Константин Хвостополосатов - Засланец
— Странный он, — сказала Луара, — и где вход в него?
— Как правило, все корабли, созданные иным разумом, выглядят странно, — ответил я, легонько постукивая по серебристому материалу «оправы». — По этому кораблику я могу лишь точно сказать, что создавший его разум явно относится к разряду «чуждый».
Девушка как-то странно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Еще немного побродив вокруг неприступных челноков, мы обратили свои взоры на остальные предметы интерьера. Их оставалось не так уж и много. Три одинаковых предмета, больше всего похожих на несгораемые сейфы времен СССР, располагались рядом с одним челноком, и пять классических шаров стояло чуть поодаль от второго ювелирного транспортного средства. Я даже улыбнулся, рассматривая небольшие ножки, на которых параллелепипеды «сейфов» оказались приподняты над палубой. Ну чистой воды несгораемый сейф какой-нибудь профсоюзной бабы Фроси, только большой прорези для ключа, близкого по духу к холодному оружию, не хватало.
— Енот, а ты уверен, что правильно распознал в этих штуковинах ремонтные челноки? — засомневался я вслух, разглядывая находящиеся рядом с ювелиркой шары. — И что это за причиндалы рядом ними в таком случае разбросаны?
— Скафандры двух типов, — просветил нас Енот после изучения всплывших в небольшой сфере переливающихся подсказок. — Тип первый предназначен для наблюдения, тип второй — для ремонта.
— И как в них залезть? — удивилась Луара.
— Активировать? — уточнил Енот.
После касания лучиком одного из значков в сфере подсказок изучаемый нами «сейф» раскололся пополам, потом треснул множеством лучей и, казалось, вывернулся на изнанку. Через пару минут перед нами стояло чудо враждебной техники, отдаленно напоминающее земного краба высотой с метр, только панцирь у него по аналогии с челноками выглядел круглым сплюснутым «бриллиантом», оправленным серебристым металлом с десятью лапами и двумя парами клешней-манипуляторов с противоположных сторон. Луара не рискнула трогать странное изделие, так что к обследованию приступил я. Необычный скафандр немного пружинил на расставленных лапах, но никаких вольностей себе не позволял. И опять никаких идей на счет примерки у нас с действующим техником подхвата не родилось.
— Ремонтный скафандр полной защиты, — ответил Енот на вопрос Луары о принадлежности изделия.
Шаровидный объект, который по логике назывался наблюдательским скафандром, раскатался в практически идентичную земной сороконожке-мухоловке зверушку. Зверушка практически припадала к палубе, а ее многочисленные тонкие серебристые ножки казались скорее странным мехом, нежели конечностями. В длину штуковина достигала, пожалуй, все три метра. Каждый сегмент, кроме переднего и заднего, представлял собой небольшой кусочек «бриллианта», обрамленного тем же тускло-серым материалом оправы, имеющим с десяток тоненьких ног-пружинок с каждой стороны. Передний и задний сегмент имели еще по четыре длинных щупа-уса. И снова никаких идей относительно примерки.
— Как же они в них влазили-то? — раздумывала вслух Луара, несильно покачивая сороконожку. — Ведь это именно скафандры, а не роботы.
Мне тоже стало интересно и я, опустившись на колени около зверушки, стал внимательно рассматривать первый сегмент. К сожалению, идей не возникло даже после того, как я, слегка приподняв устройство за первый из сегментов, исследовал «пузо» этого чудо-скафандра. Если местные обитатели как-то и залазили внутрь этой штуковины, то этот секрет, как и образ их мыслей, остался совершенно неуловим для меня. Плюнув на тайны скафандроношения, я стал с интересом разглядывать необычное изделие. Внутри кристалла, являвшегося основой каждого сегмента, прослеживались какие-то еле уловимые глазом схемы и плетения блеклых разноцветных нитей. Оправа из тускло-серого материала на ощупь казалась чуть теплой и какой-то бархатистой, как будто рука моя гладила не металл, а кожу живого существа. При этом от легкого постукивания звучало хоть и немного глухо, но совершенно как от настоящего металла. В исследовательской задумчивости я несильно подергал за «усы», попружинил «лапу» и даже присел сверху. Чего-то не хватало в этой зверюге. «Глаза!» — осенило меня. Хоть я и понимал, что глаза — это зеркало души исключительно для жителей планеты Земля, но их полное отсутствие как-то напрягало. И тут же, как будто услышав меня, Луара с ноткой легкой паники пискнула: «Оно смотрит на меня!».
Это действительно отдаленно походило на глаз, только вот он отыскался всего один. Но лично у меня от его изучения появилось чрезвычайно странное ощущение. Глаз то ли мерцал, то ли подмигивал мне. Он не походил ни на одну известную мне камеру наблюдения. Больше всего это навевало ощущение «глазка» оружейного ствола. Но кроме бегающих по спине мурашек с этим «взглядом» оказались связаны еще какие-то неопознанные до конца ощущения, воспринимаемые мной, как тревога. Попытка отвлеченно подумать над тревогой почему-то постоянно скатывалась в сторону «выстрелит — не выстрелит». По этой причине я закрыл глаза и попытался подумать о чем-то отвлеченном. Получилось почему-то о женщинах. Не знаю, то ли женщины сделали свое дело, то ли подсознание, но я четко осознал причину беспокойства. Кто-то сторонний как будто настойчиво предлагал присоединиться то ли к компании, то ли к процессу, а может и просто выпить виртуального пива.
— Да валяй, — согласился я мысленно.
Согласился и тут же пожалел о содеянном. Мир порвался и закрутился водоворотом разноцветных лоскутов, каждый из которых вполне мог статься «картинкой» какого-то моего воспоминания. Меня бы, наверное, укачало, если бы все так же быстро не закончилось. Крутящийся лоскутный мир «лопнул», разметав лепестки куда-то вдаль, оставив лишь плотную темноту.
— Черт, наверное, я вырубился и хлопнулся о палубу, — подумал я. — Вот же не солидно-то как. Пора уже встать, а то мало ли что там Луара подумает.
И я открыл глаза. Мир радостно встретил меня, показав окружающий ангар откуда-то со стороны, как будто в какой-то компьютерной игре я смотрел на виртуальную реальность из режима бога. На палубе копошилась какая-то фигурка, в которой я быстро опознал Луару. И моя временная попутчица почему-то с опасением разглядывала запчасти какого-то скафандра, лежащие около серебристой сороконожки.
— Почему я тут? — задал я себе вопрос.
Тут же ракурс обзора поменялся, стал приземленнее и детальнее, но все равно меня не покидало чувство нереальности. Виделось как-то уж сильно всеобъемлюще, как будто у меня на спине выросли дополнительные глаза. Попытка же почесать голову совершенно провалилась, а Луара почему-то отпрыгнула в сторону, как будто увидела ночной кошмар наяву.
— Лу, ты чего так дергаешься, — спросил я. — Милашкам не положено прыгать, как спятившим бойцам спецназа.
— Сьеерж? — неуверенно ответила девушка. — Ты где?
— Как это где? — удивился я. — Перед тобой!
— Ено-о-от, — в голосе девушки появились нотки испуга.
— Голос соответствует страдиану три, являющемуся в данный момент моим командиром, — подтвердил Енот.
— Сьеерж, ты в этой штуке? — показала Луара в мою сторону рукой.
— В штуке? — удивился я.
Это и вернуло все на свои места, необычная точка обзора, какие-то части скафандра на палубе, чумная реакция Луары.
— Ты просто как будто в один момент исчез, — с опаской сказала девушка. — Вот ты есть и раз… Я отвернулась, а тут только это на полу… И ничего. И я тебя зову, а тебя нет… А потом эта штука…
А дальше я немного попробовал инопланетный скафандр, хотя для меня в этой реальности по факту все оставалось инопланетным. Скорее уж скафандр можно было назвать «иноразумным». Все работало хорошо, но уж чего, а удовольствия от эксперимента я не испытывал. Меня постоянно держало в напряжении какое-то чувство нереальности, иногда тошнило от резких смен точки обозрения, шатало при ходьбе и вообще неимоверно плющило и колбасило. И при этом мне приходилось периодически что-то отвечать Луаре и где-то на периферии сознания думать о том, как мне выбраться обратно. А вот выбраться оказалось совсем не сложно. Стоило лишь четко сформулировать свою мысль, снова появилось чувство приглашения куда-то, и после мысленного подтверждения «сороконожка» спустилась со стены, и я еще раз увидел миниатюру «лоскутный мир». На ногах я не удержался. Из-за спятившего вестибулярного аппарата падение, пожалуй, оказалось предрешено, хорошо еще, что отделался я ушибом некоей довольно мягкой точки человеческого организма, а не головы. Пришлось на время закрыть глаза, чтобы взбесившийся мир пришел в норму.
— Сьеерж, чем я могу помочь? — моей головы и плеча осторожно коснулись осторожные руки. — Тебе нужны какие-то лекарства?!
