Звёзды - это блюдо, которое подают холодным - Евгения Духовникова
Остаток трапезы прошёл в полной тишине. Девушка пыталась размышлять о том, что узнала, мужчина, недовольно хмурясь, не отрывался от телефона. Постепенно обеденный зал опустел; и Клементина решила, что не станет испытывать терпение инспектора.
— Я вызвал вам кэб, — сообщил он, когда они вышли на крыльцо. К зданию как раз подъезжал приметный чёрный автомобиль. Солидный, чопорный, немного старомодный — внешний вид кузова не менялся уже две сотни лет, это была своего рода дань уважения к их великой истории. — Всего доброго, мисс Хизерли, — инспектор Нортон помялся и зачем-то добавил: — Берегите себя.
3
Пренебрегать дельным советом было бы неразумно; впрочем, упрекнуть Клементину в недостатке благоразумия не мог никто. В отличие от брата, она привыкла сначала просчитывать вероятные последствия своих действий, а потом уже действовать. Иными словами, не рубить с плеча, а руководствоваться инструкцией, описанной в старинной поговорке: "семь раз отмерь, один — отрежь". Полезная привычка, выработанная ещё во период плотных занятий фигурным катанием и с годами доведённая до автоматизма.
Последнее, однако, не помешало ей провести на катке выходные — так, что под вечер воскресенья у неё болели абсолютно все мышцы, даже те, о существовании которых она доселе не подозревала.
Клементина сама не могла понять до конца, что именно она хочет здесь найти, кого именно встретить.
Рыжего парня?
Вот ещё! На кой он ей сдался? Игры в следователя её нисколечко не прельщают. Вон, уже весь интернет пестрит баннерами с его физиономией и сопроводительным текстом: "Каждый, кто располагает любой информацией о местонахождении данного человека, должен незамедлительно сообщить об этом любым доступным ему способом".
Так что кто "располагает", те пускай и "сообщают". Она, увы, не располагает ничем.
…Может быть, флойда?
Тем более глупо. И совершенно нереалистично.
А кого же тогда?..
Днём на катке было людно настолько, что порой это даже создавало некоторые неудобства. Но Клементина, стараясь не обращать внимания на праздных зевак, сосредоточенно отрабатывала сложные элементы: один за другим, один за другим, изредка делая короткие перерывы, чтобы отдышаться и глотнуть воды. Взгляды, полные завистливого восхищения и восхищённой зависти то и дело царапали кожу; отдельные громкие возгласы перемешивались с гомоном голосов и с фоновой музыкой; безупречно гладкая поверхность искусственного льда, подсвечиваемая изнутри то красным, то лиловым, то сиреневым, отражала каждое движение всех, кто отважно пытался его покорить. Царящая здесь атмосфера была до краёв наполнена задорным весельем, беспечностью и дружелюбием — возможно, именно поэтому в какой-то момент Клементина как никогда остро почувствовала своё одиночество. Здесь, в окружении людей, многих из которых она знала в лицо и по имени, она вдруг поняла, что она совсем одна.
Пусть на первый взгляд всё выглядит не так.
Есть родители — люди весьма достойные и уважаемые, высшими благодетелями почитающие самостоятельность, отвагу и силу духа. Но откровенничать с родителями Клементина не привыкла. Да и живут мистер и миссис Хизерли далеко от Лондона, нужно мчать почти три часа — а ведь это на скоростном поезде.
Есть друзья. Точнее, приятели. Коллеги, соседи, знакомые с катка. Люди, которых она знает много лет, с которыми приятно общаться, с которыми можно позволить себе немножко расслабиться и побыть собой. Рядом с ними уютно и комфортно, но случись что — сколько из них не раздумывая придут на помощь и не попросят ничего взамен?
Есть брат-близнец. Полная противоположность, антипод ее самой. Безалаберный, безответственный, импульсивный, вспыльчивый, упрямый как баран и совершенно неуправляемый. Да ещё и редкостный неряха. Вон, весь кухонный стол в хлебных крошках. И даже чашку за собой не сполоснул.
Забавно, что в детстве она сама была такой, достаточно вспомнить все её выкрутасы; Стефан же, напротив, рос тихоней и скромнягой. А лет с двенадцати всё вдруг перевернулось. Она научилась гасить в себе эмоциональные порывы, держать себя в руках, стала собранной, уравновешенной, серьёзной. Со Стефаном все оказалось иначе. В подростковом возрасте он выбрался из скорлупы молчаливого застенчивого интроверта и почти сразу пустился во все тяжкие, то ли наверстывая упущенное, то ли стремясь избавиться от ненавистного ему образа пай-мальчика. Красил волосы в ядовито-зеленый, сделал татуировку и пирсинг в правую бровь. Дважды менял факультет. Дважды бросал работу. В двадцать три, взяв на год академический отпуск, рванул на Дальний Восток, к шаманам. Ударился в какую-то псевдорелигиозную муть вроде цзен-буддизма, начал писать стихи, пару раз вроде бы даже публиковался в малотиражных альманахах. Словом, жил весьма насыщенной жизнью.
Строго говоря, ничего предосудительного и тем паче заслуживающего порицания в его образе жизни не наблюдалось, но Клементина была глубоко убеждена, что подобное поведение не может служить образцом для подражания. И хотя они были близнецами (вообще-то Стеф появился на свет на полчаса раньше и формально считался старшим), он привык во всём полагаться на свою умную, надежную и правильную сестру.
А вот ей самой положиться было не на кого.
Лишь на саму себя.
С одной стороны это даже удобно: ты ясно понимаешь, что тебя никто не подведёт и не подставит — ведь всё целиком и полностью зависит лишь от тебя, от тебя одной. Но с другой стороны, сам себя за волосы из болота не вытянешь, — если, конечно, ты не барон Мюнхгаузен…
— Госпожа Хизерли?
Вздрогнув, Клементина подняла голову. Взгляд сфокусировался на белокурой девушке, стоявшей по ту сторону стола и выжидательно глядевшей на неё.
— Да-да?
Похоже, она пропустила мимо ушей всё то, о чем ей только что поведали… М-да, неловко вышло.
— Картриджи для ДНК-принтеров должны привезти послезавтра, — белокурая девушка робко улыбнулась. — Мы готовы принять груз немедленно.
Клементина медленно кивнула. Всё ясно. Восстановление популяций некоторых видов растений продолжалось до сих пор, и сейчас, когда экология планеты пришла в норму, неприхотливые генно-модифицированные виды, искусственно созданные флойдами для ускоренного восстановления биосферы, постепенно вытеснялись натуральными сортами. Программирование ДНК было прерогативой флойдов; на Землю поставлялись готовые "полуфабрикаты" — картриджи с записанными на них программами.
Оборудование для "распечатки", любезно предоставленное флойдами, находилось в ведении корпорации "Терра Сапиенс Лимитед", её представитель и стоял сейчас перед Клементиной. Точнее, представительница.
— Так что с отгрузкой? Всё в силе или что-то изменилось? — волнуясь, спросила девушка.
— Если бы что-то изменилось, мы непременно поставили бы вас в известность, — ответила Клементина. — Пропуска на ваших экспедиторов уже подготовлены, так что причин для беспокойства нет.
Белокурая девушка просияла.
— Благодарю вас, госпожа Хизерли!
Клементина подавила укоризненный вздох. Столь высокопарное обращение
