Звёзды стертой эпохи (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

— Кира, иди, вскрой капсулу! — неожиданно оказавшись рядом и почти что выталкивая меня к себе за спину, прошипел хальп. — Потом выползай через верхний люк.

— Но…

— Кира, — хальп, встряхнул свое оружие удобнее устраиваясь за щитом, — два корабля, по шесть в каждом. Это не для тебя. А вот данные еще можно спасти.

Несколько ударов в железо прошлись как раз на уровне моей головы, от чего нехорошо защемило сердце. Хальп ответил парой выстрелов почти наугад, но последовавшая ругань и шипение, вперемешку со стонами, подтвердили, что кому-то сегодня не повезло.

Тихо рыкнув, понимая, что ЦунХиТан прав, я дернулась, чтобы пройти к лестнице, но киборг в последний момент поймал меня за руку, заглянув в глаза.

— Кира, важны только координаты.

Кивнув, дождавшись, когда хальп вновь откроет огонь, я метнулась к лестнице.

Разблокировка грузового отсека заняла долгих две минуты, и стоило двери открыться, как в лицо пахнуло сыростью и немного едким ароматом разложение пластичной оболочки. Не смотря на все предосторожности, колба уже порядком просела, заставляя мои прекрасные, дорогущие параметрические крепления сжиматься все сильнее.

Вздрагивая от каждого щелчка, доносящегося от главного шлюза, я отключила «лапы» крепления, быстро, но аккуратно их разогнув. Дыхания не хватало. То ли от едкого запаха, то ли от кирасы, что сжимала грудь, воздух проникал в легкие с трудом.

Плюхнувшись на пол, некстати вспомнив папину любимую присказку в адрес моей это привычки, что змеи и ходят лежа, я попыталась разорвать пластичную оболочку. Но та оказалась на удивление плотной, просто пружиня под руками. Замирая от ужаса, что могу испортить артефакт до того, как сумею полностью вскрыть оболочку, я срезала край небольшим лазерным ножом, что нашелся среди мелочей в поясе.

Срезая по куску, в какой-то момент я зацепила край плотной прозрачной упаковки, и уже куда осторожнее потянула за край, разрывая колбу изнутри. На колени мне упал небольшой запаянный и мутный, довольно упругий конверт.

— Кира, ускорься и убирайся уже оттуда! — голос хальпа прозвучал и в ухе и как эхо со стороны лестницы.

Желтый, с одной стороны обгорелый, а с другой явно вырванный, лист с тихим шуршанием, едва слышным сквозь грохот, выпал из срезанной оболочки. Он оказался куда легче, чем я представляла. И тоньше. А еще он тихо хрустнул и сломался, стоило только коснуться его пальцами. И буквы, мелкие, на неизвестном языке, не увеличивались, если по ним провести пальцами.

Это казалось странным, глупым и неправильным, словно файл повредился при переносе. Материал оказался теплым, немного шершавым, как замша. А еще от него весьма интересно пахло. Вроде бы пылью, а в то же время и какой-то пряностью, и от этого запаха в груди что-то расцветало.

Тряхнула головой, прогоняя странное оцепенение и трепет перед необычной, невероятно старой вещицей. Нужно было и правда поторопиться.

Глава 8

Особого пиетета перед артефактами древности я как-то не испытывала. Правда, раньше ни один из них ко мне в руки не попадал, так что это все же было не показательно, но сейчас ладони дрожали, заставляя упругий, но очень хрупкий лист немного вибрировать.

Несколько раз быстро моргнув, стараясь поймать содержимое страницы в фокус, я наконец сумела рассмотреть буквы. Только это не помогло совершенно. Закорючки, какие-то плавне, совсем не похожие на нормальные известные мне символы, словно перетекали один в другой, нагнетая панику. Запомнить весь этот калейдоскоп было просто невозможно.

Пришлось пробежать по ровным, но явно не печатным строчкам несколько раз, чтобы зацепиться за символы, отдаленно напоминающие цифры. Они выделались из общей массы, хотя и не были похожи на координаты, о которых упоминал хальп.

Ряды кривых, непохожих на привычные мне, цифр словно начинают двигаться, принимая более четкие контуры. Они записаны в самой нижней части страницы, так что не удивительно, что я упустила их с первой попытки. Две цифры почти затерты, кромка листа раскрошена то ли от старости, толи о того, что дрожат мои руки, комкая край. Но я пытаюсь запомнить то, что могу прочесть, прокручивая в голове раз за разом.

— Кира! — в вопле хальпа эмоции, от которых мне становиться немного дурно. Роняя на пол лист, я судорожно вытираю взмокшие ладони о комбинезон. Перчатки все еще в одном из карманов. — Убирайся оттуда!

Меня начинает трясти. Даже то, что это не первая подобная ситуация не помогает моей нервной системе справиться.

Едва не теряя связь с реальностью, я, на мгновение зажмурившись, отрываю кусок листа, на котором указаны цифры. С треском, который, кажется, перекрывает звуки выстрелов и стоны с нижнего этажа, лист рвется. Чувствуя, как в венках вспыхивает адреналин, я подскакиваю и несусь к люку на крышу. Это единственный оставшийся вариант.

Лестница трясется под моими шагами и гремит. Толкнув незапертый люк, я выползаю на обледенелую поверхность. Здесь, как оплавленные куски стекла, видны следы хальпа, прошедшего до того, как корпус окончательно замерз и покрылся коркой.

Лицо тут же опалило холодом, кусая щеки. Натягивая на стремительно замерзающие пальцы перчатки, я едва не выпустила из рук тонкую полоску с координатами. Остатки листа начали вдруг рассыпаться, оседая сероватой пылью на темной ткани комбинезона. И я не уверена, что успела запомнить все правильно.

Дрожа от холода и всего происходящего, я едва не пропустила вспышку. Успев в последний момент пригнуться, я проследила за тем, как луч прошел всего в ладони над головой опалив волосы. Оцепенение слетело, хотя в голове вместо привычных мыслей крутились цифры, которые станут бесполезны, если я не выберусь.

«Им-12, наши координаты?..»

«Данные отосланы при последнем запуске генератора. Постарайся выжить, Кира»

Механический голос моего ИИ, обошедшегося в целое состояние, немного взбодрил. Все будет хорошо. Главное, чтобы не попали в голову. Остальное поправимо.

Двинувшись в сторону люка, я заглянула вниз. В темном пространстве то и дело слышались вскрики и сверкали вспышки. Хальп еще был жив. И я очень надеялась, что он справится.

Потянув тяжелую крышку, я закрыла люк, для надежности воткнув во внешний поворотный механизм свой разводной ключ. Теперь снизу ко мне не подобраться. А это уже что-то.

Встать было невозможно, так что к ружью я двигалась ползком, едва не скатившись в какой-то момент с крыши Летуна. В последний момент успев ухватиться за стойку оружия выровняв положение, я щелкнула тумблер. Надеясь, там осталось еще хоть что-то из зарядов, я максимально опустила ствол, ожидая, когда огонек вспыхнет зеленым.

Дальше все произошло так быстро, что я и потом не могла сообразить, что именно упустила.

Дернуть гашетку я успела только два раза, целясь в один из припаркованных чуть в сторону быстрых кораблей. Расстояние было велико, да и мощность у ружья не так велика, чтобы сильно повредить обшивку, но я летала достаточно давно, чтобы знать, куда целиться.

Первый выстрел пришелся слишком высоко из-за того, что я не могла подняться и нормально прицелиться, стреляя практически наугад. В ответ на яркую вспышку, сопровождающуюся основательным грохотом, с земли раздались крики, и в мою сторону полетели выстрелы. Одну руку обожгло, но защитный скафандр погасил удар, пришедшийся по касательной.

Порадовавшись, что это только энергетическая пушка, а не тот лазер, что я видела чуть раньше, я упрямо продолжила корректировать настройку прицела. Пусть это не сильно поможет мне, если наемники сумеют добраться, но внутреннее упрямство требовало именно этого.

Дернув гашетку, я с предвкушением, видя почти идеальную траекторию, проследила за тем, как снаряд ушел в сторону корабля. В этот же момент судно чуть приподнялось, пытаясь избежать выстрела, но только успело вскинуть брюхо, от чего все вышло еще лучше. Луч угодил в одну из немногих точек, что не следовало подставлять. От грохота заложило уши, а с потолка ледяной пещеры посыпалась ледяная крошка.