Скиталец - Эй ты
Только он собрался уходить, как из-за угла появилась массивная орочья фигура в силовой броне, которая по размеру напоминала его собственную. Гакул уже обрадовался. Появление сильного союзника позволило бы отсрочить отступление и продолжать наслаждаться бойней. Но стоило ему разглядеть фигуру орка получше, как хорошее настроение мигом испарилось.
— (Орочий диалект) Та ты же здох! Я лично постукал тебя!
Это был Острозуб. Старый босс Зелёного. Именно его убил в бою Гакул за звание босса.
— (Орочий диалект) Хренова постукал ты зогово семя! Ты никчемный выкормыш сквига даже прибить меня нормально не смог!
«Мёртвый» босс ответили своему бывшему нобу с самодовольной улыбкой оскалом. В глазах призрака явно виднелось презрение. Это не осталось без внимания.
— (Орочий диалект) Да ты ваще попутал! Откуда такой моргалы у неудачника? Я вызвал тебя на бой один на один и ты проиграл!
— (Орочий диалект) Лишь потому что ты, ничтожество, вызвал меня на бой сразу после того, как я постукал предыдущего придурка и был тяжело ранен. Если бы ты кусок переваренного грота вышел со мной один на один в момент, когда я был здоров, то я тебя раздавил тебе как самого никчёмного из снотлингов.
От неожиданного и отчасти возвышенного слога орк немного растерялся. Гакул потратил пару минут, чтобы в достаточной степени осмыслить сказанное ему. Призрак прошлого, всё это время продолжая бездействовать. лишь насмешливо скалился и делая самодовольную морду.
Весь разум босса Зеленого был сосредоточен на осознании услышанного. Хотя слова были произнесены на орочьем языке, они оставались непонятными. Из-за этой сосредоточенности нынешний босс не заметил странностей: почему орк так витиевато выражается? Почему на нём броня, которую Гакул снял с его трупа? И, наконец, почему его оружие не испачкано в крови демонов?
Наконец, осознав сказанное в достаточной степени, чтобы понять общий смысл предложения, он пришёл в себя.
— (Орочий диалект) Это ты меня трусом назвал! Иди сюда зоговый грот я тя щас ишо раз постукаю!
Орочий вождь бросился в атаку на наглого мёртвого орка. А тот поступил подобающе трусливым гротам, но никак нормальному орку, а именно пустился в бегство. Увидев это, Гакул оскалился. Бегство означало признание своей слабости. А это уже значило, что можно наказать своего бывшего босса за длинный язык.
— (Орочий диалект) Э ту куды побёг? А ну вернись что бы я мог оторвать твою башку второй раз!
Орк устремился в погоню за наглым гротом, который осмелился его оскорбить. Он забыл о своём намерении отступить и теперь отдалялся всё дальше от своих основных сил.
Во время погони Гакул неоднократно стрелял из своего оружия в убегающего грота, но почему-то не мог попасть в него, хотя расстояние было небольшим. Ещё одна странность, на которую стоило бы обратить внимание, но охотничий азарт и желание победить давнего соперника вытеснили все остальные мысли.
Спустя полчаса погони Гакул осознал, что находится за пределами своего поселения. Это запоздалое понимание настигло вождя орков.
— (Орочий диалект) Ты куда меня привёл утырок?
— Туда куда нужно…
Внезапно под ногами орка вспыхнула девятиконечная звезда, окружённая зловещими письменами, начертанными почти человеческой кровью на неизвестном языке. Орк мгновенно потерял способность двигаться.
Орочий вождь мог лишь беспомощно, но с нескрываемой злобой смотреть на своего бывшего босса. Даже до него дошло, что он попал в ловушку. Тем временем тело его бывшего босса начало покрываться рябью и через мгновение приняло новую форму. Это была худощавая гуманоидная фигура, лицо которой скрывалось под холщённым капюшоном. У неё была красная кожа, длинные, но не слишком большие когти и посох с наконечником в форме полуоткрытого глаза. Естественно, это была не истинная форма. Но она была ближе к изначальной. И одновременно вдохновленный одним из известных порождений.
— (Орочий диалект) Отныне ты в моих руках орк. Твоё тело отныне принадлежит мне.
Демон подошёл к орку и коснулся его своей ладонью. В мгновение ока его эфемерное тело утратило твёрдость и, словно туман, проникло в тело вождя через отверстия на голове. В сознании орка начался бой. Он не хотел отдавать своё тело, как он сам выражался, «хитриле». Сопротивление было ожесточённым, но бесполезным. Хотя демон был относительно слабым, но он предварительно усилил себя, принеся в жертву богу перемен нескольких мутантов, которые не успели скрыться.
Наконец, дело было сделано, и душа зеленокожего окончательно проиграла и покинула тело. Нечестивая звезда перестала сиять, и тело с новым владельцем вновь обрело подвижность.
Не говоря больше ни слова, тот, кто будет называть себя Гакул, отправился обратно к основным силам орков. Первый этап многоступенчатого плана был завершён. Осталось лишь дождаться окончания перехода через варп и приступить к плетению интриг среди орков. Орк хотел власти? Он её получит. Правда, как всегда, есть нюанс.
У демона было два имени. Первое было истинным, и он, естественно, тщательно скрывал его. Второе было тем, по которому его знали в варпе — Асот. Он был относительно молодым розовым ужасом Тзинча и, как любой из его слуг, всеми силами пытался обрести расположение своего владыки и возвыситься. У него был пример Перевертыша, который, если верить слухам, возвысился, будучи лишь синим ужасом. И вот он планировал повторить этот путь.
Для такого возвышения нужно как минимум передать богу перемен несколько миров смертных. И первый из таких миров уже был выбран целью. Там уже давно зрел культ Архитектора Судеб, но он всё равно был относительно малочислен. Только они начнут ритуал истечения реальности, как их тут же найдут. Поэтому они наотрез отказывались принимать активные действия и предпочитали сидеть тихо и потихоньку копить силы. Нужно было отвлечь чем-то защитников, и орки с тиранидами на скитальце были прекрасным вариантом.
И потому исчадие решилось на попытку захвата. Эта посудина уже несколько десятков тысячелетий летает без дела. На ней нет передового оружия, нет сокрытых знаний. Есть лишь орки и тираниды. И потому среди могущественных демонов считается очередным космическим мусором, не стоящим внимания. Он покажет им, как они ошибались.
Глава 5
Длинный разговор. Часть 1
Дмитрий не знал, сколько времени прошло с начала этого безумия, но, должно быть, не меньше пары недель.
