Фрэнк Герберт - Еретики Дюны
— Ну, ну, — произнес Муззафар. — Я много слышал и читал о вас, прежде чем прийти сюда.
Тег продолжал внимательно его рассматривать. Волосы коротко острижены, над левой бровью багровый шрам длиной несколько Миллиметров. Одет в зеленую куртку и такие же брюки — это, конечно, не форма, но одежда хорошо пригнана и выглажена — сказывается привычка к порядку. Об этом же говорили и ботинки. Они были вычищены до такого блеска, что Тег мог бы увидеть в них свое отражение, если бы наклонился пониже.
— Никогда не думал, что встречусь с вами лично, — продолжал между тем Муззафар. — Это большая честь для меня.
— Я очень мало о вас знаю — только то, что вы командуете силами Рассеяния, — сказал Тег.
— М-м-м-м, да это немного, — произнес Муззафар.
Тег снова почувствовал сильный голод. Он скосил глаза на кнопку возле шахты лифта, нажав которую, как он помнил, можно было вызвать официанта. В этой комнате все было сделано с применением автоматики — оправдание необходимости держать наготове множество людей.
Муззафар неправильно истолковал этот взгляд.
— Прошу вас, не думайте о том, чтобы уйти. Сейчас придет мой личный врач и осмотрит вас. Он явится с минуты на минуту. Было бы хорошо, если бы вы дождались его.
— Вообще-то я хотел заказать что-нибудь поесть, — признался Тег.
— Все же я советую сначала дождаться доктора. Станнеры характерны своими нехорошими последствиями.
— Так вы все знаете.
— Мне все известно об этом пренеприятнейшем фиаско. Вы и Бурцмали — это сила, с которой надо считаться.
Тег не успел ответить, как дверь лифта открылась и оттуда вышел высокий мужчина в красном комбинезоне. Человек был настолько худ, что одежда буквально болталась на нем. На лбу было клеймо доктора Сукк — тавро в виде бриллианта. Правда, знак был не привычного черного, а оранжевого цвета. Глаза доктора были скрыты за оранжевыми контактными линзами.
Токсикоман? — подумал Тег. Правда, от мужчины не пахло никакими известными Майлсу наркотиками и даже меланжей. От врача исходил слабый, но явственный фруктовый запах.
— Вот и ты, Солиц! — воскликнул Муззафар, указывая на Тега. — Обследуй его хорошенько. Его здорово тряхнуло станнером позавчера.
Солиц достал из чемоданчика знаменитый сканер Сукк. Работая, сканер издавал тихое жужжание.
— Так вы доктор Сукк, — произнес Тег, разглядывая оранжевое клеймо.
— Да, башар, и в своем ремесле я являюсь самым видным знатоком древнего искусства.
— Никогда не видел знака такого цвета, — сказал Тег.
Доктор поднес сканер к голове башара.
— Цвет не играет никакой роли, башар. Главное — это то, что скрывается под ним.
Он опустил сканер и провел им по плечам Тега, потом провел им вдоль тела.
Тег терпеливо ждал, когда закончится противное жужжание.
Доктор встал и обратился к Муззафару:
— Он совершенно здоров, фельдмаршал. Замечательная физическая форма, учитывая возраст. Правда, его следует хорошо накормить.
— Хорошо, хорошо, Солиц. Позаботься об этом. Башар — наш гость.
— Я закажу необходимую для него пищу, — сказал Со лиц. — Ешьте ее медленно, башар.
Доктор поклонился, отчего захлопала его одежда на тощем, как швабра, теле. Кабина лифта поглотила его.
— Фельдмаршал? — спросил Тег.
— На Дуре возродили древние звания, — пояснил Муззафар.
— На Дуре? — переспросил Майлс.
— Какой же я глупец! — воскликнул Муззафар. Он достал из кармана тоненькую папку. Тег вспомнил, что во время службы сам носил такую в кармане кителя. В ней лежали семейные голограммы. Муззафар поставил папку ребром на стол и нажал кнопку.
Возникло цветное изображение зеленых кустов на фоне панорамы джунглей.
— Это мой дом, — сказал Муззафар. — В центре — фреймбуш. Это мои первые подчиненные. Люди смеялись надо мной за такой выбор и постоянно дразнили меня.
Тег всмотрелся в голограмму, уловив печальные нотки в голосе Муззафара. Кусты представляли собой веретенообразные побеги, на концах которых, густо переплетаясь, располагались яркие синие луковицы.
Фреймбуш?
— Это очень тонкая материя, я понимаю, — сказал Муззафар, опустив руку. — Он совсем не безопасен. Первые месяцы мне самому приходилось защищаться от него. Но я очень привязался к этим кустам. И вы знаете, они ответили мне взаимностью. Для меня это самый родной дом — Вечная скала Дура!
Муззафар заметил озадаченный взгляд Тега.
— Проклятье! У вас же нет фреймбуша. Вы должны простить мне мое поразительное невежество. Мы можем многому поучиться друг у друга.
— Вы назвали это домом, — напомнил Муззафару Тег.
— О да. При правильном обращении они могут научиться повиновению. Фреймбуш тогда вырастает и сам становится прекрасным зданием. На это требуется четыре или пять стандартов.
Стандартов, подумал Тег. Значит, Заблудшие тоже пользуются в своем календаре стандартными годами.
Прошелестела кабина лифта и оттуда вышла молодая женщина в синем платье официантки. Она внесла в комнату подвеску с горячим мармитом и принялась расставлять тарелки перед Тегом. Одежда была такой же, какую Тег видел в прошлый раз, но приятное круглое лицо женщины было ему незнакомо. Голова была выбрита, и на скальпе четко выделялись вены. Глаза были водянисто-голубого цвета, а во всей осанке и поведении было что-то коровье. Женщина открыла супницу, и комната наполнилась пряными ароматами.
Тег насторожился, но реальной угрозы не почувствовал. Он видел, как есть эту пищу без видимого вредя для себя. Официантка расставила ряды тарелок и положила на стол приборы.
— У меня нет снупера, — сказал Муззафар, — но я сам попробую всю пищу, чтобы у вас не было ни малейших подозрений.
— В этом нет необходимости, — отказался Тег. Он понимал, что это вызовет массу вопросов, но чувствовал, что надо вести себя так, чтобы они заподозрили в нем Вещающего Истину. Тег отдал должное еде. Не рассуждая больше, он наклонился вперед и принялся есть. Будучи знакомым с реакциями ментата на еду, он был немало удивлен своим теперешним отношением к ней. Ментат отмечал, что он поглощает калории с неимоверной быстротой, что чувство голода, подгоняющее его, необычайно сильно. Есть — значило выжить. Суп, который он ел, у разрушенного не вызвал таких реакций.
Доктор Сукк подобрал мне правильное питание, думал Тег. Пища была подобрана на основании показаний сканнера.
Молодая официантка продолжала ставить на стол все новые и новые блюда.
В середине трапезы Тег был вынужден встать из-за стола и облегчиться в туалете, понимая, что там тоже есть камера, с помощью которой за ним продолжают следить. Стало ясно, что его кишечник работает в соответствии с новыми энергетическими потребностями организма. Вернувшись к столу, он чувствовал себя так, словно ничего не ел.
Официантка сначала удивилась, а потом встревожилась, видя такое поведение Тега. Однако продолжала по его требованию ставить на стол все новые и новые тарелки.
Муззафар следил за гостем с возрастающим интересом, но не говорил ни слова.
Тег чувствовал, что по своему качеству пища идеально подходит для замещения потерь энергии, единственное, чего не учел доктор Сукк, так это количества. Девушка покорно продолжала менять тарелки, всем своим видом демонстрируя ужас и потрясение.
Муззафар наконец нарушил молчание:
— Должен сказать, что никогда не видел человека, способного съесть так много за один присест. Не вижу, ни как вы это делаете, ни зачем.
Тег, наконец насытившись, откинулся на спинку дивана, зная, что возбудил массу вопросов, на которые не мог ответить правду.
— Это ментатские штучки, — солгал он. — У меня были слишком большие нагрузки в последние дни.
— Удивительно, — сказал Муззафар, поднимаясь.
Тег тоже встал, но Муззафар жестом предложил ему остаться.
— В этом нет надобности. Для вас приготовлены апартаменты в соседнем помещении. Безопаснее оставить вас здесь.
Официантка собрала пустую посуду и вышла.
Тег принялся внимательно рассматривать фельдмаршала. Что-то явно изменилось в его поведении за то время, пока Тег ел. Сейчас у Муззафара был холодный оценивающий взгляд.
— У вас есть имплантированный коммуникатор, — сказал Тег. — И сейчас вы получили новый приказ.
— Я бы не советовал вашим друзьям даже пробовать атаковать этот дом, — произнес в ответ Муззафар.
— Вы думаете, что в этом состоит мой план?
— А в чем он состоит, башар?
В ответ Тег только улыбнулся.
— Очень хорошо, — в глазах Муззафара исчезало всякое выражение, когда он начинал слушать, что ему говорят по коммуникатору. Когда он снова осмысленно взглянул на Тега, в его взгляде появилось хищное выражение. Майлса неприятно поразил этот взгляд — он понял, что сейчас в эту комнату войдет еще кто-то. Фельдмаршал считал, что этот визит очень опасен для его гостя, но Тег не видел кого-либо, кто мог противостоять его новым способностям.
