Поиск - Дима Олегович Лебедев
Пер соорудил себе подобие кресла-мешка, напоминающего желе по консистенции, внутри которого бурлили пузырьки и происходило световое шоу. Кресло стремительно перемещалось вдоль панорамного иллюминатора, окольцовывавшему всю периферию судна (а точнее: пространства судна, в котором располагались они с Ценом). Подобно заклинателю, Пер артистично жестикулировал, а лучи за бортом, как послушные змейки обрушивались в открытый портал, чтобы на земле отыскать и скоординировать павших в забытье человечков и потерянные душ. Само собой, всё происходило с соблюдением свободы воли всех и каждого. Внутренне готовые души или, во многих случаях, осколки душ в свете луча вспоминали кто они, откуда и как оказались здесь, если в том была необходимость. Осколки переносились к источнику, от которого они откололись либо подобно семени рождали из себя независимое существо. Луч, как сверх-мощный прожектор и лазер одновременно, проходил сквозь все блокирующие слои в пространстве и обходил любые ограничители. По лучу также осуществлялась связь с «домом» отдельно взятых душ.
— Посмотри-ка, вот тут, скорее всего. — Пер слепил в пространстве небольшой шар, формой и цветом напоминающий теннисный мяч, и кинул его Цену. Внутри мяча происходило мельтешение, движение потоков, масс и объектов. Не было понятно— что это такое и что там должно быть, но, видимо, напарникам на судне было всё очевидно.
— Да, я тоже так думаю. Нырнём поглубже и там, глядишь, выудим несколько потеряшек. — Цен вращал «мяч», внимательно разглядывая его содержимое. Потом он резким кистевым движением закрутил его вокруг своей оси, в результате чего содержимое сферы-мяча стало развёртываться или отслаиваться и, достаточно сбросив с себя слоёв и форм, представило на свет мерцающие искорки, будто придавленные отслоившимися лоскутами. Затем Цен аккуратно поместил их в сотканные им «поля регенерации» и оставил восстанавливаться до полного соответствия с Первозданной Сутью. Возле полей регенерации появился компас, который опознал сами искры и их «Дом», а также остальные перевалочные пункты, в которых они успели побывать.
— Ну, осталось только подождать и компас отправит их по месту назначения. Мы своё дело сделали. — Цен удовлетворённо растянулся на желеобразном кресле-мешке, которое создал по наводке Пера.
***
Цен, вняв зову тишины, не спеша и наполняя каждое движение жизнью и присутствием, шил торроидальные поля, накладывая на себя, на Пера, на корабль и передавая их миниатюры Перу, чтобы тот в дальнейшем по лучу отправил их землянину и остальным потеряшкам или уже найденным братьям по разуму. Каждое из полей несло уникальный характер и обладало непохожестью на остальные: так, одно могло побуждать обладателя оного к активным действиям и повышению всех жизненных систем, а другое, наоборот, — сглаживать беспокойство и унимать излишний пыл и горячность, если последние растрачивались понапрасну и без особого назначения. Ещё один Тор преимущественным своим назначением собирал из всех мест любые потерянные частички души и осколки потеряшки— где бы ни оказался он и его владелец-носитель, самопроизвольно проходил процесс поиска и сбора утраченных частей. В принципе, каждый из Торов обладал заданными параметрами другого, но в основе своей, всё-таки, нёс уникальную обозначенную функцию. Между собой поля соединялись особого рода связями и, если владельцы оказывались относительно близко друг к другу, торроидальные поля способны были сливаться, образовывая дополнительный общий Тор, помимо родного-основного. Все поля также обладали защитной мембраной, которая фильтровала все идущие снаружи потоки энергий и попросту информационный или любой другой мусор. Цен вшивал в поля и способность к регенерации: физического тела, психики, энергетической оболочки, эмоциональной сферы и прочих, доступных человеку измерений его самого. Интересно и то, что находясь в контакте— как физическом, так и на расстоянии— поля усиливали любые свои особенности, особенно регенеративную. Важной особенностью или даже функцией Торов было: исцеление и восстановление памяти на всех доступных уровнях— можно сказать, это было приоритетом "номер один!" в текущем положении. Также, обладая особым излучением, крутящиеся Торы генерировали благость, идущую от ПервоИсточника каждого отдельного существа и от Единого Первоисточника, объединяющего всех и вся на более глобальном плане бытия.
Пер, не оставаясь в стороне, активно что-то разрабатывал: он, как токарь, ткал новые лучи из тонких нитей, которым задавал различные параметры— нить изобилия, путеводная нить, нить внутренней истины, нить объединяющая, нить веры, денежная нить, нить судьбоносных встреч и так далее. Нити сплетались между собой в пучки и образовывали союзы, триумвираты и четверичные объединения. После этого уже законченные пучки образовывали новый луч, который Пер впоследствии направлял к землянину и активирал в последнем обозначенные качества и свойства, а также многие другие. А через землянина подобного рода воздействие распространялось на все доступные пространства и существ, что в нём находились.
***
Внутри и снаружи корабля царила полная космическая тишина. Её всеобъёмность поглощала любые признаки зарождающихся звуков. Не было желания ни говорить, ни посылать телепатические или эмпатические сигналы. Была потребность просто быть в этом, поглощенном тишиной месте, и растворяться в нём. Пространство сейчас словно пропитывало всё безмолвностью и негласностью, будто призывая не распыляться на ненужные внутренние и внешние подвижки, будь то колебания сознания или речевого аппарата, или движения их— Пера и Цена, — похожих
