Сурен Цормудян - Герои млечного пути
— Ну, здравствуйте. — Полковник повернулся к вошедшим. — А я было начал подозревать, что кое-кто побоится прийти.
— Мы не из робкого десятка, — начал Симон заготовленную речь. — Вы, вероятно, полковник Калашников? Это не вы изобрели тот старинный автомат?
Полковник отечески улыбнулся:
— Один — ноль в вашу пользу. Значит, вы юморист. В комедиях снимаетесь?
Это было обидно. Ди Рэйв снялся в двух психологических работах, имевших глубокий философский смысл. А «Звездная сага» была приключенческим фильмом, хотя и полным юмора, но уж никак не комедией. Ну что же, 1:1.
— Да. Конечно, — ухмыльнулся киномагнат, — еще в цирке шапито подрабатываю. У меня там смертельный номер. Называется «стрельба из автомата Калашникова по яблоку на голове у блохи».
— Вот как? — хмыкнул полковник. — В цирке, значит, подрабатываете? Насколько я знаю, еще и в стрип-баре. Да? — Голос у него был под стать росту — шаляпинский.
У Ди Рэйва сжались кулаки. Вот это действительно было оскорбление. Роман отошел в сторону и думал о том, что поведение друга окончательно испортило ему карьеру.
— Может быть, прекратим кокетничать? — хмыкнул Калашников. — Пора бы о деле поговорить.
— Ну, говорите. Я весь внимание, — пробормотал Симон.
— Что же вы так, дорогой вы наш кинозвезда? Приехали в Россию, устроили дебош. Обидели иностранку. Девушка аж из Бельгии на заработки в Москву приехала, а вы с нее последние трусы сняли. — Полковник говорил с нескрываемой иронией.
— С чего бы это КГБ занималось подобными делами? Других нет, что ли? От скуки не знаете, какое место почесать?
— Ну, если мы вам «почешем», то мало не покажется в любом месте. Это первое. Второе. Нас бы ваши похождения не касались, если бы не участие в данном безобразии нашего сотрудника. Верно, товарищ капитан? — Калашников взглянул на Романа.
Тот стоял насупившись и молчал.
— Ладно, — полковник махнул рукой, — присаживайтесь.
Друзья уселись на выехавшие из стола раскладные стулья. Хозяин кабинета опустился в свое кресло. Чуть подался вперед, упершись в стол руками.
— Зовут меня Владимир Александрович. Но для кого-то я — товарищ полковник. — Он снова покосился на Рому.
— Я не понимаю, какие к нему претензии? — подал голос Ди Рэйв. — Это я во всем виноват.
— Но он же был с вами. В заведении недостойного толка. А он не какой-нибудь рафинированный богемный мажор. Он — русский офицер, между прочим, — покачал головой Калашников.
— Да мы друзья с детства, поймите. Мы почти два года не виделись. Вот, решили отметить встречу. Идея моя была. Вел себя недостойно тоже я. Чего вы от него хотите-то? — Симон начал нервничать.
— Пытаетесь выгородить друга? — Владимир Александрович пристально посмотрел на киномагната.
Ермак напрягся. Он бросил косой взгляд сперва на начальника, затем на Симона. Он явно предчувствовал какой-то неожиданный поворот. Калашников — опытный аналитик, он уловил напряжение подчиненного и заметил смятение гостя. Полковник полностью управлял ситуацией.
— Ну что же, попробуем, — хмыкнул старший офицер. — У меня к вам есть деловое предложение, Симон. Что скажете?
— Что я могу сказать… Я ведь не знаю, о чем вы. — Ди Рэйв вопросительно посмотрел на Романа. Тот тоже оставался в недоумении.
— Вы завтра, насколько я знаю, собрались на Зети? — Владимир Александрович улыбнулся.
— Откуда вам это известно? — Симон нахмурился.
— Странный вопрос. Вы забыли, где находитесь?
— И что из того, что собрался? — Киномагнат закинул ногу на ногу и, скрестив руки на груди, воззрился из-под нахмуренных бровей на хозяина кабинета.
— У нашей конторы есть оперативный интерес на этой планете. Мы могли бы дать вам задание, выполнение которого отвечает интересам нашего государства.
— Неужели вам не хватает сотрудников и вы пытаетесь привлечь человека со стороны? Что-то слабо верится.
— Вы правильно рассуждаете. Сотрудников у нас хватает. Настолько, что мы можем уволить из наших рядов некоторых, чье поведение порочит честь мундира.
Ермак почесал в затылке.
— Но вы можете помочь вашему другу, — продолжал полковник, — если не хотите, чтобы он затаил на вас обиду за сломанную карьеру.
— Это же шантаж чистой воды! — воскликнул Ди Рэйв, вставая.
— Сядьте, — строго глянул на него Владимир Александрович. — Это было бы шантажом в случае угрозы вашему благополучию, жизни и здоровью. Я же не пугаю вас пытками, верно? У вас есть выбор.
— Нет, ты слышал? — Симон ударил сидевшего рядом Романа ладонью по локтю. — Как я мог не заметить на входе табличку «ГЕСТАПО»?!
— Прекратите фиглярничать, — поморщился Калашников, — вам это не к лицу.
— Подлецу все к лицу, — пробормотал Ермак как можно тише. Но друг все же услышал его.
— И что это было? — возмутился киномагнат. — Нет, ты объясни. У тебя ко мне какие-то претензии?
Роман молча повернул голову и уставился в окно.
— Поставьте себя на его место. Вы сотрудник госбезопасности. Встречаетесь с другом, которого давно не видели. Идете в бар. Ладно, за стрип-бар можно отделаться выговором. Но ваш друг устраивает в этом баре просто гладиаторские бои какие-то. Дело пахнет скандалом, которого жаждут жертва вашего друга и хозяин бара. Вашему другу — что? Очередная скандальная статья в желтой прессе лишь добавит ему популярности. А вот вас могут уволить на все четыре стороны. Как вам нравится такое положение?
— Но виноват-то я. При чем здесь Ермак?
— Есть правила, регламентирующие поведение офицера как на службе, так и во внеслужебное время. Русский офицер — это элита общества. И мы вправе требовать от него соблюдения кодекса офицерской чести и морали. И за нарушение такового спрашивать по всей строгости. Но вам, я думаю, этого совершенно не понять. Вы живете другими ценностями. Служили два года полуфашистскому режиму Спейсара. Живете в Америке. Может ли космополит быть патриотом? А если человеку чужд патриотизм, какой смысл говорить с ним о чести…
— Позвольте! Я стопроцентный патриот! Вы передергиваете!
— Успокойтесь, — невозмутимо произнес полковник и открыл лежавшую перед ним папку. Перелистал несколько страниц и начал читать вслух: — «20 июня 2123 года объект „С“ уехал в германский город Раммштайн, где незаконно проник на борт грузового космического корабля „Насхорн“. Целью данной авантюры было проникновение на планету Спейсар, куда направлялся звездолет… Справка: Спейсар — крупная планета, составляющая 1,76 массы Земли. Единственный большой спутник звезды Сварог, что в секторе L29-Y48 южной периферии Контактики. Планета имеет разреженную атмосферу. Скудная растительность. Поверхностных водоемов на два процента площади планеты. Население — сто семь миллионов человек. Инфраструктура — восемьдесят шесть изолированных от внешней среды куполообразных городов. Контактический статус — суверенная планета с 2112 года. Политический строй — военная диктатура… Спейсар — единственная на сегодняшний день известная планета, где есть залежи драгоценного ти-ксила, ксибериума и быстро восстанавливаемые месторождения радиоактивного а-бириума. Ти-ксил и ксибериум являются причиной того, что тысячи авантюристов регулярно прибывают на Спейсар в поисках сокровищ».
— Зачем вы все это читаете? — Симон нахохлился в полюбившейся позе. — Лично я это знаю прекрасно.
— Хорошо, что сами признались. Может быть, расскажете, что было дальше с объектом «С»? — улыбнулся Калашников.
— Минуточку… Так это — про меня? Погодите, у вас что, досье на меня? — Ди Рэйв был по-настоящему потрясен. — Когда вы успели? Вы что, заранее знали, что я напьюсь в чертовом баре с вашим сотрудником и окажусь здесь? Объясните, черт возьми, что происходит?!
— Симон. — Полковник поднялся, давая понять, что наступил очень важный момент. — Ты в нашей разработке уже восемь лет. МЫ создали тебя.
Наступила тишина. Потрясенный Ди Рэйв уставился на своего друга. Тот сам выглядел шокированным и всем своим видом пытался дать понять Симону, что он здесь ни при чем и сам впервые слышит о подобном. Полковник, улыбаясь одними глазами, посмотрел на молодых людей, отошел от стола и принялся глядеть в окно, давая друзьям время прийти в себя.
Ди Рэйв поднялся со стула и медленно побрел к выходу.
— Пошел я отсюда, — пробормотал он.
— Вас будут мучить вопросы. Потеряете сон. Завтра вы полетите на Зети в полном неведении о том, что вокруг вас происходит. В итоге вы все равно вернетесь. Вопрос только в том, приму ли я вас, — сказал Владимир Александрович, глядя в окно. Затем повернулся к киномагнату и произнес: — Хватит прожигать свою жизнь. Вы можете перестать быть потребителем и сделаться творцом истории. Вы же с юности чувствуете себя невостребованным. Вы ищете предназначения. Вас тяготит размеренная жизнь. Вам не дает покоя зов предков, которые во славу Государства Российского держали оружие в руках аж с тысяча девятьсот четырнадцатого года, если верить вашей родословной.
