Последний контакт 3 (СИ) - Ильичев Евгений
— Все, что ты мне сейчас рассказал, доложишь совету. Слово в слово, ты понял?
Офицер сел на свое место и кивнул Кольскому. Не нравился ему тон капитана. По сути, Павленко посчастливилось раздобыть важные сведения о тактико-технических характеристиках противника. Что в этом было плохого? Но Кольского эта информация почему-то не обрадовала. Павленко чувствовал какой-то подвох, что-то было не так. Но что именно?
Глава 4
Спустя час на совещание явились почти все высшие офицеры «Прорыва». Не было лишь Ратушняка, но оно и не мудрено — у начмеда в тот момент и без этого полно было забот. Несмотря на усталость (а Кольский действительно выглядел сейчас чуть ли не хуже всех на мостике), командир с удовлетворением отметил, что потерь среди высшего офицерского состава нет. Его слова подтвердил и командир БЧ-2 Серов. Арес в свойственной ему манере лаконично отрапортовал:
— Капитан, я уже говорил с медициной. Основные потери личного состава среди матросов, сержантов и старшин. Погибли двадцать три человека. Тяжело ранены два лейтенанта истребительной группы, госпитализированы еще пять офицеров-связистов — у них в рубке произошла стычка. Кто-то активировал систему пожаротушения в отсеке, чуть там не задохнулись все. Благо искин правильно оценил ситуацию и вовремя пустил в отсек кислород.
— Скорее защита от дурака сработала, — пробормотал Верещагин, командир БЧ-1. — Насколько я понял, наш ИИ приказал долго жить и полностью свихнулся. Он не в состоянии толком просчитать даже маршрут консервной банки, выпущенной из утилизационного шлюза.
— Что есть, то есть, — согласился с ним Арес. — По моей части к искину корабля тоже имеются вопросики.
— Ладно, — сухо сказал капитан, — мы тут не массовка. Надеюсь, каждый из командиров взял управление своими боевыми частями на себя. Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь… Настало время показать, что из себя человек представляет. Разберемся и без ИИ. Виктор Сергеевич, раз уж вы встали, доложите по своим боевым частям.
— По БЧ-1 и БЧ-2 без нареканий, — сообщил Серов. — Все вооружение крейсера функционирует штатно, включая системы ПРО и ПАО. На этом, господа, хорошие новости заканчиваются.
— Валяй, — обреченно выдохнул Кольский. — Где проблемы?
— Кроме того, что всеми системами придется управлять вручную, есть еще одна загвоздка — мы потеряли все щиты, капитан.
— Что значит «потеряли»?
— Мы пока не разобрались. Генераторы плазменных щитов, насколько я успел понять, не повреждены, но они по-прежнему не работают.
— А на хвосте по-прежнему китайцы… — подвел итог Кольский и взглянул на Верещагина. — У тебя что, Георгий Иванович?
Арес сел на место, из-за стола поднялся коренастый командир БЧ-1.
— Капитан, мы легли в дрейф, то гравитационное воздействие полностью нас остановило. Прямо по курсу, в полутора километрах от нас наблюдаем «Осирис-3». «Ксинь Джи» прошел параллельным курсом и замер в двух километрах от нас. До «Осириса» им лететь те же полтора километра, — капитан кивнул Верещагину, решив, что тот уже завершил свой доклад, однако офицер на место не сел и как-то робко продолжил: — И еще, капитан…
— Что?
— Неподалеку от «Осириса-3» зафиксирован неопознанный объект.
— Шар? — Кольский покосился на Павленко и увидел, как тот медленно качает головой.
«Не может этого быть! — подумал Дмитрий. — Я своими глазами видел, как чужой крейсер провалился в никуда. Если там и есть что, то это точно не корабль инопланетян».
— Да, капитан! — отчеканил Верещагин. — Мы наблюдаем объект сферической формы. Он нейтрален во всех спектрах наблюдения.
— То есть как — нейтрален? — не понял Кольский.
— Не реагирует ни на какие методы сканирования. Словно это не искусственный объект, а простой булыжник. Только это не обычный булыжник, его не видно на радарах.
— Булыжник правильной сферической формы, который не отображается на радарах?
— Да, капитан. Булыжником я его так, для красного словца назвал. Этот шар определенно не природного происхождения.
— Поясни…
— Тут лучше самим взглянуть, капитан, — Верещагин засуетился, пытаясь вывести информацию на голограмму в центре стола. Руки офицера немного дрожали, было видно, что он волнуется. Однако с волнением он быстро справился, и уже через секунду над столом появилось объемное изображение «Осириса-3». С виду пропавший корабль был цел, если не считать нескольких поврежденных шлюзов — раскурочены были носовой шлюз и оба шлюза по левому борту. Также были видны следы ремонтных работ — пробоины были запечатаны герметиком. Что бы там ни происходило, в момент трагедии на корабле функционировали роботы-ремонтники.
— Так, все ясно, а где шар-то? — не понял Кольский.
— А вот он…
Верещагин сделал несколько пассов руками прямо в воздухе, приблизил изображение и сместил акценты чуть левее злополучного «Осириса». Все офицеры как один вздохнули в изумлении, по мостику прокатилась волна перешептываний. Перед их взором в нескольких десятках метрах от самого «Осириса» завис отполированный до зеркального блеска шар. Качества изображения хватило даже на то, чтобы разглядеть на его поверхности отражение звездного неба и части «Осириса-3».
— Такой маленький? — удивился связист Володин.
— Всего тридцать метров в диаметре, — подтвердил Верещагин.
— Я думал, он будет больше… — задумчиво сказал командир БЧ-6 Иванов. Командующий истребительной эскадрильей «Прорыва» обычно на брифингах помалкивал, однако и его проняла картинка загадочного инопланетного объекта.
— И из-за этого весь сыр-бор? — удивился вслух Арес-Серов. — Нам же передавали, что в засветку попал объект никак не меньше пятидесяти километров в диаметре. А тут такой пшик…
— Нам все верно передавали, — впервые за все время подал голос Павленко. Все офицеры вопросительно посмотрели на командира БЧ-5.
— Да, у Дмитрия Фроловича есть что рассказать, — вспомнил про Павленко капитан, — но давайте все же по порядку, по системам корабля. — Евгений Павлович, что у нас со связью?
Поднялся командир БЧ-4 Володин.
— Командир, связь есть. По моей службе без замечаний, если не брать в расчет уже озвученный Аресом инцидент с моими офицерами.
— Евгений Павлович, — перебил офицера Кольский, — я попрошу на брифингах обойтись без кличек.
— Ну да, — буркнул вполголоса Серов, — у самого-то погоняло «Красавчик».
По мостику прокатилась волна смешков, однако Кольский на шутку никак не отреагировал. Командир смерил офицера строгим взглядом, и тот поспешил закрыть рот, хотя на тему прозвища командира БЧ-4 у него было припасено немало колкостей.
— Виноват, товарищ командир, — Володин коротко кивнул и продолжил. — Пытаемся связаться с «Ксинь Джи», но пока безрезультатно. Ах да, получили пакет данных с Земли по ЧСДС. Идет расшифровка.
Командир коротко кивнул Володину и поинтересовался:
— С этим шариком связаться пытались?
— Да, командир, но безрезультатно, как и докладывал Георгий Иванович, — Володин хотел было сесть на место, но вдруг вспомнил, что хотел спросить у капитана. — Командир, вы пришли в норму. Я правильно понимаю, что руководство кораблем вновь передано вам?
Кольский взглянул на притихшего старпома. Сорокин сидел на своем месте и вел себя тише воды, ниже травы. До этого момента, похоже, никто и не замечал его присутствия на мостике.
— Я уже в норме, — сказал Кольский. — Вы же не против, Владимир Ильич?
Сорокин вздрогнул, возвращаясь к реальности. За весь брифинг он не проронил ни слова и выглядел несколько отчужденно.
— Простите, что? — растерянно посмотрел он на капитана.
— Я спрашиваю, — повторил Кольский, — согласны ли вы передать мне управление «Прорывом»? Необходимо ваше устное распоряжение.
Сорокин затравленно посмотрел на сослуживцев.
— Да-да, конечно, — наконец выдавил он из себя. — Капитан вновь с нами, передаю управление кораблем командиру МЗК «Прорыв» Кольскому.
