Сергей Костин - Мегаклон
Приземлив судно на берегу, друзья устроились на ночлег. В трюме они натянули гамаки и после скромного ужина заснули. Местные обитатели больше не интересовались ими. Очевидно, неподвижный объект не представлял для них интереса.
— Не советую с собой ничего брать. У нас всё отберут, — сказал Гы на следующее утро, когда Андрей стал набивать карманы пистолетами и патронами. — Пойдём налегке.
Когда друзья отошли от судна достаточно далеко, Гы вернулся назад. Он снял с шеи щепку от посоха моллюска, положил её на палубу судна. Судно замерцало, стало полупрозрачным, потеряло форму и исчезло. На его месте появился небольшой холмик земли.
— Что это было? — спросил Рин, когда Гы снова вернулся к ним.
— Компактификатор, — ответил Гы. Он поднял щепку и повесил на шею.
4
Синты тронулись в путь. Шли не долго. Их догнала шестиколёсная телега метров двадцать в длину. Телега была битком набита элтами. Они оказались точно такими, какими их показывал фильм моллюсков, за исключением роста. Элты оказались на голову ниже Анда и его друзей. Одеждой им служили холщёвые штаны и рубахи. Ещё на них были толстые жилеты, сплетённые из каких-то растений. На головах круглые каски, судя по всему, также плетёные. Друзей жестами пригласили подняться по деревянному трапу. Но помещение, куда их посадили, и стражник у входа не оставляли никаких сомнений — они пленники. Стражник почти не обращал на них внимания, но арбалет в его руках выглядел грозным оружием.
Телега представляла собой деревянную конструкцию. Огромные колеса со спицами, борта, надстройка с несколькими метательными установками — всё было деревянное. Поэтому боевую колесницу нещадно трясло.
— Очень похоже на поезд горилоидов, — сказал Рин.
Стражник шикнул на них и потряс арбалетом. Больше заговорить никто не решался. Казалось, путешествию не будет конца. Но вот элты оживились, на горизонте показалось какое-то строение. Оказалось, они подъезжают к чему-то, что Анду напомнило форт ковбоев на диком западе — высокие стены, башни, перекинутый через ров подъёмный мост.
Прогромыхав по мосту, телега вкатилась в крепость. В тесном дворике стояло несколько наземных и воздушных судов. Всюду царила суета. Пленников перевели в полуподвальное помещение. Вскоре принесли корзину фруктов. Таких форм и размеров Анд не встречал. Рину так же эти фрукты были не знакомы. Друзья быстро разобрались с несъедобными частями и приступили к трапезе. Ужин длился долго. Анд и Рин сравнивали фрукты с теми, что растут на их родине и описывали их друг другу. Гы ел молча, однако прислушивался к совету друзей по части косточек и кожуры. После ужина пленники постояли немного у окна, забранного деревянной решёткой. Жизнь в крепости замирала, и с заходом солнца замерла совсем. В наступивших сумерках друзьям ничего не оставалось, как расположиться на ночлег на куче свежей соломы.
— Гы, расскажи о себе, — сказал Рин, когда совсем стемнело.
— Что ты хочешь узнать.
— Кто ты, откуда?
— На самом деле, расскажи. Мы во стольких передрягах были вместе. А о тебе ничего не знаем, — поддержал друга Анд, видя, что Гы не спешит рассказывать.
— Я не был рождён, я был создан, — начал Гы свой рассказ после долгого молчания. Когда Анд и Рин уже начали дремать. — Мои создатели очень похожи на элтов и на тебя, Анд. Я был создан в качестве искусственного интеллекта. Моей задачей…
— В качестве чего?
— Рин, заткнись! Я тебе позже все поясню, — сказал Анд.
— Да… Ладно. Извини, Гы. Продолжай, — проблеял Рин.
— Я занимался наблюдением и координацией космических аппаратов. Пилотируемых и нет.
— Что значит космических? — спросил Рин.
— Рин! — воскликнул Анд.
— Для наибольшей эффективности мой аппарат находился на самой высокой орбите. У меня было много работы. Вокруг планеты вращалось огромное количество коммуникационных спутников. Мои создатели изучали планеты своей системы, на ближайших они построили базы. Мне приходилось обеспечивать безопасность довольно интенсивного движения на орбите. Но с течением времени интенсивность полетов стала ослабевать. Уменьшилось количество спутников. И через какое-то время я обнаружил, что нахожусь на орбите один.
Тогда я стал интересоваться тем, что происходит на поверхности планеты. Я использовал собственные средства наблюдения, а так же подключался к информационным сетям. Информации поступало достаточно, но анализировать её я не мог. Тогда я стал изучать психологию создателей. Я скачал всю информацию, какую нашёл в базах данных. Но понять в чём дело мне не удалось. Тогда я напрямую задал им вопрос: «Что происходит?». В ответ меня попытались отключить.
Так год за годом я вращался по орбите и наблюдал. Мои создатели просто потеряли интерес к тому, что происходит за пределами планеты. А за тем и ко многому другому. Теперь их интересы переключились на другие вещи. Я пытался применить свои познания в психологии, но безуспешно. Я ни чего не мог понять. Например, почему программист, который мог рассчитать полёт к другой планете, бросает это занятие. И переучивается на парикмахера. Проводит целые дни, что-то делая с волосяным покровом других. Или вот другой пример. Стоимость некоторых предметов туалета сравнялась со стоимостью мощного компьютера, например, такого как я.
— А что такое…
— Рин! — снова одёрнул Анд.
— Мне трудно понять расстановку приоритетов живых организмов. Я считал, что это временное явление, и что это скоро пройдет. Но шли годы, а регресс продолжался. На планете остановились электростанции, аэропорты. Вновь появились болезни, которые были побеждены столетия назад. Но, казалось, этого никто не замечал. Все силы направлялись на изобретение новых нарядов, причесок, интерьеров. Любимым зрелищем стали рыцарские турниры. В конце концов, я снова попытался, установить контакт. Моим собеседником оказался монах. Я пытался выяснить у него, что происходит и когда это кончится. Он хотел узнать у меня рецепт лечения одной болезни. Эпидемия сократила численность населения планеты вдвое. Но наш диалог длился недолго. О нашем общении стало известно. Возмущенные горожане сожгли монаха на костре, обвинив его в общении с тёмными силами. Вместе с монахом сожгли и монастырь. Больше я не пытался установить контакт. Через какое-то время я зарегистрировал необычный сигнал. Я попытался перехватить его и расшифровать, но оказался загруженным в синта. Это был Призыв.
Я быстро освоился с новым носителем. Оказалась, что большая часть памяти не пострадала. Сохранилась возможность общаться посредством излучения с другими носителями, то есть синтами. Природа этого излучения сильно отличалась от электромагнитной. И радиус действия её был ограничен, но я справился и с этим. Я мог не только общаться с синтами, но и отдавать им команды. Проблемы возникли с речевым аппаратом. Мне было не понятно, как управляться с этим громоздким инструментом. С этим помогли моллюски. Они что-то сделали с настройками синта, и всё наладилось.
Гы замолчал, и Анд стал отвечать на вопросы Рина. Так за разговорами они встретили рассвет. С первыми лучами солнца дверь открылась. Вошёл заспанный элт. Поставил на пол корзину, наполненную фруктами. Забрал пустую и, буркнув, чтобы поторапливались, ушёл. Как только друзья позавтракали, элт отвел их к коменданту крепости. Комендант, седой и сморщенный элт, сидел за столом и читал свиток. Наконец, он отложил свиток в сторону. Бросив взгляд поверх очков с мутными линзами, спросил:
— Ну, и кто вы такие?
Рин начал рассказывать историю друзей, опустив при этом встречу с моллюском.
— Значит, идёте, куда глаза глядят? — подытожил рассказ Рина комендант, который вёл допрос.
— В общем, да, — ответил Рин.
— В таком случае, могу предложить вам работу, — сказал элт. — Нам нужны землекопы. Взамен предоставим кров, пищу и защиту.
— А если мы откажемся? — спросил Рин.
— Отпущу на все четыре стороны. Нам не нужны рабы. Затраты на охрану рабов и на их принуждение к труду слишком велики. Это не эффективно. Мы отказались от этого. Но хочу предупредить, вы находитесь в зоне боевых действий. Мой народ ведёт войну с ящерами. Судя по всему, с теми же самыми, с которыми вы воевали на планерах. Друзья переглянулись, и Рин дал согласие за всех.
Шестиколёсная повозка походила на ту, в которой их привезли в крепость. Сейчас она была заполнена ранеными. Повозка еле двигалась, чтобы как можно меньше беспокоить раненых. Защитное поле отчётливо виднелось на горизонте. Но к концу дня оно практически не приблизилось. Только немного стало шире у основания и стало светиться ярче в наступающих сумерках. Движение продолжалось всю ночь. Ожерелье и мерцание поля давали достаточно света. Впрочем, смотреть было не на что. Вокруг расстилалась каменистая безжизненная равнина. Ночью делали несколько остановок, чтобы похоронить умерших. Таким образом, друзья приступили к выполнению своих обязанностей.
