Брендон Сандерсон - Перворождённый
— Пять эскадрилий? — с изумлением переспросил адмирал.
Деннисон кивнул.
— Уничтожение этих истребителей — самая важная задача.
Адмирал вопросительно взглянул на Императора: тот тоже кивнул. Адмирал повернулся, отдавая приказ; пожилой монарх неуверенно взглянул на вернувшегося к нему Деннисона.
Потом Император сделал шаг в сторону и указал на командный трон и экраны вокруг.
— Тебе они понадобятся.
Деннисон помедлил, потом тихо сел.
— Готово, — сообщил техник.
— Перехватите передачу, — глубоко вздохнул Деннисон, — и показывайте Вариону в точности то, что я прикажу.
Техник так и поступил, и Деннисон обрел власть над девятью битвами. Или, точнее, он обрел ложную власть над ними; отметки на экране стали лживы. Стали фальшивкой, посланным Вариону отравленным даром знания.
Знания того, как жилось Деннисону.
Варион бросил истребители к боевым кораблям над Фальной, собираясь оттолкнуть имперские корабли. В реальности так и случилось; однако на экране Деннисон сделал несколько изменений. Один из имперских кораблей сделал удачный выстрел, а истребитель Вариона получил попадание в неудобный сектор. Ложная имперская линия двинулась вперед, уничтожая суда Вариона — это было неожиданно, но отнюдь не невозможно.
В каждую из девяти битв Деннисон внес похожие изменения. Здесь эскадрилья атаковала под неверным углом. Тут двигатель командного корабля засбоил в неудачный момент. По отдельности каждая проблема была из тех мелочей, что случаются в каждом бою; ничто и никогда не шло в точности по плану.
Но сейчас все эти мелкие удачные совпадения сложились; девять битв пылали в реальности, а Деннисон посылал Вариону все более неверное изображение боя.
Что бы ни старался сделать Среброгривый — он терпел неудачу. Эскадрильи истребителей гибли. Боевые корабли промахивались и погибали от случайных попаданий ракет. Командные суда взрывались, и секторы переходили к врагу — в каждой из девяти битв и на протяжении нескольких минут.
Непосредственно рядом с Варионом пять эскадрилий имперских истребителей сделали свое дело. Указанные Деннисоном корабли пали буквально за минуту, хотя перемещение стольких бойцов оставило дыру в центре имперских позиций, и они начали распадаться. Деннисон даже не уделил внимания проигрышной битве или отчетам о том, что другие справлялись куда хуже, чем в его сфабрикованном бою. Он не глядел даже на Императора, который приказал принести стул и тихо сел рядом, наблюдая, как вокруг рушится его государство.
Деннисон не обращал внимания ни на что. На мгновение он стал совершенством; он был Варионом, и каждое его действие приносило плоды. Надежды становились явью. Его приказы совпадали с мечтами. Он был богом.
«Так вот, что это значит — побеждать, — подумал Деннисон; его команда сочинила победу для одной из эскадрилий и послала ее Вариону. — Вот, что это значит — ожидать победы. Именно так он себя всегда и чувствует? Он так уверен в себе, что считает всю жизнь симулятором, подчиняющимся его желаниям?
Что ж, на несколько секунд ему придется пожить в шкуре Деннисона».
Деннисон разрушил весь тактический узор битв, заставив силы Вариона обратиться в бегство. Он не мог контролировать лишь бой, который Варион вел лично. Однако, когда Среброгривый уверился, что проигрывает в иных частях галактики, он начал делать ошибки и тут, действовать все более рискованно, сражаясь со всемогущей силой — с Деннисоном.
— Месть, — прошептал Император. — Ты этого хотел, Деннисон? Сыграть последнюю жестокую шутку с братом, прежде чем он отнимет у нас империю?
«Да», — подумал Деннисон. Это была его победа — над Варионом, над жизнью неудачника. Это был его час: совершенная симфония битвы, ощущение того, что вся вселенная склоняется перед его волей.
А затем все закончилось.
— Похоже, кто-то заметил жучок! — вскричал техник; экраны внезапно снова отразили настоящие битвы. — Вибрации клаге стали немного иными — я предупреждал!
Деннисон откинулся назад в командном кресле Императора и выдохнул набранный воздух. Зал затихал: десять адмиралов не слишком преуспели во время передышки.
«Снова провал», — подумал Деннисон. Обман не продлился достаточно долго — теперь Варион поймет, что его дурачили. Он защитит линии связи и легко восстановит контроль над другими битвами.
— Что ты сделал? — неживым голосом спросил Император.
Деннисон не ответил. Он сидел неподвижно, глядя на десять экранов. На мгновение он почти убедил себя, что он был Варионом. Победителем.
— Ваше величество! — раздался из глубины зала изумленный голос. Пожилой адмирал указывал на экран. — Смотрите! Смотрите на армию Среброгривого…
В десятой битве, где Деннисон не мог подделать данные, несколько эскадрилий Вариона прекратили атаку и развернулись. Сам «Пустотный Ястреб» прекратил сражение.
— Ваше величество, они отступают! — с изумлением вскричал другой адмирал.
Император встал, повернувшись к Деннисону.
— Что…?
Деннисон тоже встал и шагнул вперед, к экрану.
«Может ли так быть, что…»
Если техники Вариона нашли неполадку и исправили ее сами, не сообщив командиру, что случилось… не сообщали еще несколько секунд, в течение которых Варион поверил, что проиграл…
Деннисон посмотрел на отступление сил Вариона и мгновенно понял правду. Он видел случившееся в узоре расположения кораблей.
Он победил. Трюк сработал.
— Варион узнал очень многое и научился многому, — сказал Деннисон, чувствуя себя так, будто его оглушили, — но при всем его гении и успехе он не научился только одному…
Деннисон помедлил, потянулся к планшету и поискал конкретный канал. Нажал на клавишу и вызвал на главный экран изображение: рубка Вариона, передача с жучка, о котором Среброгривый всегда знал. Который позволил оставить, потому что это его позабавило.
Изображение было таким, каким Деннисон и надеялся.
На огромном экране возник Высший адмирал. Лорд Варион Крестмар, Среброгривый, величайший военный гений своего времени, сидел за столом на «Пустотном Ястребе». Обмякшие пальцы Вариона сжимали пистолет, во лбу его зияла дымящаяся дыра.
И Деннисон прошептал:
— Он так и не научился проигрывать.
