Последний контакт 3 (СИ) - Евгений Юрьевич Ильичев
Понимая, что грядет неминуемый конец, Синак вжался в угол и стал ждать. Со стороны он, должно быть, походил на умалишенного.
«Да и плевать… — подумал Реджи. — Плевать уже на все! Нужно завершить начатое. Обратного пути уже нет!»
Сейчас Синак намеренно не обращал внимания на Касаткина. Адмирал еще с минуту пытался докричаться до него, но, не дождавшись от ученого никакого внятного ответа, бросил эту затею. В конце концов, дело есть дело — во флоте всё, что не помогает в работе, отвлекает от нее. И поэтому далее доктора наук Реджи Синака для Касаткина словно и не существовало. Адмирал тут же сосредоточился на ситуации и совместно с Васильевым принялся руководить эскадрой. Началась напряженная работа. Касаткин наводил справки о состоянии плазменных щитов, готовности вооружения, курсе, настрое экипажей… Васильев же, в свою очередь, активно руководил флагманом эскадры, выслушивая доклад за докладом. Суета и временное замешательство военных сменились напряженной деловой обстановкой. Что ни говори, а народ служивый трудно чем-либо сбить с толку надолго. Время реакции и скорость восстановления их психических кондиций до нормального работоспособного состояния впечатляли.
После проверки всех систем и отсеков «Вольного» по протоколу БЗЖ Васильев перешел к текущим проблемам.
— Штурман, наш курс?
Вопрос был отнюдь не праздным. Нужно было понять, что изменилось после воздействия ваэрров на их флагман. Если они на время отключали всю их систему защиты, то никто не мог бы гарантировать, что под шумок они им и курс не изменили. Кроме того, все остальные корабли группы ориентировались на курс «Вольного» в автоматическом режиме и попросту не увидели бы его смены, если бы специально не решили проверить эту информацию. А на таких скоростях, да вблизи со столь крупным объектом, как Солнце, даже сотые доли градуса могли сыграть роковую роль. Однако опасения оказались напрасными — штурман «Вольного» заверил своего командира в неизменности выбранного курса. А это означало, что атака на шар ваэрров все еще была в силе.
— А что с курсом «Осириса»? Удалось просчитать? — похоже, у Касаткина больше не оставалось сомнений, что перед ними действительно был «Осирис-3». Кто бы этим кораблем-призраком ни управлял, похоже, он играл за своих — за землян.
И тут же последовало подтверждение его выводам:
— Адмирал, «Осирис-3» ушел с нашего курса и движется по эллиптической орбите вокруг центра притяжения, то есть вокруг шара. Наши курсы не пересекаются, угрозы столкновения больше нет. Готовы расчеты, эмм… — тут штурман осекся, перепроверяя данные, — … правда, при таком курсе и скорости у «Осириса» нет шансов выйти целыми из зоны притяжения Солнца. Они пройдут по кромке орбиты шара и будут перехвачены притяжением звезды, а в скором времени сгорят в её атмосфере.
— Они попросту не успеют разогнаться… — прошептал Касаткин, глядя на Васильева.
— Так, а что со временем? Мы уже должны выходить на угол атаки! — Васильев намеренно перевел тему. Он понимал, что сейчас важно вывести адмирала из ступора и отвлечь от ненужных мыслей. «Осирис» на связь не выходил, и быть уверенными в том, что на его борту есть живой экипаж, и уж тем более в том, что там может оказаться дочь Касаткина, было невозможно. Однако мысли адмирала действительно крутились именно в этой плоскости, так что замечание Васильева оказалось как нельзя кстати.
— Внимание! — срочное донесение группы наблюдения оторвало всех от голограммы с траекториями движения «Осириса-3» и ударного флота землян. — Мы видим шар ваэрров! Во всех диапазонах! Похоже, протуберанец с Солнца демаскировал его. Вывожу на карту.
Через мгновение на той же карте на фоне сплошной стены огня показался огромных размеров зеркальный шар.
— Это он! — выдохнул Касаткин.
— Такой же, как на видео с «Ориджина», — согласился Васильев.
Буквально на минуту на мостике «Вольного» воцарилась торжественная тишина. Все офицеры и матросы замерли в ожидании приказа, полностью осознавая важность момента. Впервые их враг показался. Впервые враг демаскировался, позволив им ориентироваться не только на абстрактные данные гравитационных приборов, но и на визуальную картинку. И да — эта картина поражала людское воображение. Столь больших объектов никто и никогда в Солнечной системе прежде не строил. Даже на фоне гигантского Солнца этот шар выглядел потрясающе. Его истинные размеры были особенно впечатляющими на контрасте с крохотным «Осирисом-3», что медленно проплывал сейчас мимо блестящего инопланетного крейсера.
— Вот и ответ… — тихо прошептал Васильев. — Мы не сгорели заживо только потому, что все это время были в его тени.
— Спасибо я говорить никому не собираюсь, — ответил Касаткин и отдал приказ по флоту. — Экипажам, к бою!
Следующие пятнадцать минут для всех кораблей флотилии были самыми трудными. Команда «к бою» подразумевала сразу несколько событий. Это и сильнейшее ускорение, сопровождающееся соответствующими перегрузками, и воздействие на флотилию гравитационных сил сразу двух небесных тел, и выход из условной тени гигантского шара, и, наконец, залп из всех плазменных орудий, который требовалось произвести синхронно. Масла в огонь подливало отсутствие связи с «Осирисом-3». Сейчас их траектория была худо-бедно предсказуемой, но кто поставит на то, что так оно и будет продолжаться впредь? Что вообще задумали те, кто управляет этим звездолетом? И есть ли вообще на борту «Осириса-3» экипаж?
Нарастающая перегрузка дала понять всем, у кого еще были сомнения в правильности выбранного ими пути, что обратной дороги больше нет. Нет и быть уже не может. Началось ускорение и заход на орбиту вокруг шара, до залпа плазменных орудий оставалось менее пяти минут. Все прекрасно осознавали важность грядущего момента — фактически, у человечества был лишь один шанс на атаку. Повторить ее и уйти на второй круг вокруг Солнца вряд ли получится, а если такой кульбит каким-то чудом и выйдет, то не факт, что по возвращении к исходной точке шар по-прежнему будет дожидаться второй попытки.
Однако напряженный момент — не повод впадать в ступор. Упускать возможность рассмотреть
