Счастливый случай - Дара Ливень
Она откинула волосы назад:
— Я вся во внимании, вот, даже аппетит потеряла, — сообщила девушка, поставив чашку на стол.
— Это совершенно недопустимая потеря! — возразил экс-СИБовец. — А секрет очень прост. Когда попадаете в такое место, смело требуйте чего-нибудь особенного. Хоть хвост хатта под галлимарским соусом. Вам при этом совершенно не обязательно знать, как это блюдо готовится и выглядит — его всё равно сделают, хотя бы из опасения уронить репутацию, даже если ничего подобного в галактике до этого момента не существовало… Сегодня шеф-повар этого кафе изобрёл каф по-хейпански, и я не удивлюсь, если в меню эксклюзивных напитков появится новый пункт.
Он рассмеялся собственной проделке, легко и радостно, с удивлением прислушиваясь к себе. Весь его прежний опыт говорил, что он ведёт себя недопустимо. Слишком легкомысленно. Слишком неосторожно. Слишком… свободно.
Вот только привкус у этой свободы был таким, что от него невозможно было отказаться.
Вкус горячего южного ветра…
Шер смеялась, не сводя с него влюблённого взгляда
— Ник… Спасибо за совет. Сдаётся мне, что вы подобным образом пополнили меню во многих заведениях! Судя по вкусу кафа по-хейпански…
Его смех отозвался в её сердце горячим всплеском счастья. Он смеётся, он радуется! То, о чём Шер и мечтала втайне от себя со дня их первой встречи. И теперь даже Нар-Шаддаа кажется ей залитой солнечным светом только от того, что он сидит здесь рядом. И своей улыбкой больше напоминает ей мальчика с Кореллии, чем взрослого мужчину…
Шер взглянула на дно чашечки, где уже оставался только тёмный осадок кафа, и с надеждой взглянула наверх, где шелестела листва.
— Как вы думаете, Ник, а тут водится какая-нибудь живность из отряда насекомых?
— Мухи водятся везде, — с видом записного энтомолога заявил пилот. — Хотите сделать вид, что в кафе было насекомое, и потребовать в виде компенсации ещё порцию?
— Нет, — улыбнулась Шер, покачав головой. — Просто вспомнилось… Сейчас уже не получится, — она подняла на Ника смеющиеся глаза. — Здесь это было бы забавно, не более. А вот когда мы были вечно голодными курсантами, иногда, пользовались. И возмущение выглядело довольно натурально, потому что ребятам действительно хотелось есть, — она одним пальчиком пальцем отодвинула пустую чашку от себя подальше.
— Но вы, Ник, так никогда, наверное, не поступали… — с улыбкой взглянула на него Шер.
— Я был примерным студентом, — заверил её собеседник. — Не поверите — с меня брал пример весь курс…
Какой именно пример, он предпочёл умолчать.
— Знаете, Ник, в это, пожалуй, верится легче всего, — призналась Шер, не сводя с него взгляда. — А можете сказать, в чем вы особенно преуспели? Или это…
Интерком опять перебил её на полуслове. И она опять отклонила вызов, отодвигая вторжение извне в своё счастье. Хотя бы ненадолго…
— Извините, Ник, — Шер убрала интерком, испытывая жгучее желание уронить его прямо с этого небоскрёба.
— Я пилот, — напомнил её собеседник. — Вот в этом я преуспел по-настоящему. Когда улетим отсюда…
Звонок заставил его сделать паузу.
— Я покажу вам, что это такое — летать по-настоящему. Если, конечно, кэп не будет против.
— Я очень хочу это увидеть, Ник, — проговорила Шер, поднимая на него взгляд. — Увидеть звёзды не с борта транспортника или госпиталя, и узнать, что это такое, — она машинально подвинула к себе чашку, — летать с пилотом, который потянулся к управлению моим спидером, сказав: «я — пилот», даже, теряя сознание… И ещё увидеть, какой вы, Ник, когда летаете, — закончила она, не замечая, как крутит чашку в руке. — Это и было решающим доводом, когда вы предложили мне место в экипаже… Хотя нет, — поправила себя Шер, улыбаясь. — Это было единственным доводом…
— Показать? — пилот смешливо щурился на неё и выглядел тем самым седым мальчишкой, которым она его назвала. — Спидер, конечно, не корабль, но на Татуине и песчаная жаба за форель сойдет…
— Ник, вы ещё спрашиваете?! — воскликнула Шер с загоревшимися глазами. — Конечно! — казалось, она уже не могла усидеть на месте в предвкушении полёта. Перед этим померкли даже прелести зелёного сада.
— Тогда пойдём? — пилот щёлкнул пальцами, рядом со столиком возник официант. Ник расплатился, рассудив, что напарник не обеднеет от двух порций кафа и десерта, небрежно бросил: — На то, что я пил раньше, не совсем похоже, но недурно…
И повёл девушку к выходу.
Шер не заставила себя ждать, легко соскользнув со стула. Уголки её губ дрогнули и поползли вверх на замечание Ника про каф по-хейпански, но она сдержалась и пошла рядом с пилотом, тая смех в глазах и замирающее в ожидании полёта сердце в груди.
У машины Ник задержался на пару секунд, прежде чем открыть дверцу для Шер. Проверка на безопасность, которую он вынужден был пропускать так долго, полагаясь только на простые человеческие чувства и милость Силы… Теперь он мог позволить себе эту роскошь. Благодаря этой девушке, которой всё равно, что он уже не молод…
Это было удивительно. Странно. Непонятно и невероятно, и он бы ни за что не поверил, что такое возможно. Что положительные эмоции могут дать не меньше, чем чужая жизненная сила. Больше, чем гнев. Ярость, помноженная на лютый голод Силы, быстро восстановила бы его силы, но оставила внутри пустоту, которую нечем заполнить. Эта бездна в нем росла бы, пока не пожрала его изнутри.
Бездны больше не было. Провал в памяти зарастал, как зарастает правильно исцеляемая рана, заполняясь живой тканью. Этого не могло быть.
Это было.
— Пристегнитесь, Шер. Сейчас потанцуем…
Синий спидер рванулся в небо, словно ему тоже не терпелось показать Луне Контрабандистов, что такое настоящий полёт, рвущийся из самой души.
Похоже у спидера был такой же горячий нрав, как у неё самой, судя по тому, как он порывисто взвился в небеса… Нет, дело совсем не в машине. Шер взглянула на пилота. Ник был красив всегда. И там, на дороге, почти без сознания. И когда у него были ледяные глаза. И когда он лепил фигурки из пластики. И когда спал в кресле у её кровати. Но он никогда не был таким, как сейчас. Он летал. И чувство полёта было сродни счастью. Его глаза, освещённые изнутри, его лицо, ставшее почти юным… Ей пришлось сделать усилие, чтобы отвести взгляд.
— Покажите им класс, Ник! — азартно сказала она, напомнив себе себя, только десятью годами моложе.
И Ник показал.
В мутном небе Нар-Шаддаа словно грянула музыка, симфония, захватывающая целиком и тело, и душу, сливая их в одно целое с металлическим телом машины, подчиняя единому ритму дыхание, биение сердца, каждое движение чутких
