Дэвид Файнток - Надежда победителя
– Да, он достаточно быстро на меня вышел, – пошутил я, «забыв» рассказать, как он налетел на меня из-за угла. Адам смущенно улыбнулся.
– Молодец. Вначале мы не хотели посылать его одного, боялись, что он заблудится, но мистер Кроссберн убедил нас в обратном. Куда вас теперь проводить, сэр?
– В мой кабинет. Мистер Слик, вы пойдете с нами. Гардемарин Кин, отнесите мою сумку ко мне в квартиру. Остальные свободны.
Я быстро сориентировался и без помощи своих спутников вспомнил дорогу в тот район купола, где располагались штаб, кабинет и квартира начальника базы, хотя в кадетские времена побывал там лишь однажды. По пути Паульсон, шагавший рядом со мной, благоразумно молчал. Хороший лейтенант всегда улавливает настроение капитана. Жаль, что Толливеру этого не дано.
К кабинету я подходил все еще в дурном настроении. В приемной вскочила темнокожая женщина лет сорока с сержантскими нашивками, козырнула, представилась:
– Сержант Кина Обуту, сэр.
– Штабной?
– Да, штабной сержант, сэр. Я дежурю в приемной вашего кабинета днем, а на ночь меня сменяет гардемарин.
– Хорошо. – Я бегло осмотрел приемную, аккуратно расставленные стулья, на которых приходится дожидаться несчастным кадетам, вызванным на ковер, подошел к двери кабинета, набрался духу и толкнул ее. Дверь не поддалась. Представляю, каким в этот момент я выглядел дураком. – Что за черт!?
– Он запер ее? – удивилась сержант Обуту.
– Где ключ?! – рявкнул я.
– У начальника, сэр, – сказал Паульсон.
– Я начальник!
– Я имел в виду бывшего начальника Керси. Простите, сэр.
– Может быть, в сейфе есть второй ключ? – подсказала Обуту.
– Сейчас найдем, сэр, извините, что так получилось, – смущенно прострекотал Слик и выскочил в коридор.
– Я тоже поищу, сэр, – поспешно сообщил Паульсон и устремился за Сликом.
Я остервенело расхаживал по приемной, наливаясь яростью. Сержант стояла с безмятежным выражением лица. Вдруг мне в голову ударила мысль.
– Сержант, почему дверь заперта? – спросил я.
– Капитан Керси всегда запирал дверь своего кабинета на ночь.
– Я хотел сказать, почему в двери есть замок?
– У всех офицеров в кабинетах замки, – невозмутимо ответила она. Странно. Зачем?
– Когда вставили замки?
В приемную влетел лейтенант Слик, за ним Паульсон.
– В сейфе нет ключа, сэр, – доложил Паульсон.
– Пять лет тому назад, когда меня направили сюда, замки уже были, сэр, – ответила Обуту.
– Что еще запирается на этой базе?! – кипятился я.
– Столовая и квартиры офицеров, разумеется, – ответил Слик.
– Разумеется?! – рявкнул я.
Наступила гробовая тишина. Вошел Толливер.
– Толливер, у них тут повсюду замки!
– Вот так порядочки, – изумился он.
– Простите, сэр, но я не понимаю, почему это вас удивляет, – простодушно призналась Обуту.
– Мы должны воспитывать в кадетах честность! – бушевал я. – Если от них все запирать, как от воров, то они в конце концов станут ворами! Какой недоумок приказал вставить замки?!
– Капитан Керси, сэр, – ответил Слик.
– Когда я был кадетом, нам в первый же день сказали: «В Академии ничего не запирается, потому что мы доверяем вам, как джентльменам. Истинные джентльмены не крадут и не входят без разрешения в чужие квартиры и кабинеты».
– Это нам сказали на второй день, – поправил Толливер. – В первый день нас постригли, выдали униформу и научили заправлять койки.
– Какая разница! – стукнул я кулаком в запертую дверь. – Уберите этот чертов замок! Взломайте дверь, если не найдете ключа! Уберите все замки! Все! И здесь, и в Девоне!
– Есть, сэр, – ответил Слик. – В сейфах тоже убрать замки?
– Да, кроме тех, где хранится оружие, деньги или секретные документы. Но вначале уберите этот замок! Я подожду у себя в квартире! – Я пулей выскочил из проклятой приемной.
Едва я успел разложить вещи, позвонила сержант Обуту:
– Ваш кабинет открыт, сэр.
– Паульсон еще там?
– Да, он ждет в вашем кабинете, сэр.
– Хорошо, скоро приду.
Через минуту я вошел в свой новый кабинет, загроможденный мебелью, сел за стол в кожаное кресло.
– Прикройте дверь и садитесь, – приказал я Паульсону.
– Есть, сэр.
– Как здесь оказался Кроссберн?
– Не знаю, сэр. Полагаю, его направил сюда отдел кадров.
Этот ответ меня не устраивал. Через отдел кадров проходили все назначения.
– Много он тут натворил?
– Натворил? – удивился Паульсон. – Насколько я знаю, сэр, он ничего плохого не сделал. У Кроссберна есть небольшие причуды, но свои обязанности он выполняет безукоризненно. Почти все свободное время проводит у себя в квартире, что-то строчит.
На «Гибернии» этот параноик тоже писал в свою черную тетрадь, снова и снова расспрашивал моих офицеров о трагедии, постигшей наш корабль, и все записывал, чтобы потом показать тетрадь своему дяде и выставить меня виновным в смерти капитана Хаага. Наконец мое терпение лопнуло, и я загрузил Кроссберна работой так, что у него до конца полета не оставалось времени сочинять доносы.
– Он часто задает вопросы? – спросил я, нервно барабаня пальцами по столу.
– Простите, сэр, – наклонился ко мне Паульсон, словно не расслышал. – Вопросы?
– Да, вопросы о всяких неприятностях и несчастных случаях, происходивших здесь на базе.
– Иногда задает. Особенно он интересовался аварией, случившейся два года назад. Тогда разбился шаттл. Мне кажется, он пишет историю базы.
– Воображаю, что это будет за история, – зло хохотнул я. – От него лучше избавиться.
– Да, сэр. Я полагаю, по этому вопросу вам следует обратиться в отдел кадров.
– Не учите меня, я не кадет! – рявкнул я.
– Простите, сэр.
– Разговор закончен, – ледяным тоном произнес я.
Паульсон встал, козырнул и удалился.
Я схватился за голову. Что я вытворяю? Пробыл на базе всего полчаса, а уже настроил против себя старшего лейтенанта. Так нельзя. Я встал, начал расхаживать взад-вперед по кабинету, распихивая по пути кресла. Покумекав, я позвонил в приемную и приказал:
– Сержант, позвоните в отдел кадров Лунаполиса, соедините меня с человеком, ведающим личным составом Академии.
В ожидании разговора я включил дисплей и наугад начал просматривать файлы кадетов. В них содержалось все: анкеты, биографии, фотографии, результаты экзаменов.
– Капитан Хигби из отдела кадров. Чем могу помочь? – раздался голос в трубке.
– Я хотел бы заменить одного лейтенанта, сэр. – Обращение «сэр» было обязательным, поскольку Хигби был старше меня. Капитанов младше меня в Военно-Космических Силах почти не было.
– По какой причине?
Зачем ему причина? Разве капитан не имеет права выбирать себе людей по собственному усмотрению?
– Он создает нам кое-какие трудности. Его фамилия Кроссберн.
– Что он натворил? – настаивал Хигби.
– Пока ничего.
– Капитан, вы наверно, не знаете, что у нас не хватает людей.
– Он – мина замедленного действия, и я не собираюсь терпеть его на своей базе! – вспылил я.
– Боюсь, ничем не смогу вам помочь. Мы не можем снимать с кораблей опытных офицеров. Вот если Кроссберн согласится служить на корабле, тогда, не исключено, мы сможем выполнить вашу просьбу.
– Ради Бога, не подпускайте его к кораблям! – Что я наделал? Вот дубина! Упустил шанс избавиться от параноика. Правда, на корабль его тоже нельзя пускать, он внесет раздор в любую команду.
– Если он действительно вам вредит, отдайте его под трибунал. Это единственный выход. Нам временно запретили гонять офицеров с места на место. У вас еще есть вопросы?
– Нет, сэр.
– Тогда до свидания.
– Постойте! Разрешите обратиться с этим вопросом к адмиралу Дагани.
Капитан Хигби ответил не сразу. Беспокоить адмирала по пустякам не положено.
– Ладно, – согласился он наконец.
– Спасибо. – Я положил трубку и начал вышагивать по всему кабинету, петляя среди кресел. Не делаю ли я из мухи слона? Может быть, плюнуть на Кроссберна, пусть остается? Загрузить его работой, как на «Порции», и дело с концом.
Задумавшись, я врезался в кофейный столик, ушиб колено, выругался, сел за стол и заорал:
– Сержант Оба. Обе… Сержант! Через несколько секунд она вошла в кабинет и спокойно напомнила свою странную фамилию:
– Обуту.
– Попробуйте дозвониться до адмирала Дагани, – приказал я, потирая саднящее колено.
– Есть, сэр.
– И позовите кого-нибудь, чтобы убрали отсюда эту чертову мебель.
– Прошу прощения, сэр, что вы имеете в виду?
– Мебель! Убрать! Найти людей! – Кажется, я совсем спятил. Если она подумает, что у меня начался маразм, то будет недалека от истины. Я глубоко вздохнул, взял себя в руки. – Пусть оставят письменный стол и кресло. И дисплей, разумеется. Кожаное кресло напротив стола тоже пусть оставят. И диван вон тот, у стены. Все остальное убрать.
