Сергей Садов - Горе победителям
Вултон вдруг закрыл лицо руками и со стоном опустился на пол. Я смотрел на него без всякой жалости.
– Думаю, сейчас самое время вам вспомнить и о ваших преступлениях. Вспомните моих родителей, Вултон, что заживо сгорели в машине! Вспомните их!!! Вас там не было?! Вы не любите смотреть на собственные преступления?! А у меня до сих пор в ушах стоит их крик!!! Вспомните родителей тех четверых детей, которых тоже убили по вашей милости!!! Вултон, разве вы боги, чтобы решать судьбы других людей?! Отвечай, черт побери!!! Вы боги?!
Вултон только стонал и медленно раскачивался из стороны в сторону. Не выдержав, я шагнул к нему и за шкирку приподнял с пола. Некоторое время держал его на весу. Потом нажал пульт компьютера, и во всю стену вместо изображения станции возникла фотография моих родителей.
– Ты помнишь их, Вултон?! Наверное, ты изучал досье тех, кого вы выбрали. Ты не мог не видеть их фотографии!
Я отшвырнул Вултона в кресло и вернул в обзорном окне вид галактики.
– Благо народа хоргов! Конечно же. Вы поступили так ради блага хоргов! Какое вам дело было до обычного земного мальчишки? Какое вам было дело до его искалеченной жизни? А когда вдруг созданный вами идеальный диверсант вышел из-под контроля, вы закричали: чудовище! Значит, меня уничтожить надо?! А может, вас? Чтобы больше не появлялось таких чудовищ!
– Ты действительно чудовище, – прошептал Стронхуф. – Мы воюем, но мы не трогаем мирные планеты.
Я развернулся к нему.
– О, это ненадолго. Гарантирую. Слышал, что Вултон говорил? Про то, что двести лет назад подобный план был ими отвергнут? А сейчас приняли. Вот пройдет еще лет двести, и ваши руководители сочтут, что ради блага хоргов или дролов можно и вражескую планету уничтожить. Помните? Побеждает тот, кто быстрее и полнее продаст свою душу. Просто я начал делать это гораздо быстрее вас. – Я на миг замолчал. – Но у меня хватило ума опомниться. И у меня нашлись друзья, которые помогли мне принять правильное решение.
Под всеобщее молчание я подошел к обзорному экрану почти вплотную и около минуты рассматривал мчащуюся сквозь космос смерть.
– Мушкетер, – спокойным голосом позвал я. – Волна связи ноль тридцать пять. Код семнадцать фетра. Передай этот сигнал по указанной мной волне.
– Сделано, – сообщил Мушкетер.
– Теперь перейди на волну ноль двадцать один и три раза с двухсекундным интервалом передай слово «вечность». Кодировка сигма.
– Сделано.
– Теперь волна ноль сорок. Команда «смерть». Кодировка тау.
– Сделано.
В тот же миг летящая станция вдруг как бы осветилась изнутри. Еще секунда – и на ее месте вспыхнул огненный шар. Тонны Q-взрывчатки и собственный арсенал станции превратили ее в газ. Короткий миг горела в космосе новая звезда. Потом все стихло. От станции не осталось ни одного куска. Впрочем, это и неудивительно. Взрывчатки я напихал туда дай бог.
Вултон медленно поднялся с кресла и подошел к обзорному экрану. Долго наблюдал за рассеивающимся дымом. Потом повернулся ко мне. На его лице отчетливо было видно недоумение.
– Почему? Почему ты так сделал?
Я грустно усмехнулся.
– Вы все равно не поймете. Просто я решил остаться человеком. Человеком, а не чудовищем, Вултон.
– Но ты не мог… я лично закладывал в тебя программу… ты не мог освободиться…
Я еще раз оглядел теперь уже пустой космос.
– А я и не освобождался. Я просто вас простил. Пусть Бог будет вам судья, если вы в него верите. Но не я. Я не хочу. Я понял, что жизнь слишком ценная вещь, чтобы растрачивать ее на такую никчемную вещь, как месть. Мои родители этого не одобрили бы. Тут Виктор Семенович был прав. И еще в память о Стархе. Считайте, что в этом моем поступке есть заслуга и Старха. Думаю, что для вас еще не все кончено, если есть такие люди, как Старх.
– Если ты решил всех простить, то зачем здесь я? – с некоторым раздражением поинтересовался Стронхуф. – Зачем надо было меня тащить сюда?
– Вы обещали мне координаты той планеты, где поселили кроамцев.
– Если ты согласишься с нашим предложением.
– То есть если бы я оставил эту станцию нестись к планете хоргов, где погибло бы около двух миллиардов человек, то вы за это дали бы мне координаты?
– Ты не так понял! – За своей сердитостью Стронхуф попытался скрыть растерянность, что от меня не укрылось. – Мы вовсе не хотели подобного! Как я уже говорил…
– Я слышал, что вы говорили. Вы предлагали мне убивать хоргов по вашему заказу, как раньше хорги предлагали мне убивать вас. Каждый из вас предлагал мне одно и то же. Только условия были чуть разные. Однако в данном случае вам скрывать координаты нет никакого смысла. Теперь, когда об этом знают хорги, – при этих словах Стронхуф покосился на Вултона, – они рано или поздно обнаружат ее. Опять там разгорится битва двух сил. На этот раз за влияние на кроамцев. А это вам надо?
– Все равно ничем не могу помочь. С хоргами мы сами разберемся.
– Жаль. Тогда предлагаю обмен. Эстреду на планету кроамцев.
– Ха! В каком смысле Эстреду в обмен на планету кроамцев?
– В самом прямом. Вы мне координаты, а я вам способ, которым можно снять предел вокруг Эстреды.
– Ты хочешь сказать, что знаешь, как его снять? Знаешь, хотя до этого лучшие наши специалисты пытались его разрушить?
– Вот именно. Пытались разрушить. Разрушить барьер, созданный цивилизацией на несколько сотен тысяч лет старше вашей.
– А ты знаешь другой способ?! – В голосе Стронхуфа отчетливо слышался сарказм.
– Точно не уверен, – признался я. – Однако кое-какие слова Тигара натолкнули меня на одну мысль. Что вам сказали представители расы хайо, когда появился предел? Вы знаете это?
– Конечно, знаю. Они сообщили, что барьер исчезнет в тот миг, когда мы заплатим высокую цену за свои действия. Какую цену надо платить, они не сказали. А нам даже представить страшно, что они подразумевают под высокой ценой.
– О да, пожалуй, цена действительно высокая, – грустно усмехнулся я, медленно прошел к своему креслу и сел.
– Ты знаешь ее?
– Догадываюсь. Так как?
Стронхуф задумался.
– Если ты действительно можешь помочь, то я согласен.
– Отлично.
– И какая, по-твоему, цена устроит ту расу? – ехидно поинтересовался Стронхуф. – Неужели ты думаешь, что мы не выдвигали никаких предложений? Мы чего только не предлагали им.
– Да? – Я задумчиво посмотрел на космос. – А вы извиниться пробовали?
В первое мгновение Стронхуф даже не понял, что я предложил. Потом посмотрел на меня как на сумасшедшего.
– Это и есть твое предложение? И ты думаешь…
Я поднял руку.
– А что мешает попробовать? Вы ведь имеете полномочия от правительства? Мушкетер, давай к любой планете хайо.
Космос в обзорном экране опять померк. То, с какой скоростью Мушкетер среагировал на мое предложение, говорило, насколько сильно его заинтересовала моя теория.
– А ты можешь объяснить свои рассуждения? – неожиданно вмешался Вултон.
– Объяснить? Вряд ли. Скорее это моя интуитивная догадка. Видите ли, один человек… мой друг… у меня на родине говорил, что по его представлению истинный разум и то, что у нас считается примитивизмом, это одно и то же. Просто разум прошел долгий путь познания и вернулся к корням, набравшись опыта. Разум – это когда человек живет в гармонии. С собой, с миром. Те, кого мы называем примитивными народами, так и живут. Они берут от природы только то, что им надо для жизни. Они не будут убивать ради развлечения, как это делают охотники. Они не будут набивать карманы деньгами. Да они и не поймут, что это такое. Для нас это признак примитивного народа. А может, это и есть настоящий разум? Просто не окрепший и подверженный соблазнам. Всегда находятся люди, которые хотят большего. И вот такие люди и начинают то, что потом называют прогрессом. Начинается охота за благами. Я не говорю, что это зло, но зачем хватать столько, когда ясно, что до конца жизни не растратишь? Я видел, как цветущие планеты были превращены в пустыни добывающими компаниями. Они экономили на всем, чем можно, ради прибыли. Зачем? Чтобы заработать лишний миллион? Ну заработали – и что? У владельца компании на счету появился лишний миллиончик, а он и с теми деньгами, что у него уже есть, не знает, что делать. Но все равно надо больше, еще больше и еще больше!
– И к чему ты клонишь? Покороче можно? – раздраженно поинтересовался Стронхуф.
– Постараюсь, – вздохнул я. – Просто я подумал, что если эти хайо уже прошли свой путь и они действительно разумны… По-настоящему… – Я замолчал, а потом тихо добавил: – Просто мне очень хочется верить, что они гораздо лучше нас. Тогда для них материальные блага ничего не значат. И любые ваши предложения им просто неинтересны. Так что для них может иметь ценность?
Я замолчал. Стронхуф недоуменно смотрел на меня. Вултон был задумчив. Я же повернулся к Стронхуфу.
– Те, кто находится на пути познания, вы, хорги, мы – земляне… мы любим приписывать чужим собственные стремления и любим много кричать о превентивности своих поступков. А если вдруг потерпим неудачу, то вместо того, чтобы оценить свои поступки, сразу крик: «Вот видите, как мы были правы!» Как будто получить по зубам от тех, к кому сами лезли, уже жуткое преступление для тех, кто осмелился дать сдачу так называемым цивилизованным народам. Возможно, я все же еще принадлежу к достаточно примитивной цивилизации, чтобы понять, что в жизни может быть нечто более ценное, чем миллионы на счету.
