Выше, чем звезды - Павел Александрович Зверев
А вот на просторах бывшего СССР тема Темиртау, собственно третья из четырех, обсуждалась довольно яро. Весь сюр заключался в том, что по сути и помогать-то было некому… От города просто-напросто не осталось ничего. Ни завалы разбирать не было нужды, ни санитарные рейсы отправлять, чтобы, значит, избежать гуманитарной катастрофы, ни медикаменты отправлять. Просто вместо двухсоттысячного города один огроменный кратер, да всё на этом.
Четвертая же тема, особо остро обсуждаемая, крутилась вокруг оставшихся кораблей и полного отсутствия каких-либо действий со стороны тех самых пришельцев. То есть, «мошка» вывезла всё, что могло представлять собой хоть какое-то значение и, собственно, пропала со всех радаров. Нашли ли они остальных, улетели ли те с Земли, ушел ли с обриты головной корабль — на все эти вопросы ответов не было. Только тонны предположений и нелепой, зачастую, пустой, информации. Ну, а официальных заявлений на этот счет пока не прозвучало. Что, опять-таки, странно.
Что касается Читы, здесь тоже стало кое-что проясняться. И вот, собирая информацию воедино, по клочкам, по огрызкам, невольно зауважал тех, кто всё это закрутил.
Собственно, о чем речь.
Сразу после взрыва над городом и после того, как его накрыло непонятным облаком, начались проблемы со связью и электричеством в целом. Непонятно с чего перегружались трансформаторы, в домах горела техника, а людям стало мерещиться всякое. Плюс, белый шум в головах и обострение некоторых психических болезней. Паника там поднялась знатная, но уже к вечеру всё, как отрезало. Точнее «отрезало» как раз-таки для всей остальной России, ибо уже к вечеру в город вошли колонны армейских и информационный фон тут же изменился на стабильно нормальный. То есть, как написывал один из комментаторов, чьи мысли больше всего зацепили: имело место быть не просто отключение всей связи, но и корректировка выходящих данных. Понятное дело, корректуре подвергалась только текстовая информация, но, допустим, те же звонки не работали вовсе, так что проверить, и поставить под сомнения данные не являлось возможным.
— Неплохо, неплохо, — покивал я головой, раскладывая всё по полочкам.
Скорее всего, мы стали свидетелями впервые примененного, как там подобные вещи называют в фильмах? Протокола? Какой-нибудь протокол информационной безопасности? Всё может быть. Накрутили нейросетки, заблокировали доступ для простых людей, и, собственно, всё. Правда, я даже в теории не могу представить какие на это всё надо было потратить усилия, но сам факт, что это сработало, говорил за себя.
Теперь вот получается, что отрезать любой город от общего информационного фона труда не составит. Какой в этом смысл? О, здесь всё просто — не получится погрузить страну в массовую истерию, а это дорогого стоит.
— Хм, — нахмурился я, — а первый ли это вообще контакт?
Больно уж оперативно сработали.
Нет, теории заговора это конечно весело и задорно, но не в разрезе реальности, а где-нибудь на страницах книг. Сейчас же, сидя в своей убогой квартирке и представляя масштабы, невольно ощутил, как по телу пробежали мурашки. Казалось, будто мир застыл на тонкой грани в равновесии. Пока еще в равновесии. И вот совсем непонятно в какую из двух пропастей он сорвется. Или, всё же, сможет это самое равновесие удержать?
Черт, ненавижу такое своё состояние. Состояние неопределенности. Когда не можешь взять себя в руки и начать действовать. Стадность, вбиваемая годами, даже, скорее, десятилетиями, не позволяет оторваться от общей массы и пойти своим путем. Тем самым, который сулит проблемы в обоих случаях, но даст чуть больше шансов тогда, точнее «если», если всё пойдет под откос.
Мелодия телефонного вызова ворвалась в мысли подобно освежающему бризу. Прошлась по нервным окончаниям приятной ностальгией и настроила на деловой лад.
— Да, Паш, слушаю, — произнес в трубку, отвечая на вызов.
— Завертелась какая-то неведомая хренотень, — вывалил он сразу, без приветствия. — Отец на нервяке, постоянно с кем-то на телефоне. Он выводит активы из-за границы, Тох. Причем, совершенно не считаясь с потерями.
— Черт, — выдохнул я, с силой потирая лоб. — Либо-либо.
— Не понял, — я так и увидел, как друг с той стороны нахмурился.
— Либо всё это результат внешней политики, — поджал я губы, ибо в это не верилось вовсе, — либо мы чего-то не знаем. Слушай, ну, вот, если допустить, мог же один из кораблей оторваться от преследователей и вступить в контакт с нашими властями, там, не знаю?
— В разрезе их существования вообще, — фыркнул Паша, — может быть всё, что угодно. Вплоть до того, что мы уже контактировали когда-то до этого. Но ты прав, у нас слишком мало информации. Попробую отца разговорить. Может, что прояснится.
Сразу после этого набрал Андрея, но тот не ответил. Слишком рано для этой пташки. Дрыхнуть в выходной день он любит часов до трех. Что ж, попробуем.
Идея с кредитом, которую выдвинул Кирилл была заманчива. А теперь внимание вопрос: дадут ли?
Не дали.
Причем имела место быть не стандартная отписка, мол мы рассмотрим ваши возможности и перезвоним. Нет, сейчас во всех банках, куда попытался обратиться, отбривали сразу и резко. А в некоторых и вовсе даже не дожидались пока я начну задавать вопросы, тут же сбрасывали вызов. И вот здесь, на одну из чаш весов моего сомнения упала уже не просто песчинка, но целый, мать его, булыжник.
Помнится, даже в самые тяжелые времена банки в кредитах не отказывали. Да, под конские проценты, да, под залоги и так далее, но система кредитования работала. Сейчас же всё иначе.
— Да, Тох, слушаю, — Паша ответил практически сразу.
Будто держал телефон в руках и только и ждал моего звонка.
— В общем, надо затариваться, — решился я, наконец. — И, чем быстрее, тем лучше.
— Семь сотен налом есть, — голос друга даже как-то воспрял, что ли.
