Ольга Чигиринская - Мятежный дом
— Уважение к суду, — тайсёгунский представитель стукнул молоточком о стол. — Сеу Ройе, вы высказались в свою очередь. Продолжайте, сеу Нуарэ.
— Да мне, в общем-то, незачем уже продолжать. Здесь все знают, кто такой сеу Ройе, — по трибунам прокатился редкий смех. — Пока его чудачества сводились к спасению снежных троллей, можно было их терпеть. Но сейчас он поднимает руку на клан. Я был его учителем. Я был его другом долгое время. Но я уже не могу защищать его, ваша честь. Все знают, что клан Сога беден. Все знают, что беден он потому, что не стремился к богатству, все усилия направляя на благо людей и кораблей дома Рива. Если тайсёгун наложит на клан штраф, которого требуют Ройе и экологи, мы погибнем.
— Вы закончили? — невозмутимо спросил судья.
— Да, ваша честь.
Судья поднялся, прочистил горло и, видимо, включив сонор — голос раскатился по всему залу — провозгласил:
— От имени тайсёгуна, Повелителя Войны, поставленного волей Дома Рива над людьми и кораблями Дома Рива, объявляю: клан Сога, как продтверждается многочисленными свидетельскими показаниями, неоднократно нарушал Уложение об охране экосферы Картаго, подписанное тайсёгуном Сеаном Сэйта, ратифицированное Советом Кланов, двести шестьдесят шестой год от Эбера, — по залу снова прокатился смешок, — статьи 211, 213, 214. Согласно «Хартии о компенсации ущерба, причиненного общей собственности», клан Сога обязан выплатить стоимость ущерба и покрыть затраты на восстановление. Ввиду беспрецедентной стоимости ущерба, указанной привлеченными экспертами из гильдии экологов, на собственность клана Сога накладывается арест до момента установления точной стоимости этой собственности и определения того, какая часть ее может быть передана в казну Дома Рива для компенсации ущерба. Кто возьмет на себя исполнение приговора? — судья обвел глазами зал.
— Ох ни хрена себе, — придушенно выдохнул за плечом Дика длинноносый.
— Если Ройе сейчас потребует исполнительный лист — он дня не проживет, — пробормотал кто-то рядом.
— Забьёмся? — тут же спросил третий голос.
— Погодите, вы, лихорадка, — длинноносый оглянулся. — Дело еще обжалуют в тайсёгунском суде, помяните моё слово.
— Если никто не возражает, — сказал Ройе, — исполнение приговора возьму на себя я.
— Быть по сему, — судья ударил молоточком в гонг.
— Ваша честь, — теперь Нуарэ уже не прикидывался расслабленно-скучающим, — мы будем обжаловать приговор в суде высшей инстанции.
— Ваше святое и неотъемлемое право, — кивнул судья. — Заседание объявляется закрытым! Господин Ройе, возьмите у судебного пристава исполнительный лист.
— Всё, брат, — сказал кто-то за спиной длинноносого. — Это тебе не тролликов в море вылавливать. Это война.
— Не каркай, — Дик спиной почувствовал, как на него указали.
— Да мне плевать, что этот щенок слышит. Эй, боя! Я к тебе обращаюсь, ты! Оглох, что ли?
Дик встал и, не оборачиваясь, вдоль прохода пошел к двери.
— Передай своему хозяину, что ему не жить, ясно! — крикнули сзади. Дик не оглянулся. Того, кто горланит, можно не опасаться.
Проходя в коридор, он поймал еще один разговор.
— Нет-нет, как раз сейчас покушения прекратятся. Тайсёгун не сможет проглотить убийства Ройе, даже если захочет. А он не захочет. Ройе знает, на чьей стороне играть — лучшего случая прибрать нас к рукам Шнайдер не найдет, даже если нарочно будет искать.
— У нас есть какой-то выход?
— Да никакого. Либо Детонатор выжмет из нас все, что ему нужно, либо его убьют, и тайсёгун введет сюда войска. Куда ни кинь, всюду клин…
Говорящие — женщина в красно-синем платке с «пламенеющим» узором и мужчина с бритой и татуированной головой, оба в одинаково просторных комбо — шли впереди. Проход был тесным, и Дику стоило большого труда не коснуться никого из них, не привлечь к себе внимания — и одновременно держаться достаточно близко, чтобы слышать разговор. Одну реплику он всё же пропустил — женщина, судя по всему, спросила, чего хочет Детонатор.
— Вы шутите или на самом деле не понимаете? — мужчина развернулся к ней, и Дику пришлось чуть подать вправо, чтобы не попасть в зону его видимости. — По исполнительному листу Ройе может описать всю собственность клана! А потом отобрать из нее столько, чтобы хватило на покрытие ущерба. Вы слышали, какая это сумма. Чтобы из нее ни сэны не прилипло к рукам?
— Ройе богат, — возразила женщина.
— Сударыня! — мужчина прижал руку к сердцу. — Деньги — это материя, которой никогда не бывает достаточно. Особенно в наше время. Между нами, я восхищаюсь Детонатором. Он так ловко отводил всем глаза последние два года, так умело изображал одержимого сивучами и снежными троллями, что поверил в это не только чокнутый Леев, но и госпожа Джемма. А между тем оказалось, что эта его экологическая полиция — выгодное помещение капитала.
— Я так думаю, — сказала женщина, — госпожа Джемма поступит умно, если свернет свою гордость в трубочку, засунет ее себе… под подол, да бухнется в ножки тайсёгуну. Тем более, что они вроде как родня его племяннице…
— Ох, я бы не стал упирать на это, — прошли в двери, коридор стал попросторней и люди рассредоточились. Если бы эти двое не были так увлечены беседой, они бы заметили небольшую, но внимательную аудиторию. — Родство Барка и Бонов — не то, что стоит упоминать, разговаривая с тайсёгуном. Тем более что Ринальдо был официальным сопровождающим и охранником нашей будущей императрицы, и насколько теплые чувства он сохранил к матери — неизвестно… Но вы мыслите в правильном направлении. На днях юная Элинор Огата была представлена сеу Элисабет Шнайдер-Бон. Вполне возможно, сеу Элисабет пожелает нанести нам визит — скажем, в дни Сэцубуна. Известно ведь, что нигде не празднуют Сэцубун так весело, как у нас.
— И откуда вы все это знаете, сеу Тора?
— Ну, я всего лишь скромный импортер эксклюзивных тканей, — улыбнулся мужчина. — Но мои клиенты бывают разговорчивы.
— Однако что же вы будете делать, если Ройе наложит вето на взлет и посадку кораблей? Вы так спокойны, а между тем все ваше дело может погибнуть!
— У меня есть запасные каналы… и я уверен, что смогу как-то договориться с Ройе. Нынче многие смирят свою гордость и пойдут договариваться с Ройе — а я никогда не портил с ним отношений, мне проще…
Тут мужчина заметил Дика, осекся и, показав собеседнице глазами на юношу, побудил ее ускорить шаг.
Дик вышел в фойе. Детонатор и Скимитар уже ждали его. Человеческий поток, обходил Ройе с двух сторон — одни шли в зал на новое заедание, другие зал покидали — и в этом потоке на удивление много было людей, которые сейчас считали нужным поклониться Ройе. Дик заметил среди них и давешнего длинноносого.
Исполнительный лист, который получил Ройе, никаким листом не был. Он представлял собой мнемопатрон, внешняя оболочка которого была изготовлена из сверхпрочного сплава и могла выдержать почти всё — кроме, разве что, погружения в солнце, эпицентр коллапса или жерло Ородруина. На торце мнемопатрона был изображен герб дома Рива — шестиконечная звезда, составленная из трех переплетенных разомкнутых колец.
— Идем, — Детонатор повесил свой «трофей» на шею. — Кстати, как тебе шоу?
— На этот раз я смотрел суд с более удачного места, спасибо, — сказал Дик. — Хотя, наверное, лучше бы мне сейчас было выглядеть как деревенщина.
— Ни в коем случае. Тебя затолкали бы в самый зад, на стоячие места.
— Но я бы услышал больше интересных вещей.
— В основном — ехидные замечания в свой адрес. Тебе это удовольствие сегодня еще предстоит… — на руке Ройе запиликал сантор. — Да, Горо. Давай с ребятами прямо в штаб-квартиру. Да, только что получил. У нас начинаются веселые деньки.
* * *В Шоране, как и в Лагаше, глайдер-порт располагался рядом с обычным портом. Наверное, чтобы грузы, направляемые с побережья вглубь континента, далеко не таскать. В Пещерах Диса тоже наблюдалась эта нацеленность на экономию усилий: глайдер-порт находился вблизи от узловой станции монорельса и сообщался с ней широким транспортным тоннелем.
Таким образом, Дик мог обобщить свои данные о транспортно-складских районах городов на Картаго в трех словах, и эти слова были: торговля, воровство и проституция. Подумав еще немного, Дик экстраполировал свой вывод на все транспортно-складские районы Вселенной. Действительно, там, где большие деньги переходят из рук в руки, что-нибудь обязательно к чьим-то рукам прилипнет, как выразился в суде бритоголовый мужчина; а там, где к рукам липнут быстрые и легкие воровские деньги — полно мест, где их можно истратить.
Одним из таких мест был бордель «Горячее поле», на который дал ориентировку Ройе. Это место, сказал он — постоянное «лежбище» татуировщика Сэйкити. Его клиентурой являются и посетители, и девочки, и хотя он время от времени наносит визиты в другие места, в «Горячее поле» он возвращается всегда. Впрочем, сказал Ройе, у него бывают загулы и на несколько суток. В таком случае лучше не искать себе на голову неприятностей, болтаясь по портовому району, а вернуться в штаб-квартиру.
