паров и, словно вздохнув, в следующую долю секунды разметал все это по песчаной прогалине. Ноль второй уходил от места встречи на полной скорости в глубь зоны.
Грибовидное облако взрыва на экранах все еще увеличивалось в размерах, его крайняя часть догнала уходящий танк, и защитное поле ноль второго налилось зловещим малиновым светом.
— Откуда на ноль втором нейтринная пушка? — Тон Рента не предвещал ничего хорошего.
— Согласно вашему приказу, с него снято все вооружение.
— Но пушка все-таки была?! Главный инженер пожал плечами.
— Если танк произвольно может сойти с маршрута по собственной инициативе, я уже ничему не удивляюсь!
— Там не было пушки. Во всяком случае, это не штатное орудие танка. Не та мощность. Скорее, охранный киб.
— Так проверьте! Какой киб был приписан к этому танку?
— Ноль двадцать четвертый.
— Где он?
— Должен быть в ангаре…
Кибернетик уже нагнулся над пультом аварийной связи с автоматами. В молчании прошла почти минута. Наконец Рент сказал:
— Не трудитесь. Его наверняка нет на корабле.
Главный кибернетик, отвернувшись от пульта, нервно схватил лежащий перед ним на столике маршрутный чертеж и скрутил его в трубку.
— Этого я не понимаю! — Кибернетик расправил чертеж и тут же, видимо, забыв, что находится у него в руках, скомкал и отбросил его в угол рубки. — Он может выйти из строя. Внешнее воздействие может разрушить в сложной системе электронного кристаллического конда какие-то цепи, но никакое воздействие не может заменить одни цепи другими, заменить одно задание другим, а ведь произошло именно это!
— Вы хотите сказать, что ни одно стихийное воздействие на это неспособно, не так ли? — Координатор внимательно, в упор смотрел на главного кибернетика. — А если предположить, что воздействие не было стихийным, случайным, природным? Ведь именно этими словами мы привыкли обозначать непонятные нам явления. Ну а если это вовсе не случайно? Если действия танка целенаправленны? Ну да, направлены кем-то извне?
Несколько секунд в рубке висело молчание.
Первым заговорил главный кибернетик:
— Вы хотите сказать, что нашими автоматами управляет кто-то извне? Это невозможно!
— Нет! — резко ответил координатор. — Я хочу сказать, что наши автоматы кто-то извне изменил таким образом, что они перестали быть нашими автоматами!
— Такое предположение могло бы объяснить многое, — задумчиво проговорил Лонг, — и даже то, каким образом дважды стало возможным целенаправленное изменение кристаллокондов наших кибов.
— Вот именно. В первом случае я еще мог поверить в стихийное воздействие, но сейчас… Что там с нейтринной пушкой?
— Глайдер уже вышел. Он будет на месте через пятнадцать минут. Но на нем нет защитного поля…
— Ему оно и не потребуется. Я не собираюсь вводить его в зону. Достаточно вывести на линию прямой наводки.
Облако на экранах медленно рассеивалось. Постепенно становилась прозрачной вся его восточная часть, до этого скрывавшая вышедшую из-под контроля людей машину. Перед ними открылась широкая панорама песчаной пустыни, на которой не было ни малейшего выступа и не наблюдалось никакого движения.
