Вернусь не скоро 2 - Ярослав Яловецкий
— Не могу знать, о чем вы, сэр, — сказал я, понимая, что сегодня будет тяжелый день.
— Ничего, бледный, ничего, — сказал мне садист и кинул тренировочные перчатки. — Сегодня у нас, бледный, тренировки рукопашного боя.
Ох, и почему, как я попал в эфир, все заканчивается мордобоем. И даже тут не обошлось без этого, думал я, одевая перчатки, очень похожие на те, что носят бойцы смешанных единоборств.
— Нападай, бледный, — приказал мне садист, разминая кулаки.
Ну, нападать значит нападать. Долго не думая, я подскочил к тиронцу и нанес удар ему в челюсть. Точнее, не нанес. Он резко нырнул под мою руку и впечатал свой кулак в мой живот, что я аж позвоночником прочувствовал каждую костяшку его руки. После этого удара ноги подкосились сами собой, и я, скрученный в позу эмбриона, рухнул на пол, пытаясь ловить воздух ртом.
— Вставай, бледный, это только начало нашего сегодняшнего веселья, — сказал садист и пнул меня под ребра.
— Сука, — прошипел я и с большим трудом поднялся на ноги.
— Нападай, — снова скомандовал тиронец.
Я снова нанес тот же удар, но на этот раз тиронец не стал уворачиваться и, заблокировав его предплечьем, резким правым пробил мне под ребра, отправляя меня на пол снова.
Лежа на полу, я не боялся и не желал убежать. Я думал о том, как заставить эту сволочь почувствовать вкус пола тренировочного зала. Вот только его скорость просто зашкаливала, да и сила тоже. Думаю, если бы я не поднял выносливость за последние дни в два раза, то после первого удара отправился бы, если не на перерождение, то в мед отсек. А ещё, судя по классу, у него и восприятие должно быть прокачено довольно сильно.
Спустя пару десятков таких раундов я поднялся в очередной раз на ноги, которые к этому моменту уже еле справлялись с весом моего тела, а все нутро болели, словно меня сбили грузовиком и потом развернули и снова сбили.
— Нападай, — уже недовольно сказал тиронец, которому это тоже начало надоедать.
Увидев в глазах тиронца желание на этот раз покончить со мной, я понял, что больше тянуть нельзя. Я решил использовать единственный свой шанс и попытаться нанести ему хоть какой-то урон.
И снова моя правая летит в его челюсть. Он, как и последние несколько раз, блокирует удар и моментально отвечает своей правой, но только не в корпус, как много раз до этого, а метит мне в голову. «Ускорение», мысленно скомандовал я. Кулак тиронца сразу замедлился где-то в два раза, и я в последний момент, откинув голову назад, пропустил его в миллиметрах от своей челюсти. Не дожидаясь, пока садист отреагирует, я ударил его со всей силы моим любимым ударом ногой под колено.
Ошарашенный садист, не ожидавший от меня такой прыти, начал терять равновесие, а я, не теряя ни секунды, впечатываю свой правый кулак ему в синюю выпирающую челюсть, а потом еще добавляю левым и заканчиваю комбинацию ударом колена, ловя его голову им на лету.
Весь мой расчёт был на то, что он не знал о наличии у меня «ускорения» — да и откуда ему было об этом знать. Поэтому я воспользовался моментом, когда он уже расслабился и собирался закончить наш спарринг. Это был, так сказать, одноразовый трюк. Даже с учётом ускорения я проигрывал этому гаду во всём.
Как только я вырубил ускорение, туша тиронца рухнула на пол. Вот только я рано обрадовался. Этот гад, к моему удивлению, не отправился видеть сны и, судя по всему, даже не поплыл. Упав, он словно дикий зверь рванул мне в ноги, вырывая их из-под меня. В следующий миг я с силой ударился спиной об пол, и воздух снова выбило из моих легких. Последнее, что я увидел, это злобный оскал садиста и летящий мне в голову кулак. А потом, как говорится, свет погас.
Не знаю, как себя чувствуют профессиональные боксеры после боя, но думаю, не сильно лучше меня. Когда я очнулся, то обнаружил себя не в медблоке, а в жилом модуле, лежащем на своей койке. И, как обычно, это бывает, боль пришла после пробуждения, только через несколько секунд. А болело у меня почти всё: голова, все внутренности, даже дышалось как-то с трудом и посвистываниями при выдохе. Но самым отвратительным было то, что мне уже десять минут как надо было быть на обучении.
«Мама, роди меня обратно,» — простонал я, поднимаясь с койки. Вот же гад, этот Ан Тан. Если бы он отнес меня в мед отсек, у меня бы была легальная отмазка не идти на занятия. Но нет, он кинул меня сюда, видимо, надеясь, что я пропущу занятия и нарвусь на очередное накозание. Тут не школа, и даже не универ. В космо флоте союза пропуск занятий будет нести куда большие последствия и, скорее всего, повлияет на всю мою дальнейшую службу.
Хотя на первое занятие я всё же опоздал, но мифунец, инструктор по воинскому уставу и основам базовой подготовки, увидев моё состояние, не стал ничего высказывать и, как будто ничего не случилось, начал свои занятия.
— Кадет Даниил Таранов для прохождения физической и стрелковой подготовки прибыл, — терпя чудовищную боль при попытке стоять прямо, прочеканил я садисту, когда зашёл в зал.
— Пятьсот кругов по залу, — скомандовал тиронец и сразу повысил уровень тяжести в зале.
— Есть, сэр! — прохрипел я, сгибаемый силой тяжести, и побежал.
Каждый шаг отдавался мучительной болью во всем теле, но я бежал дальше.
На сотом круге перед глазами замелькали яркие искры, словно где-то подожгли огромный бенгальский огонь.
На двухсотом круге я начал сплевывать сгустки крови. Но я продолжал.
На трехсотом круге к этому кошмару добавился жуткий кашель, разрывающий грудь, но я продолжал бежать.
На четырехсотом круге все мое тело болело так, что я еле сдерживал рвотный позыв, а сознание вот-вот было готово покинуть меня. Каждый шаг проходил ударной волной от пятки до самого темечка, резанием по всему телу и причиняя мне чудовищную боль. Но я не остановился.
И вот он, пятисотый круг. Каждый сустав ныл, связки готовы были лопнуть, легкие горели с каждым вдохом, а перед глазами плыла кровавая пелена. Но я бежал, движимый упрямством. Не хотелось проигрывать этой твари. И я не проиграл.
