Кевин Андерсон - Скрытая империя. Звездный лес

Стромо точно знал, как с ними надо обходиться. Он привел устрашающую группу боевых кораблей на орбиту Рамаха и объявил, что консул их правительства низложен, а население планеты с этого времени лишается привилегий колонии Ганзейской Лиги.

Он отправил элитные отряды нанести мощный удар по трем главным космопортам Рамаха, где солдаты EDF вернули обратно торговые корабли и с тем же успехом конфисковали корабли местных владельцев, называя это частичной компенсацией за незаконный захват имущества Ганзы.

Потом команды Стромо установили блокаду и постоянно транслировали по радио мучительные для коммерсантов уведомления, хвастаясь всеми новыми предметами роскоши, которые Ганза сможет произвести, если только Рамах вновь откроется для торговли. В четыре недели радикальное правительство было низложено, и противостоявшая ему группа политиков вновь с радостью подписала Хартию Ганзы. Стромо гордился тем, что сумел восстановить дипломатические отношения с Рамахом.

Этот враг был понятен адмиралу Стромо. Но у гидрогов нельзя было выиграть устрашающими маневрами и пропагандой…

На второй день изучения Онсьера техники срочно вызвали адмирала из его каюты.

– Внизу что-то случилось, сэр! Мы заметили странные флуктуации и аномалии в глубине звезды. Что-то… движется, описывая круги.

– Внутри газовой планеты? – Стромо нацепил свой командирский китель и поспешил на мостик. – Но там же горячо, как внутри солнца!

– Может быть, гидроги догадались, как производить огнеупорный костюм из асбеста. Вам следует попросить объяснения у техников, сэр.

Прибежав на мостик, Стромо всмотрелся в мерцающее изображение великолепной звезды.

– Внизу, адмирал, – сказал один из научных консультантов. Он увеличивал изображение взвихренных облаков, центром выбрав то, что впервые было замечено как солнечное пятно. – В течение часа мы отмечали определенные формы в хромосфере.

– И нет магнитной активности? Никаких вспышек?

– Ничего подобного, сэр. Только это.

Через несколько минут Стромо с изумлением увидел раскаленно-красную капсулу овоида, похожую на геометрически совершенное яйцо с размытыми от света и жара краями, движущееся по собственной траектории. Оно изменило курс, поднимаясь сквозь солнечное пятно, плавно двигаясь в мерцающем океане раскаленного газа.

К нему присоединились другие овоиды. Они начали подниматься из огненных глубин Онсьера.

– Всем боевым постам! – крикнул Стромо; сердце у него упало. По кораблю завыла сирена тревоги, и крейсеры сгрудились у «Джаггернаута». – Отзовите все крылья реморов! Приготовьтесь к отступлению! – Он позвал на мостик зеленого священника, чтобы тот мог послать на Землю последнее, итоговое сообщение.

Когда «джаггернаут» потянулся прочь, пять пламенных эллипсоидов выстрелили из Онсьера, как огненные кометы. Даже с фильтрами на обзорных экранах адмирал с трудом мог смотреть на них.

Очертания размывались от жара, будто вся сила звездной короны втиснулась в ядро одного-единственного овоида.

Пять огненных эллипсоидов – или кораблей? – приближались к кораблю Стромо быстрее, чем могло двигаться судно EDF. Они кружились медленно, не проявляя агрессивных намерений… как будто в растерянности. Наконец, собравшись вместе, как делегация метеоров, ослепительные шары унеслись в пространство, оставив Онсьер позади.

Взмокший от пота адмирал Стромо сжался в командирском кресле. У него дрожали руки. Он наконец смог вздохнуть.

Все члены команды уставились на него, затем друг на друга с облегчением и изумлением.

Прочистив горло, Стромо вопросительно взглянул на своих экспертов:

– А теперь скажите мне – что за чертовщина здесь происходит?

108. БЕНЕТО

Стоя в роще посаженных старым Тальбуном вселенских деревьев, Бенето пытался успокоить своих встревоженных зеленых питомцев. Весь день он чувствовал глубочайший ужас, пронизывающий сознание маленького перелеска. Страх тряс его сознание, как в лихорадке.

Он коснулся чешуйчатой коры, посылая вопросы через телинк, пытаясь определить, почему так неспокойны деревья, но разум Вселенского Леса хранил молчание… словно пытаясь защитить зеленого священника от некоего ужасного знания. Но Бенето не боялся встать лицом к лицу с опасностью. Вокруг него в неестественной тишине простиралась Корвус Ландинг.

Бенето хлестнула сильная дрожь, как бичом ударило по спине. Тогда он поднял глаза к небу.

В вышине появились четыре боевых шара гидрогов – шипастые сферы, огромные, больше, чем солнце в затмении. Они заполнили собой голубоватый воздух и спускались ниже… Они сканировали планету. А потом обнаружили вселенские деревья.

Пока Бенето наблюдал за алмазными сферами в благоговейном страхе, от ближайшего боевого шара отделилась капля, маленький шарик, не больше, чем капля пота по сравнению с гигантским кораблем. Маленькая сфера быстро набирала скорость.

Бенето подозревал, что это. В такой же защищающей от давления камере посещал Дворец Шепота на Земле посланец гидрогов… тот, что убил короля Фредерика.

Пока парламентерская сфера направлялась к населенным районам, до Бенето уже начали доноситься крики и вой тревоги из Колони-Тауна. Мэр Сэм Хенди побагровел и принялся реветь в мегафон, призывая всех укрыться в убежище, захватив оружие. Но никакие меры защиты не спасали от атаки гидрогов.

Посланник чужаков прошел над городом и без остановки направился к роще высоких деревьев. Вокруг него шелестели листья, словно желая в панике спрятаться от гидрога. Сфера приземлилась среди старейших деревьев на мягкий, ухоженный лесной суглинок перед ними.

Бенето стоял неподвижно, ожидая развязки.

Сфера запотела, словно принесла с собой собственный холод. Сквозь прозрачные стены камеры была видна молочно-белая взвесь ядовитых даже на взгляд облаков. Содержимое внутри пенилось и срасталось, пока из плотной металлической субстанции не сформировалась некая фигура – человек, одетый как Скиталец; подобный же образ Бенето видел у первого посланника гидрогов во Дворце Шепота.

Бенето касался ладонью ближайшего вселенского древа и постоянно находился в телинк е. Он послал мысленные сообщения всем зеленым священникам Рукава Спирали.

– Чего ты хочешь? – потребовал он ответа у недоброго гостя. – Зачем ты пришел сюда?

Гидрогский посол повернул к нему блестящее, как ртуть лицо. Хотя Бенето не мог читать выражение на постоянно меняющемся лице, он улавливал исходившее от чужака всепоглощающее презрение. Бенето почувствовал укол страха.

– Ты союзник вердани, наших врагов, – сказал гидрог. – Как они, ты должен страдать, засохнуть и умереть.

Бенето почувствовал ярость и одновременно испуг по всей лесной сети. Он глубоко вдохнул, собираясь с силами.

– Я не знаю, что вы называете «вердани», – твердо произнес он.

Но когда знание лесного мира прошло сквозь него, он понял. Это деревья! Чувствующий разум Вселенского Леса был тем, что гидрог назвал «вердани».

– Мы почуяли здесь след отвратительных деревьев, – продолжил посланник. – Мы думали, Вселенский Лес уничтожен давным-давно, но, должно быть, часть вердани спряталась и уцелела. Вы помогли им вырасти вновь.

– Да. Да, помогли! – с вызовом бросил Бенето.

– Их всех следует уничтожить, – ровно произнес гидрог.

Казалось, Вселенский Лес вложил слова в разум зеленого священника:

– Почему? Деревья не желают воевать с вами. Возможно, были причины вам всем пережить эту ужасную войну.

Мерцающий посланник остался непоколебим.

– Ты укажешь нам место, где находится главный центр уцелевших вердани. Где первичный Вселенский Лес?

Над головой угрожающе нависали шипастыми кулаками боевые сферы. Искры энергии слетали с вершин пирамид.

– Скажи нам, и мы позволим людям жить! – уговаривал Бенето посланник.

Получая мужество и понимание от знания, пришедшего из потаенных глубин лесного разума, Бенето укрепился в своем решении.

– Я отказываюсь, – спокойно сказал он. – Вселенский Лес значит больше, чем я или любой другой человек.

Решительность деревьев возросла, давая зеленому священнику силу. Он больше не чувствовал страха, только мощь сопротивления. В древности вездесущий Вселенский Лес покрывал тысячи планет – и был почти уничтожен. Гидроги ушли обратно в глубины газовых гигантов; другие участники воины также пострадали и исчезли.

– Тогда твоя раса узнает, каково спорить с нами, – все тем же неживым голосом промолвил гидрог.

– Мы готовы драться! – слова Бенето перестали быть его собственными, они пришли отовсюду, возникли в мыслях всех остальных зеленых священников, и Вселенский Лес поддержал их. – У нас есть оружие, с которым гидроги не смогут справиться.