Валерий Гвоздей - Корабль умников

– Моя душа плачет… Сутки назад мне следовало быть на Танопсисе.

– Очень сожалею. Эти земляне – такие эмоциональные…

– Я слышал, они… э–э… не очень любят работать. Объект сейчас, видимо, должен быть на работе. А он – дома.

– Верно.

– Организуйте ему звонок с работы. Эйфорию – как рукой снимет!

– Попробую.

* * *

– Ну, ему полегчало?

– Эти земляне… Они такие эмоциональные…

– Что вы хотите сказать? С ним опять что–то не так?

– Начальник уволил его. За прогул. Объект в отчаянии.

– О господи… А девушка может на него повлиять?

– Девушка от него ушла. Она не любит неудачников.

– Послушайте… Может, нам сделать его богатым?

– Но тогда он впадет в состояние эйфории… А потом начнет испытывать страх, за свои деньги. Люди очень эмоциональны.

– Так какого черта вы подсунули мне этого медиатора? Я буду жаловаться!

– Ваше право.

– Да, это мое право, и я им воспользуюсь! Если в течение десяти минут вы не отправите меня, куда следует…

– Погодите. Он успокаивается.

– Включайте аппарат!

– Но мы еще не знаем…

– Включайте!

– Нужно подождать стабильного…

– Сколько я могу торчать в вашей конторе! Включайте!

– Но еще…

– Тогда я сам! Вот так!

– Стойте!.. Н–да. Танопсис, говорите? А к черту на рога – не желаете? Поди узнай теперь, куда его занесло, при таком отклонении… Земляне – они… Вот объект уже и радуется, что развязался, наконец, с этой шарагой. И с девушкой. Да еще как радуется!..»

– Боже правый… – застонал Ники, придя в себя.

– И это все, что ты можешь сказать?

– Боже левый, – предложил он другой вариант. – Экипаж у нас – на подбор. Час от часу не легче. Так Марио – пришелец?..

– Не сам Марио, а его гость. В теле Марио Кьянти он оказался – по недоразумению. Застрял… Сбой ментального перехода.

– Я впервые слышу о таком.

– Обо всем мы когда–нибудь слышим впервые. 

– Он использует людей для прыжков через Галактику?

– Переход совершается мгновенно. И люди ничего не замечают. Сознание истинного Марио Кьянти подавлено. Здесь он потому, что временный его постоялец хочет вернуться в свой мир. Когда же это произойдет, Марио станет прежним.

– Оболтусом.

– Мне кажется, это он повлиял на Гуин в космопорте.

– Хочет попасть Энтойю?.. Почему не сразу к мекбан?

– Он не принадлежит ни к той, ни к другой расе. Они чужие для него. Как и мы.

– Тогда зачем ему нужна Энтойя?

– Не знаю. Будешь с ним говорить?

– Не сегодня. Впечатлений более чем достаточно. Голова пухнет… Хочу прийти в себя.

Глава тринадцатая. ПОВОД ДЛЯ РЕФЛЕКСИИ

Во время завтрака Тин украдкой наблюдал за бедной Гуин. Замечал взгляды, интонации, мимику. Аппетит у нее так себе. Тарелки с очередными блюдами уносили от нее почти нетронутыми. И раньше–то была худенькой. А теперь совсем отощала. Как тростинка.

Симптомы неразделенной любви были на лицо.

Гуин смотрела Прозорова так нежно и печально…

Почти как Мэй, тогда, в космопорте.

Наблюдал Тин и за Марио. Тот заметил.

И когда вечером Ники вошел в его каюту, Марио с улыбкой спросил:

– Тебя гложет любопытство? Ну что ж, давай поговорим… У нас есть немного времени, перед гипером.

Если он телепат, то какой смысл таиться…

Ники сел на кожаный диван и задал не самый актуальный вопрос:

– Ты внушил Гуин любовь к Прозорову?

– Внушил – это громко сказано. Так, чуть–чуть ускорил процесс.

– Зачем?

– Нам требуется режим наибольшего благоприятствования, там, на Аруне.

– А с капитаном – застопорилось?

– Мне кажется – дело времени. Ведь живой человек – не камень.

– А манипулировать живыми существами, против их воли? У тебя гибкая этика?

– Вы же позволяете себе такое с собаками, кошками. С коровами.

– Интересная мысль. Ты играешь чувствами людей – разумных существ.

– Не от хорошей ведь жизни, сам знаешь. И я имею представление о том, что такое любовь.

– Неужели?

– Считаешь меня холодным циником?

– Я оцениваю человека по делам. И не человека – тоже. Говорить ты можешь все что угодно.

– Я просто хочу к своим. Это можешь понять?

– Ты бессовестно эксплуатируешь людей.

– А вы – нет?..

– Сколько месяцев полноценной, человеческой жизни ты отнял у настоящего Марио?

 – Это недоразумение. Марио будет щедро вознагражден. Я заплачу за постой. Намного повышу уровень интеллекта… И жизнь Марио станет лучше. Хорошая компенсация.

– Ты ведь не обсудил это с ним.

– Непредвиденная случайность. Ты же не думаешь, что я рад сидеть в теле человека, на этом примитивном корабле.

– Попробуй сказать такое Прозорову.

– Да и насчет постоя… Многие из людей согласились бы за милую душу, на таких–то условиях. Разве нет? – Кьянти покачал узконосым ботинком, вздохнул. – Вряд ли я найду понимание. Вы только помогите мне вернуться домой.

Многоярусное сознание, вспомнил Ники. Он может быть разным. И злым и добрым, одновременно. Ни в чем себе не противореча.

– Мэй хорошая девушка, – сказал Марио. – У нее божий дар.

– Она считает его проклятием.

– Но Мэй обладает знанием. А знание – это сила. Знание – это власть.

– Люди боятся ее, сторонятся, когда узнают, что она может читать их мысли. От нее требуют, чтобы она была такой, как все.

– Подлинный разум не терпит давления. Социум – всегда насилие над личностью.

– Мне тоже свойствен некоторый социальный пессимизм. Там, где большие скопления людей или других живых существ – ничего хорошего быть не может. Двое, трое… На худой конец – семеро. Но не больше.

– Высоко развитый интеллект предпочитает одиночество. Моя раса – это раса индивидуалистов. Насколько возможно. Зачем доходить до абсурда.

– А есть во вселенной интеллект выше, чем у вас?

Марио Кьянти посмотрел на гостя блестящими черными глазами.

– Ники, ты опасный собеседник… Мы их называем – эрги. Не знаю, как они себя называют сами. Эти существа не имеют телесной оболочки. Для них она – пережиток. Энергия, дух в чистом виде. И возможно – ментальный переход научил их обходиться без тела. Они не нуждаются в технике. Свободно путешествуют в пространстве и времени, причем, с любой скоростью, на любые расстояния. Думаю, что и в любые измерения.

– А ты по отношению к ним – кошка, собака? Или – корова?

Марио хмыкнул:

– Может быть… Каждый из нас – маленькое звено эволюции. А вот эрги, похоже, – одна из ее конечных стадий. Они свободны от физиологии, страданий. Живут долго. Миллионы лет. Практически бессмертны.

– Смущает только слово «практически».

– Да. И они пока не совершенны.

– А чего хотят? Власти над всеми расами, над вселенной?

– Их никто не интересует. Они замкнуты в себе. И другие существа, мир в целом – лишь повод для рефлексии. Ты обратил внимание на слово «практически»… Я думаю, эрги не прочь снять оговорку. Свернуть пространство, остановить время. Обрести настоящее бессмертие.

– Но это конец всему. Конец эволюции. Великое ничто.

– Абсолютный покой. Нирвана.

– Так религиозные пророки не во всем заблуждались?

– Истина разлита в мире, нужно только воспринять ее. А гениальные прозрения случаются даже у низших. Эрги – это почти гипотеза. Никто не видел эргов. Да и как их увидишь? Дух, в чистом виде. Но есть факты, свидетельства, которые иначе не объяснить.

– Насколько я понимаю, ментальный переход вам достался по наследству от эргов?

Марио Кьянти совершенно по–человечески поскреб в затылке:

– Ники, ты опасный собеседник.

– Еще один вопрос. Каждый отдельно взятый эрг, совершенная личность, дух в чистом виде, не чувствует соблазн закольцевать все процессы – в рамках своего личного пространства?

– И тогда Вселенная разобьется на множество маленьких вселенных… Думаю – нет.

– Почему?

– Чтоб было с кем поговорить. Блеснуть глубиной мысли… Впрочем – не знаю. Душа эрга – потемки.

– Если у тебя многоуровневое сознание, то у эргов и подавно. Значит, диалог, в принципе, возможен. Глубоко внутри.

Марио опустил взгляд:

– И даже – полилог. Многоуровневое сознание – это как маленькое сообщество. Но – гармоничное. Без конфликтов, неизбежных в реальном социуме.

– Скажи честно…

– Я с тобой говорю честно.

– Из–за Мэй?

– Нет.

Ники показалось, что Кьянти уже готов закончить разговор. Он встал сам:

– Спасибо за беседу. Все–таки лучше иметь ясность.

– Постой, Ники. Я знаю об экипаже все, что знаешь ты.

Вряд ли, подумал Тин. Ты знаешь больше.

– Ники, поговори с капитаном.