Александр Казанцев - Фаэты
Население Марса будет пока ничтожно мало по сравнению с его просторами, ждущими своих хозяев, потомков фаэтов. Фаэты – это ведь сыны Солнца! Под солнцем и жить им отныне на Марсе.
Первыми выходят старцы, седобородые, низкорослые, бледные. Они щурятся от непривычно яркого света, вдыхают живительный воздух, напоенный незнакомыми запахами, и даже хватаются за грудь, словно ожегшись.
Конечно, до того уже немало марсиан выходило без скафандров в новую атмосферу, самоотверженно доказав ее безвредность. Но массового выхода глубинных жителей на поверхность еще не было. Реакция тех, кто впервые дышит под небом, непосредственна.
Все гуще толпа, жмущаяся к утесу и словно боящаяся отойти от привычных пещер. С удивлением смотрят обитатели недр на диковинные скопления воды в кратере и складках местности.
Некоторые, выйдя из толпы, осторожно подходят к воде, нагибаются, зачерпывают ее рукой, пьют, брызгают себе в лицо, потом на соседа… Ведь там, в глубине, каждая капля воды считалась бесценной, а здесь… щедро подаренная людям вода разлилась реками, заполнила огромные водоемы, напитав не только поверхность планеты, но и ее новую атмосферу: В небе плывут облака. Они тоже кажутся удивительными тем, кто никогда не видел неба.
Какие поразительные, живые рисунки кисти неповторимого художника неистощимой фантазии – Природы!
Они меняют свои очертания, никогда не повторяясь.
А солнце! Солнце, которое они скрывают лишь на мгновение! Что может быть ярче этого светильника, источающего с неба, а не со свода пещеры, свет и тепло! Говорят, на Земле оно вдвое больше. Это вообще невозможно представить!
Новые хозяева входят в предназначенные им, разбросанные там и тут в лесной чаще дома. Они искусно вплетены в живую природу, составляют как бы ее часть. И они кажутся чудом, ничем не напоминая пещеры и выбитые в камнях кельи.
В просторных светлых комнатах легко укрыться от солнца или от дождя, этого чуда, когда с неба сказочно льется сама собой бесценная для глубин влага.
И, наконец, из шлюзов выпускают детей. Щебечущая ватага вырывается из распахнутых ворот и застывает в изумлении. Ребятишки-то не знали, чего им ждать. Мгновенная тишина сменяется ликующими воплями.
Малыши рассыпаются повсюду, храбро осваиваясь с новой природой, притом непостижимо быстро.
Некоторые уже лезут на деревья, хотя видят их впервые. Другие валяются в траве, устраивают свалку, затевая борьбу или бег взапуски. И все это со смехом, криком.
Девочки бродят среди цветов. Их тут целые поляны.
И не надышаться здесь пьянящим, медвяным запахом!
Кто и когда мог научить марсианок вить венки? Откуда эта изобретательность и чувство красоты? Цветы украшают, цветы – символ радости, символ любви! И рядом вода! Сколько угодно воды! Больше, чем можно было представить самому пылкому воображению!
Взрослые пытаются сдержать детей. Никто из них еще не умеет плавать, и даже не знает, что это такое.
И тем не менее их ватаги устремляются к озеру!
Самые отчаянные влетают в воду с разбегу, разбрызгивая ее, вздымая клубы тумана. И носятся по мелководью с хохотом, визгом, криками радости.
Марсиане получили земную воду, марсиане дышат воздухом под собственным небом!
Так разве не лучше ли было хоть сто лет подряд слать с Земли в космос ракеты Жизни вместо того, чтобы за сто минут погубить ракетами Смерти жизнь на Земле или даже уничтожить всю планету, как случилось с Фаэной?
Не так ли, Даль? Не так ли, Мада? Не так ли, Аве? Не так ли, Эра?
Но только Даль отвечает мне:
– Прав, тысячу раз прав один из наших видных ученых, говоря, что «нельзя допустить, чтобы люди направляли на свое собственное уничтожение те силы природы, которые они сумели открыть и покорить».
Никто из резвящихся в воде марсианских ребят не знал ни о Жолио-Кюри, ни об этих его словах, но новую радость жизни подарили им люди, понявшие, чему должны служить знания.
И я с этими людьми всей душой до того самого мига, когда рядом с Эрой займу свое место в межзвездном мавзолее, который отыщут в космосе мои земные друзья.
Дай руку мне, Даль! Мы – братья!
Октябрь 1968 г. – февраль 1971 г.
Москва – Абрамцево
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
Двадцать лет прошло уже с того дня, как я приступил к «ФАЭТАМ». Прочитав теперь роман как бы из другого времени, переживаю снова встречу с великим физиком XX века Нильсом Бором, которая произошла в конце 1961 года, и с особой остротой ощущаю современные наши беды и чаяния.
Леонид Соболев описал нашу беседу с Нильсом Бором, как живой ее свидетель. Вижу на старой фотографии рядом с Семеном Кирсановым, Борисом Агаповым, Георгием Тушканом и другими нашими соратниками, в самом центре ее, прославленного ученого, Копенгагенскую «школу» которого считали за честь пройти выдающиеся физики первой четверти нашего века. Высокий лоб, усталый взгляд проницательных глаз, средоточие мудрости знания. Рядом – его преданная супруга, бежавшая вместе с ним на парусной лодке из оккупированной гитлеровцами Дании. За океаном он сделал бесценный вклад в создание атомной бомбы. Но он же в числе первых и отверг ее применение.
Соболев вспоминал, как я задал вопрос Нильсу Бору: допускает ли тот, что планета Фаэтон, на орбите которой остались в виде кольца астероидов лишь ее обломки, разрушилась из-за взрыва океанов, вызванного взрывом в их глубине мощнейшего термоядерного устройства, во время ядерной войны ее обитателей?
Нильс Бор серьезно ответил:
– Я не исключаю такой возможности, но если бы это было и не так, то все равно ядерное оружие надо запретить.
Это послужило мне толчком для создания «Гибели Фаэны», а потом и других частей романа «Фаэты», где представлены как земные катаклизмы, так и пути возвращения первозданной природы Марса.
Но об одном ли Марсе может идти теперь речь?
Не подумать ли нам о Земле, как Далька о Марсе? Не вернуть ли ей первозданную красоту и щедрость?
Бездумное развитие цивилизации веками уродует Природу. Во имя сиюминутных выгод, в ненасытном стремлении иметь все больше энергии, металла, хлопка, химических средств, для комфорта насилуется плодородие земли, возникают «рукотворные моря», поглощая целые страны плодородия с городами и селами, исчезают природные моря (Аральское!), и как бы в отместку превращая в пустыни те же хлопковые поля, ради орошения которых лишилось былое море животворных вод.
Мелеют и засоряются великие реки, стал «сточной канавой» поэтический Рейн, отравлены Великие Озера в Америке, и проносимые над ними кислые дожди губят все живое. Но страшнее всего, что гибнут и океаны с просторами обитания планктона и водорослей, которые поглощали избыток углекислоты. И она скапливается теперь в верхних слоях атмосферы, создавая «парниковый эффект», не пропуская тепловых излучений Земли, перегревая планету. И поэтому ныне ей грозят климатические катаклизмы с затоплением целых стран. Уже в настоящее время ощутимы первые сигналы разгневанной Природы. Миллионы людей страдают от наводнений в Бангладеш, небывалой жары и холода в США или Африке, от опустошительных ураганов в Карибском бассейне. А бесчисленные энергоустановки продолжают сжигать топливо и вместе с сотнями миллионов автомобильных двигателей пополнять смертоносный слой углекислоты, уже не поглощаемой поредевшей земной растительностью.
Земле грозит не только ядерная война!
И если верить тому, что люди способны возвращать к жизни умершие планеты вроде Марса, то не задуматься ли читателям о судьбе собственной Земли, не встать ли им в ряды тех, кто, подобно Дальке Петрову, готов отдать свои силы преображению планет. И в первую очередь, своей родной планеты.
Автор
