Михаил Михеев - Михаил Михеев, Елена Ковалевская. Герои чужой войны

Вечером, сидя в роскошном адмиральском салоне (Кольму он был положен по статусу, хотя пользовался им адмирал крайне редко), они обмывали награды. Впрочем, не столько пили, сколько пытались спланировать дальнейшие действия. По всему выходило, что лихим кавалерийским наскоком вопрос не решить, тем более что уже после их возвращения были получены новые сведения. Оставалось только ругать бюрократов от разведки и медлительность аналитиков — многое из того, что легло на стол основных исполнителей операции, было известно, оказывается, уже давно. Особенно взбесило обоих, что, скажем, рапорт, к примеру, лейтенанта Кривко шел до них больше двух недель, равно как и еще два десятка таких же. И еще больше огорчали выводы аналитиков — согласно им, противник использовал новую технику в ограниченном количестве, придавая одно-два звена на усиление уже имеющихся авиагрупп, причем тоже не всех. Что это значит? Да то, что надо было искать иголку в стоге сена — это раз, и то, что эффективность новой техники конфедератов в разы выше, чем предполагалось изначально — это два. И вот, получается, что они зря рисковали до срока рассекретить новый корабль, абсолютно зря. Хорошо еще, так и не рассекретили — из тех, кто видел 'Ретвизан' в деле, не ушел никто.

Когда Демин вернулся в свою каюту, он был зол и абсолютно трезв, словно не выпил только что бутылку водки. Во всяком случае, именно трезвым он себя чувствовал, садясь за пульт и на автопилоте набирая вызов.

Женщина долго не отвечала, и Демин уже хотел было нажать отбой, как по черному полю диалогового окна побежали светящиеся буквы.

— Ой!.. Привет. Подожди минуту, мне техникам надо ответить…

Илья немного опешил, а пальцы уже автоматически набрали:

— Техникам?.. Детка, ты чем таким занимаешься?..

Ответ не приходил, и когда Демин решил что уже не придет, на мониторе высветилось.

— Эм… — женщина была явно не уверена и скорее всего не знала, что ответить, но наконец, решилась: — Да мне климат-контроль устанавливают. Понимаешь, жарко у нас… Лето. Вот и пришлось раскошелиться. А то, что не сезон, так это старое барахло летит… И я того… Ой, снова погоди!..

Илья откинулся в кресле и усмехнулся. Лето, жара… Так много слов для такого простого объяснения. И в этом все женщины.

А что, спрашивается, было стесняться? Ну, живет в захудалом городке, где-нибудь на периферии, где тянут до последнего и ремонтируют всякий хлам, пока тот совсем не придет в негодность… Женщины, женщины… А имечко-то какое себе придумала — Завоевательница. Домохозяйка и Завоевательница. Чего, кастрюль и половников? Что между ними может быть общего? Где логика спрашивается?!

Демин понял, что подплывает. Водка оказалась коварной, вместо того, чтобы захватывать организм по мере выпитого, она решила разом отвоевать свое. Черт! Сейчас, когда можно было быть и потрезвее, он захмелел. Принимать химикаты, чтобы снять опьянение не хотелось, а значит скоро придется идти на боковую.

— Я снова тут!.. — жизнерадостно сообщили ему, и на мониторе, как подтверждение его догадки, высветился улыбающийся и пританцовывающий смайлик.

— Вижу, — уже не так резво ответил Илья. — Ну что, все? Закончили?

— Что? А-а-а… Техники то?! Да нет… Ставят, а сами косорукие… Вот им бы такое воткнули, чтоб сами попробовали, когда кругом как в… — и замолчала.

— Что попробовали и где кругом? — лениво переспросил Демин. А ответ пришел с легкой заминкой.

— Ой, да я все про жару! На улице под пятьдесят градусов и в доме так же! Кошмар! А они мне всякую дрянь впарить пытаются!..

'Горячится', - подумал он. Женщины, женщины…

— Может, хоть фото свое пришлешь? — без перехода выпалил он. Выпитое уже мягко обволокло сознание, и хотелось одного… Да хотя бы просто увидеть лицо, не то что прочее.

На этот раз собеседница молчала гораздо дольше, едва ли не столько, пока отвлекалась на техников, а потом все же написала:

— Не грузится… Точнее грузится, но инфо-сеть не пропускает, — и прибавила разочарованную мордашку смайлика.

Илья в ответ отправил такой же смайлик. Жалко. Но как есть, пусть так и будет. Водка почти победила, пора было отваливать спать.

— Я пойду, — написал он уже через силу.

Ответ прилетел, словно из пулемета строчили.

— Ты обиделся?! Но я, правда, не могу! Не проходит. Правда-правда. У меня сеть слабая. Ну, не обижайся, пожалуйста! А?

Демин невольно расплылся в улыбке, а затем потер лицо ладонями, чтобы немного взбодриться. Волнуется. Думает, что раз не получил желаемого, то сваливаю.

— Сегодня день был не из легких, и мы после работы с друзьями посидели, выпили. — В общем, он не соврал, поскольку действительно выпивал с друзьями. — Теперь хочется только одного — на боковую и придавить минут шестьсот. Я только чтоб тобой поболтать в сеть вышел.

— Понятно, — тут же ответила она. — Ладно уж, герой трудовых будней, иди — отдыхай. Только действительно отдыхай, а не отправляйся продолжать.

'Заботится', - еще успел подумать Илья, на автомате посылая целующую мордашку, а затем отрубил связь.

Как разделся и рухнул в постель, он уже не помнил.

Глава 4

Александра на вытяжку стояла перед ректором, сидящим за столом, и страстно мечтала провалиться куда-нибудь в преисподнюю. А еще надеялась, что хотя бы не покраснеет. Ректор же — бригадный генерал Сомерс — уже более пяти минут тяжелым взглядом прожигал бывшего курсанта, потом переключался на ее личное дело, и словно не находя там ответа, вновь поднимал глаза на девушку.

— Согласно вашему аттестату… — наконец вымолвил он, когда Сашке стало казаться, что еще немного и она, наплевав на устав, просто выскочит за дверь и разревется как какая-нибудь институтка с заштатного факультета истории искусств или филологии — Так вот, согласно вашему аттестату и запросу, поступившему от ВКС конфедеративных государств, вы направляетесь для дальнейшего прохождения службы в рядах космических войск на базу Робинсон-Брава в скоплении NGC6231. Хотя… — тут генерал еще раз ожог Александру взглядом, а у нее в тот миг душа ушла в пятки, — Если принять во внимание вашу последнюю выходку, то я бы вас даже гальюны в пассажирских терминалах третьего класса чистить не поставил. Поэтому… — и замолчал.

Сашка начала покрываться холодным потом. Черт же ее дернул поддаться на уговоры Спичека — круто поменять что-нибудь в себе! Вот же дура!.. Ведь знала же, что Сомерс люто ненавидит тех, кто хоть на йоту отступает от 'Руководства ношения униформы и знаков различия'.

Бригадный генерал педант, поборник правил и руководств, прошедший военный конфликт с имперцами в звездном скоплении М39. Именно благодаря своему педантизму он не только провел всю войну на одном и том же корабле, вытаскивая его из всех передряг, но и сохранил почти половину экипажа живыми, а так же получил протезы-импланты обеих ног.

Теперь все!.. Похоже ей не видать службы на базе… Сейчас он ее в такую дыру запихнет, что лучше бы уж Берроузы 'похлопотали' о месте, чем то, что ее ждет.

А генерал мастерски держал паузу, словно пятьдесят лет не на флоте провел, а на лучших театральных сценах Конфедерации!

И, наконец, когда Сашке уже казалось, что ее ждет даже не крах еще не начавшейся военной карьеры, а трибунал и расстрел, ректор выдал:

— Поэтому вы в течение пяти часов убываете к месту службы, чтоб не успели вытворить еще что-нибудь подобного, пятнающего честь и достоинство нашей академии. Если вы не уложитесь в указанные сроки, я лично позабочусь, чтобы вас ждало дисциплинарное взыскание и самое паршивое из всех возможных мест службы. Вам ясно выпускник?!

Душу девушки затопило блаженство. Едва сдерживая предательски расползавшуюся на лице улыбку, она вскинула руку к виску:

— Так точно, сер! Все будет исполнено, сер! Разрешите идти?

— Идите, — махнул рукой генерал, точно из него выпустили воздух.

А когда Сашка, по военному четко развернувшись через левое плечо помаршировала к двери, ректор окликнул ее:

— Кингстоун. — От неожиданности девушка вздрогнула и обернулась. — Не опозорьте нашу академию на базе еще сильнее, чем вы это уже сделали, — как-то устало произнес он. А когда брови девушки невольно поползли вверх, соизволил пояснить: — Порой на границе военнослужащие ведут себя более вольно, чем позволяется. Это и в мирное время влечет за собой большие сложности, а в военное время — просто смертельные. Соблюдайте руководства, это спасет вас от многих неприятностей, — и глухо постучал себя по протезу.

— Спасибо, — только и смогла произнести Сашка. Впервые за шесть лет в академии ректор проявил человеческие чувства. Поэтому, не ожидая от себя, пообещала: — Я немедленно восстановлю свой цвет волос.