Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)
— Расскажи, — потребовал я.
— Был еще Воин с Сатрингом, я сбросил его с обрыва, когда он напал на меня. Он мог выронить.
— Такая бумага у простого Воина, с какой это стати? — пробормотал я. — Спасибо, Рик, прости, что потревожил вас.
— Нет, капитан, — Рик вдруг необычайно проворно поднялся. — Ты прав, такого более не повториться.
— Я ничего вроде не сказал, — растерялся я.
— А не всегда нужны слова, Антон. Никто не мешает мне понимать тебя без слов, тем более, когда твой гнев не беспочвенен. Так пойдет, каждый будет таскать с собой жену, а можно еще завести девицу древней профессии, чтобы мужикам в полете жилось легче…
Мы переглянулись с ним и засмеялись. Но все равно холодно было у меня на душе. Вернувшись в каюту, я долго вглядывался в косой почерк. Никакой принадлежности, общепринятый язык, понятный любому живому и образованному существу Вселенной. И с чего я решил, будто это Рик? Если бы он решил написать сценарий, то уж точно писал бы на родном языке, а не на общепринятом.
Я плюнул на строчку и растер, чернила не поплыли. Ничего это не говорит, почему же я так уверен, что написал это землянин?!
Я откинулся на кровати и уставился в стену. А может так случиться, что листок этот появился на свет раньше, чем Ворон прилетел на Землю? Ну почему на листке нет даты?! Никакой подписи! Всего одного росчерка не хватает, нескольких цифр, и я был бы спокоен. А теперь, мне остается только ломать голову.
Акт четвертый.
Великий бой. Гибель планеты Земля. Что же это такое?! Если все, что выше написано правда, может ли статься?..
Я уткнулся лицом в подушку.
«Этого не может быть! Не верю, что моя планета погибнет!»
«Я унесу тебя прочь от опасности, не бойся, капитан. Мы улетим с тобой далеко, никто нам не помешает…»
«Ты не понимаешь, это мой дом, место, где я родился. Я не могу его потерять».
«Тогда мы погибнем вместе с твоей планетой. Потому что когда нет дома, незачем и жить».
«Спасибо, Ворон. Что ты знаешь о существовании масштабных проектов, способных искажать события?»
«Я могу начать поиск по словам».
«Начни. Слова для поиска: Вселенская пьеса.
«По этим словам не будет совпадений».
…
«Ворон, как ты оказался на Земле?»
«Прилетел».
«Почему ты прилетел?»
«Мне нужен был экипаж».
«Откуда ты взялся, почему выбрал нас?»
«Я долгое время был один, меня хотели уничтожить. На твоей планете никто не причинил бы мне вреда».
«Ты врешь, Ворон».
Корабль молчал.
«Не могу больше, Ворон», — признался я.
«Поспи».
«Пожалуй».
Отказавшись от всех мыслей, я накрылся с головой тонким одеялом и уснул.
— Выход из подпространства. Десятиминутная готовность.
Я вскочил в холодном поту. Мне снились огненные облака, осколки взрывающихся планет. Я все бежал вперед, махал руками, словно и не существовало космоса, а был простой воздух. Я кричал, пытаясь предупредить кого-то, но не успевал добежать. Планеты одна за другой взрывались в череде коротких кошмарных снов.
Кто-то успокоительно гладил меня по руке и все повторял: «не расстраивайся, сейчас наступит Завтра. Не расстраивайся…»
Словно это «завтра» должно было все изменить к лучшему.
Я поднялся и, скинув одежду, быстро ступил в душ. Надо прийти в себя, нужно сосредоточиться. Ничего плохого не произошло и быстро не произойдет, но что-то мы увидим, выйдя из подпространства? Я должен быть готов ко всему.
Уже обсушиваясь в приятных струях теплого воздуха, я обратился к Ворону, замечая, что молчаливые разговоры с кораблем даются мне все легче и становятся привычнее:
«Как только будет возможно, проведи сканирование Солнечной системы. О всех несоответствиях доложи».
«Есть».
Одевшись, я поспешил в рубку, вошел в лифт и замер — двери плавно захлопнулись, и меня потянуло вверх.
Что может произойти за пять секунд? Оказывается, очень многое.
Пол лифта внезапно дернулся, стена ударила меня в плечо, свет мигнул и потух. Приглушенная переборками шахты, взвыла в коридоре сирена, ровный голос Ворона сообщил:
— Выход из подпространства. Минутная готовность.
— Черт, Ворон! — ахнул я. — Выходим из подпространства, а я застрял в лифте. Кто тебя конструировал?! Вербальное обращение. Устранить повреждение носового лифта. Немедленно!
«Готов результат сканирования», — никак не отреагировав на мое возмущение, отозвался корабль.
«Докладывай».
«В Солнечной систем обнаружен боевой корабль. Расстояние между точками схождения 57 миллионов километров. Определяю принадлежность андеанской расе».
«Освободи меня, Ворон!»
«Выходим из подпространства через тридцать четыре секунды».
Подпрыгнув, я мощным ударом выбил люк, неуклюже подтянулся, влезая на крышу лифта.
Меня слегка замутило — корабль перешел в нормальный режим, перед глазами на мгновение вспыхнули белые круги. Я тряхнул головой, оглядываясь. В шахте было темно, хоть глаз выколи, и неимоверно жарко. Я стер с лица мгновенно выступивший пот и поджал ноющую руку, отметив, что она, во всяком случае, стала меня слушаться. Достав из кармана зажигалку, хотел зажечь слабый огонек, чтобы оглядеться, когда голос в сознании предупредил меня:
«Не стоит этого делать. Температура ядра реактора высока после пятнадцатичасового подпространственного перехода, я двигаюсь на пределе своих возможностей. Отработанные газы могут накопиться даже здесь, ты можешь спровоцировать взрыв».
«Реакторы в двух отсеках от меня! — опешил я, т но зажигалку убрал. — Какова обстановка с кораблем предполагаемого противника?»
«Выпущены посадочные челноки».
«Сколько? Когда они войдут в атмосферу Земли?»
«Бесконечно много, они отсоединяются один за другим и зависают на местах для массированной заброски по всей планете. В настоящее время к Земле направился только один, он войдет в атмосферу через тринадцать минут».
«Через сколько сможем войти в атмосферу мы?» — спросил я, ощупываю теплую стену шахты.
«Расчетное время — шестнадцать, при условии, что я выработаю остаток энергии. Взлететь после такого я не смогу».
«Этого и не потребуется», — я нашарил выступ и перебрался чуть выше по стене.
У меня есть два пути, если я правильно помню строение корабля. Первый — добраться до верха шахты и попытаться разомкнуть двери, но на это потребуется очень много сил — стены здесь не предназначены для того, чтобы по ним лазили без дополнительного снаряжения. Есть и еще один выход, он выведет меня прямиком на лестницу, к двигательному отсеку. Но, чтобы туда попасть, придется попотеть.
Признаться, я никогда не забирался в глубокие внутренности корабля. Я был знаком с устройством Ворона лишь на том уровне, на котором сам корабль меня с ним ознакомил. Я не смог бы сравниться с нашими механиками, пролезавшими, казалось, даже в самую малую щель в поисках поломки. Ворон был настолько сложной системой, что порою даже механики были бессильны. Правда, сдается мне, некоторые затруднения в понимании были связаны более с капризами корабля, нежели с серьезными причинами.
Нащупав край стыка, я уцепился за него и попытался подтянуться. О, как не хватало мне второй руки! Чертов Сатринг!
Зарычав, я звериным рывком поднял тело на метр, и чуть не сорвался, так как поврежденная рука вовсе не желала меня держать. Падать было не высоко, обратно на крышу, но это означало бы, что все придется начинать заново. И я не дал себе упасть. Перевел дух, толкнул боковую переборку. Пот тек по лицу, заливая глаза едкой влагой, и я от души зажмурился, усиленно пыхтя. Провел рукавом по глазам, желая только одного: чтобы эта раскаленная душегубка меня отпустила.
Ненавижу узкие проходы! Лаз, в который я сунулся, вел точно к лестнице, но что это было за место! Со всех сторон тянулись жилы проводов, они слегка фосфоресцировали, наполняя проход приглушенным зеленоватым свечением. Каждый узел корабля, работая, слегка вибрировал. Я полез перед, опираясь ладонями на витые кабели, и корабль вдруг напрягся, словно я причинил ему боль.
«Только не повреди», — заволновался Ворон.
Я протискивался вперед, кляня всех и вся. Ну, кто додумался на боевом корабле сделать лифты?! Лестницы! Только лестницы! Лифт в любую минуту может отказать, как это произошло только что! Даже мы, неразвитые по меркам Вселенной, люди, делаем в высотных зданиях лестницы, все аварийные ходы представляют из себя лестницы, не лифты! Ну, кто конструировал этот корабль?!
