Времена смерти - Сергей Владимирович Жарковский
сбой
вызов
сбой
вызов
ГОРОД:…осторожнее!
ПТИЦА: Тебя не понял! Не понял тебя!
ГОРОД:…ломают! Слава, на пол, на пол! Шкаб!..
ПТИЦА: Здесь, здесь!
ГОРОД:…какая-то! Не тро…
сбой
ПТИЦА: Я Шкаб, ожидаю на канале. Нахав-Цац, я Шкаб, ожидаю на канале. О-о, гос-споди, я Шкаб, ожидаю… Серёга, вызови мне ЦДП городской. Да Форт же, твою материнскую колбу, Форт, он же (…) Город! Пулеми, я Шкаб, остаюсь на твоём канале, ответь по возможности… Да не я! Сбой свне наваренный, не мой, с сигналом пршкт[84]… Я Птица Вторая, прошу ответить вахту центрального диспетчерского, Город, ответьте Птице. Повтори. Вот же канал, куда ты тычешь, девственник! Я Птица, Город, ответьте… Вижу, что не отвечают! Когда последний контакт был?.. Запись мне вытащи. Ну вот эту, да, ноль шестьсот семьдесят третью…
вызов
ПТИЦА: Да, Нахав-Цац, я здесь, слушаю тебя!
НЕИЗВЕСТНЫЙ: Здесь генерал-майор Ска Шос, борт «Черняков». Птица, к связи.
ПТИЦА: Да, здесь Птица, слушаю вас.
«ЧЕРНЯКОВ»: Прибываю к вам через семьдесят средних. Приготовьтесь к взаимодействию, буду совершать жёсткую стыковку с вами. Вращение станции остановить, вахту перенацелить. Прекратить все эфиры в зоне. Все эфиры в зоне, повторяю, прекратить. Именем Императора. Как поняли?.. Как поняли, Птица?.. Как поняли, Птица?..
ПТИЦА: Поняли вас. Вы не хотели бы пояснить происходящее?
«ЧЕРНЯКОВ»: А что происходит? Ничего такого. Приготовьтесь к взаимодействию, Птица, вопросы потом. Как поняли?
ПТИЦА: Буду готов к взаимодействию в назначенное время, я Птица. Прекращаю эфиры в зоне…
«ЧЕРНЯКОВ»: Флаг, Птица. До встречи меня.
конец эфира
ПТИЦА: Этнхрнайсеб[85]… Так. Внимание, Птица, здесь Шка…
конец записи
file 5.0
created: 22.09.124 UTC
subject: свидетельские показания особого рода
current music: Solar Concerto 2015: George F. Handel «Messiah»; Валентин Фара и «YAHOO Orchestra»: Wolfgang A. Mozart «Requiem», 2007; «Виртуозы Москвы»: Georg Telemann «Tafelmusik», 1998; Royal Philharmonic Orchestra (Netherlands) & All Stars Chorus Group: Carl Orff «Carmina Burana», 2019; Herby Royzmann: John Bull «Music For Harpsichord», 2000; Святополк Олуш & Allah Quartets: L. Boccherini «String Quartets», 2004; Solar Concerto 2016: Johann S. Bach «Cantatas»; panaSONYc Orchestra: A. Vivaldi «The Four Seasons»; Stevie Ray Vaughan & Jimi Hendrix & Roy Buchanan: «Never Together», 2011–2014.
re-mark: это всё непросто; давно диктую; хорошо, что я приберёг Большой Музыки; спорамин уже почти не действует, ещё сутки – и надо поспать…
audio-txt: →
Часть 5 Нож в мачте
Trois compartiments scindaient le coffre…
Глава 24 В двух частях (реконструкция Байно)
1. Орбита Эдема (Четвёртой ЕН-5355), борт СБК «Птица-ZERO-2»
– Я – Ска Шос. На этой станции старший вы, космач?
Сказано и спрошено – словно железным прутом в душу ткнуто. Шкаб уронил руку, заранее выставленную для рукопожатия на орбите. Ска Шос ждал ответа. У него были набрякшие веки, синяки под глазами, в тон щетине, тяжелившей и без того рассечённый подбородок. В переходнике разом потемнело – мимо Шкаба гуськом пошли в станцию земляне в иссиня-чёрных, с белыми симметричными крестами на кирасах, спецкостюмах, целеустремлённые, все как один в закрытых шлемах, все как один вооружённые – М-97 перед собой, дула в подволок. У Шкаба заложило уши: смарт вдруг, прокачавшись мимо в подвеске, угрюмо глянул на него красным ARMED с дисплея.
Оружие в корпусе. Оружие высокого света в корпусе.
Шос повторил вопрос – потребовал. Шкаб выключил наконец окостеневшую улыбку.
– Я – да, сейчас старший на Птице, по возрасту и по опыту, – произнёс он тоном, о наличии коего в наборе не подозревал. – Послушайте, Шос… Что вы делаете… Вы с ума сошли? Ваше оружие! А ну-ка, назад!
– Представьтесь, космач!
– Люка Ошевэ, шкипер, серьёз. Мистер Шос, я выражаю…
– Ошевэ… Ну, Ошевэ так Ошевэ, – сказал Шос. – Внимательно меня слушайте. Забудьте про оружие. Слушайте, меня, Ошевэ, чёрт бы вас побрал, dad-gummit! Смотреть на меня! СБК переходит под моё командование. Это не пиратский захват. Я генерал-майор ВКС, первый специальной миссии оперативной службы Управления Солнечных Колоний, крестоносец. Именем Императора приказываю вам, Ошевэ, принять моё командование и сопровождать меня в центральный пост станции. Вы подчиняетесь мне?
Кипящий в подстаканнике из ледяной пренебрежительности напор парализовал Шкаба. Оружие высокого света, «Именем Императора», крестоносец, «не пиратский захват»… Шкаб отказал, словно какой прибор. А мимо шли и шли чёрные с оружием, и больше двадцати их уже минуло, и ладно цекали их подковки. Оружие высокого света в корпусе!
Отказал, отказал наш Шкаб, прик, серьёз, старичина, как прибор отказал!
– Лиса, заведите мне шкипера! – произнёс Шос, осознав трабл коммуникации. И мгновенно Шкабу потемнело ещё. Чёрный вихрь с бледным маленьким личиком в эпицентре взбился, сневедомо возьмись, в пространстве перед ним. Внимательный читатель должен помнить женщину-кошку Дейнеко! Шкаб испытал жестокий хлопок по плечу. Отдачу Дейнеко компенсировала махом ноги назад. Испытание выявило недостаточную скалистость шкипера: у него подогнулись колени, он выпустил из души ось, делай с ним теперь, безосным, любое; конкретно было: усиленные перчаткой острые пальцы сдавили ему предплечье, а последующие болезненные прикосновения перемешались, ибо были многочисленны и одномоментны, подковки потеряли настил, образ крестоносца Шоса размылся, сделал флип, лишь крест на чёрной кирасе как будто застыл, – и уважаемый серьёз носом, брюхом, коленями – принялся. Лишь один из его рефлексов успел самортизировать приём свободным локтем – в районе носа.
Бессознания не было. Да и особой боли. Но ступор прекратился – унижение взорвало пробку в мозгу.
– Да т-ты!.. – продавил он наружу сквозь обеденный десерт, подперевший горло на повороте.
– Шевелитесь, Ошевэ, шевелитесь, прошу вас, милейший, – прошелестел над ним женский голос. – Или вам ещё помочь?
Шкаб толкнулся, вцепился скрюченными пальцами в решётку пайолы, отжал себя на руку от горизонта, ногой зашарил, принял поручень, протянутый по поясу переходника, и вот так, по частям, вернул себе вертикаль. Ска Шос снова оказался перед ним.
– Да я т-тенн!.. – сглотнув пирожное на место, заорал Шкаб… в Шоса, поскольку чёрная чертовка в фокус не давалась. Но выразить себя ему не удалось до конца опять: пошла слюна и захлебнула протест. Впрочем, это было к лучшему.
– Мэтр, он работает, но некорректно. Продолжать оказание помощи?
– Достаточно, Лиса, спасибо. Я намерен проявить добрую волю. Ошевэ! Мне некогда. Это крайний повтор, Ошевэ. Вы подчиняетесь представителю Императора? Или нет?
– Да, (…)[86]! – проорал Шкаб по слогам. – С какой же стати я должен
