Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

Под ними и вокруг них батлерианцы заметили появление нового корабля и начали разворачивать орудия к нему. Поблизости разорвались первые залпы, не задев цель.

– Как вы догадались появиться здесь? – спросил Джозеф через коммуникатор.

Ответила Норма дрожащим бесплотным голосом:

– У них есть ментаты, но мое предвидение яснее.

Взрывы вокруг корабля не стихали. Джозеф увидел, что все пропало. Корпус корабля Нормы Сенвы сомкнулся вокруг маленького судна; в трюм вбежала Сиоба и бросилась к мужу, а сам корабль мигнул и исчез в свернувшемся пространстве.

Предвидение – добродетель, но одержимость – грех.

Близнецы, дети Агамемнона устремились за ним, оставив мертвое тело Гриффина на горячем песке.

Вори понимал, что, даже если он закроется в погодной станции, Андрос и Хайла в считаные мгновения разнесут ее стены. Поэтому он полез на скалы, руками и ногами цепляясь за камни, поднимаясь к гребню небольшого хребта. Открытая местность вокруг, возможно, подходила для метеорологических наблюдений, но не давала Вориану возможности спастись.

– Куда ты бежишь, брат? – крикнула Хайла. – Убеди нас сохранить тебе жизнь.

Он не ответил.

Андрос и его сестра терпеливо карабкались за ним, преодолевая камни так, словно они были жидкостью, текущей вверх, бросая вызов тяготению. Добравшись до гребня хребта, Вориан увидел крутой противоположный склон, который вел только к открытому песку. Может, он сумеет обойти хребет и вернуться к летательному аппарату близнецов… но те выключили двигатели, а он знал, что их запуск и подготовка к старту займут несколько минут. Андрос и Хайла не позволят ему настолько опередить их.

У него были защитный пояс и пистолет Маула – исправный пружинный пистолет, но Вори сомневался, что это поможет против близнецов. Однако, возможно, задержит их. Он взвел курок, повернулся и приготовился.

Андрос и Хайла приближались по склону, где было полно шатких камней, которые срывались вниз. И хотя с точки зрения генетики это были его брат и сестра, он не колебался и не испытывал сожалений. Много десятилетий назад Вори убил Агамемнона, и еще немного семейной крови на руках мало что изменили бы. Он видел, как они убили Гриффина Харконнена, благородного молодого человека, не заслуживавшего такой смерти.

Продолжая подъем, Андрос посмотрел на него и крикнул:

– А вот твоя жена не убегала, когда мы задавали ей вопросы. Хотя она была старухой…

Вори охватил гнев. Он прицелился Андросу в лоб и нажал на курок. Громкий звук выстрела из пистолета Маула прозвучал, как взрыв, но Вори промахнулся – или прицел был сбит. Слева от головы молодого человека треснул камень, мелкие осколки разлетелись во все стороны. Андрос вздрогнул.

Хайла остановилась, и Вори выстрелил во второй раз, целясь в самый центр ее груди. На этот раз пуля попала в цель – он увидел углубление в ее комбинезоне, рваную красную плоть. Удар отбросил Хайлу назад, но Андрос остановился и схватил сестру за руку. Она закричала, однако силы очень быстро вернулись к ней. Вори прицелился из «маула» и снова нажал на курок. Раздался скрежет. Он попробовал еще дважды, но пистолет заело. Вори бросил его.

Близнецы снова начали подниматься – быстрее прежнего. Быстро думая, рассматривая разные возможности, Вори смотрел на яркие пылающие пески, из которых, как гнилые зубы, торчали через неравные промежутки небольшие камни. До ближайшего из них было около километра. Бежать придется по песчаным дюнам, а значит, потребуется не меньше пятнадцати минут, чтобы добраться туда, но и там его ничего не ждет.

Тем не менее у него появился план.

Решительно спускаясь по склону, перепрыгивая с одного шаткого камня на другой, он добрался до конца спуска и оказался на песке, погрузившись в его мягкую поверхность. Ишанти учила его прятать следы и двигаться неритмично, чтобы не привлекать внимания песчаных червей. Но сейчас Вори бежал привычным шагом и уже начал задыхаться. У него не было воды – припасы остались на погодной станции. Близнецы догоняли его.

Они убили Гриффина.

И Мариеллу.

Позади Андрос и Хайла начали спуск, сокращая расстояние. Хайла громко крикнула:

– Даже если доберешься до камней, куда ты денешься? Тебе ничего не остается, только остановиться!

Вори не стал тратить силы на ответ. Он старался бежать как можно быстрее, но этого было недостаточно, его догоняли. На полпути к ближайшему камню он решил, что пора рискнуть, надеясь, что успеет добраться до скалы.

Он включил личный защитный пояс; послышался слабый дрожащий треск. Статическое электричество словно зарядило окружающую пыль. Вори отстегнул пояс, включил на максимум и бросил на песок. И еще отчаяннее побежал к маленькому скальному островку, используя внутренние резервы, о существовании которых даже не подозревал. Вори был уверен, что его ритмичные шаги уже послали песчаному червю неодолимый зов. А с распространяющим вибрацию поясом в этом и вовсе не приходилось сомневаться.

Близнецы продолжали бежать за ним по дюнам, как он и надеялся, по его следам. Андрос пронзительно крикнул:

– Бежишь, трус! Позоришь Агамемнона!

В горле у Вори саднило, глаза жгло, но, поднявшись на вершину дюны, он увидел, что почти добрался до прочного каменного выступа. Как у айсберга, подножие камня уходило глубоко под поверхность. Еще несколько шагов, и он ощутил под песком камень. Тяжело дыша, Вори поднялся выше, обернулся и посмотрел назад.

Андрос и Хайла добежали до сброшенного им силового пояса. Они знали, что догоняют и что Вори некуда деваться, кроме маленького каменного острова. Они так сосредоточились на нем, что не заметили дрожи песка и бегущей к ним песчаной ряби.

Хайла, все-таки почувствовав что-то, замялась, но Андрос с усмешкой поднял пояс. Он бросил его себе на плечо – и в это мгновение из дюны вынырнул песчаный червь с широко раскрытой пастью. Набрав сотни кубометров песка, чудовище подняло голову так высоко, что дети Агамемнона казались попавшими в водоворот крошечными точками.

Червь проглотил их.

Вори сел и принялся смотреть, как червь кружит по местности. И хотя он был один в глубине пустыни, без воды и припасов, он впервые за долгое время почувствовал, что в безопасности…

Теперь у него по крайней мере появилось время подумать о неприятностях, которые он принес Арракису, пусть и хотел всего-навсего жить в мире. Он думал о людях, которых недавно потерял: об Ишанти, которая была к нему добра; о Гриффине Харконнене – нечаянном враге, который сумел понять и даже простить Вориана. И о Мариелле.

За столетия он пережил много утрат, но три эти потерянные жизни глубоко опечалили его. Со времени изгнания на Ланкивейл Харконнены много поколений ненавидели его, и он надеялся достичь какого-то понимания. Но, когда семья узнает, что случилось с Гриффином, вряд ли это поможет залечить рану.

Сидя на одиноком камне, Вори чувствовал вековую усталость. Ему хотелось найти место, где не приходилось бы постоянно оглядываться через плечо. Он смотрел, как червь зарывается в песок и уходит, но решил немного отдохнуть перед возвращением на погодную станцию и к машине, которая навсегда унесет его отсюда.

Большинство общественных событий, спонсируемых правительством, организуются ради показных демонстраций. Опытные вожди понимают, что их восприятие публикой – основа власти.

Указ императора Сальвадора Коррино давал сестрам из распущенного ордена всего несколько дней на то, чтобы покинуть Россак и школу, которую Преподобная Мать Ракелла создавала на протяжении восьми десятков лет. Вернувшийся на Салусу Секундус в сопровождении Доротеи и ста членов ее фракции император оставил на Россаке войска, которые должны были обеспечить выполнение его указа. Ракелле не позволили попрощаться ни с внучкой, ни с сестрой Валей и вообще ни с кем.

Всем сестрам, молодым и старым, предписывалось рассеяться. Только немногие сестры, те, у кого имелись важные связи, могли решать, куда хотят направиться; большинство возвращалось на планеты, с которых когда-то улетели на Россак.

Положение брата императора не давало Родерику возможности жить в роскоши и неге. Прилетев с Россака, он хотел подольше поспать и отдохнуть в постели рядом с Хадитой, а потом насладиться завтраком с ней и тремя детьми. Но его вызвал император.

Спал Родерик плохо. Его преследовали картины устроенной Сальвадором внезапной казни сестер-ментатов и роспуск школы на Россаке. Теперь ему предстояло уладить много проблем и как можно больше смягчить причиненный вред. Он надеялся на проницательные советы сестры Доротеи и на то, что та согласится с ним работать. Родерик по-прежнему считал, что подготовленные сестры очень ценны, и сумел убедить брата пощадить по крайней мере фракцию Доротеи. Лучше сберечь хоть что-то, чем потерять все.