Гарри Гаррисон - Мир на колесах (пер. О.Колесников)
Ян удерживал скорость на пределе среднего уровня, пока все поезда не пришли в движение, сохраняя друг между другом дистанцию в один километр.
Прежде чем последний поезд сдвинулся, город, и даже фермы, растаяли позади. Только тогда он поднял скорость до высшего дорожного уровня. Внизу шумели покрышки – Дорога неслась навстречу, неприметная песчаная пустыня двигалась по обе стороны. Он держал баранку, по-прежнему управляя вручную, ведя движитель, поезд, все поезда по дороге на юг, в сторону противоположенного континента и Южгорода, находившегося в 27000 километрах.
Одно из немногих приметных мест пустыни возникло крапинкой на горизонте и медленно росло по мере их приближения. Черный каменный шпиль, темным пальцем указывающий в небо. Он оказался достаточно массивным, чтобы дорога чуть отвернула в сторону и обогнула его. Проезжая мимо, Ян дал сигнал по сети для всех водителей.
– Слева от вас Каменная Игла. Отметьте ее. Когда проедете, остановитесь на автопилот.
Сказав это, он сам поставил управление, задав левой рукой максимальную и минимальную скорости, максимальное и минимальное ускорение и торможение. Сетчатый обзорный экран автопилота показал, что они движутся над центральным кабелем. Он переставил тумблер на «вкл.» и откинулся в кресле, чувствуя, как устал от напряжения, разминая пальцы.
– Хороший старт, – сказал Отанар, по-прежнему следивший за показаниями. – Это обещает хороший переезд.
– Остается лишь надеяться, что ты прав. Последи, пока я разомнусь.
Отанар кивнул и пересел на водительское сиденье, пока Ян встал.
Ян потянулся – затрещали мускулы – и пошел в тыльный отсек, взглянуть через плечо офицера связи.
– Гизо… – сказал он. – Мне нужно…
– У меня красная! – резко закричал Отанар.
Ян повернулся и бросился бежать – чтобы посмотреть через плечо штурмана. В ряду зеленых лампочек светилась красная, а чуть позже вспыхнула еще одна.
– Перегрев топливных цилиндров на седьмой и восьмой машинах. Дьявол, что бы это значило? – свирепо пробормотал про себя Ян. Слишком уж все хорошо началось.
Он склонился вперед и нажал на кнопку считывания. На экране появились цифры.
– На каждой машине превышение на двадцать градусов – и все еще поднимается.
Он быстро раздумывал. Остановиться и выяснить? Нет, это значит остановить всю линию поездов, а затем новый старт. До подножия холмов еще по меньшей мере 30 километров пустыни, и тормозить до этого места не следовало бы.
– Отключи тормозные цепи на обоих машинах и посмотри, что случилось, – сказал он Отанару.
Еще не дослушав приказ до конца, Отанар нажал на кнопки. Теперь эти две машины уже не имели действующих тормозов, но аварийные цепи должны были быть переведены на включенное положение. Так и было сделано. Температура в тормозных цилиндрах медленно понизилась, и красные лампочки погасли одна аз другой.
– Следи за контролем, – сказал Ян. – А я попытаюсь вычислить, что это за чертовщина, – он прошел в задний отсек и откинул люк в двигательный отсек. – Эйно, – сказал он в отверстие. – Мне нужны рисунки и схемы тормозных цепей машины. У нас возникла проблема.
Яну доводилось иметь дело с тормозными системами, как и с любой механикой. Но разбирать их и ремонтировать ему не приходилось. Как и все механизмы на Халвмерке, они были устроены так, чтобы действовать вечно. Когда запасные части находятся на расстоянии в несколько световых лет, надежность становится необходимостью. Все составляющие должны быть просты и грубы, смазка должна осуществляться автоматически. Все предметы здесь были приспособлены для того, чтобы не ломаться при нормальном обращении – и, действительно, ломались редко.
– Тебе эти нужны? – спросил Эйно, выныривая из люка, как зверек из норки. В руке он держал рисунки и схемы.
Рисунки были подробны и точны. На машинах устанавливались две отдельные тормозные системы различных образцов. Обычное торможение управлялось электронным компьютером. Когда водитель движителя нажимал на тормоз, в тот же миг и в той же степени приводились в действие тормоза на всех машинах. Сами тормоза были гидравлическими, давление нагнеталось из резервуаров, наполняемых насосами, приводимыми в действие осями машины. Сильные пружины обычно держали их в нерабочем положении. Электронный контроль увеличивал движение в случае необходимости, чтобы затормозить машину. Такова была «альфа» – активная тормозная система. «Бета», пассивная, существовала лишь на крайний случай. Эти тормоза, совершенно независимые, удерживались машинами до тех пор, пока не задействовались электронные цепи. Тогда мощные магниты отпускали их на свободу. Любое нарушение в электронной цепи, так же, как случайное разъединение машин, приводило к срочной остановке.
– Ян, еще два поезда просят совета, – сказал Гизо. – Похоже, та же проблема, перегрев тормозов.
– Скажи им, пусть делают то же, что и мы. Обеспечить альфа-систему. Я свяжусь с ними, как только выясню, в чем неполадка. – Он вел по чертежу пальцем. – Должно быть, это тормозная система «альфа». Нам нужно срочно установить, что происходит.
– Электроника или гидравлика? – спросил инженер.
– У меня такое чувство, что электроника здесь не при чем. Компьютер прослеживает все эти цепи. Если бы поступил запрос на торможение, он бы отверг его, а если торможение нельзя было бы прекратить, компьютер сообщил бы об этом. Давай-ка сначала попробуем гидравлику. Здесь, у себя в тормозных цилиндрах, мы получаем давление. Единственная возможность для этого – это чуть приоткрыть вот этот вентиль…
– Или если его нельзя закрыть полностью, если что-нибудь мешает.
– Эйно, ты читаешь мои мысли. И что же может мешать? Самая обычная грязь. Фильтр в этой линии должен прочищаться после каждого рейса. Грязная, неприятная работа – надо ведь ползать под машинами на карачках. Помниться, эту работу я поручал несколько лет назад некоему механику по имени Децио. Такому плохому механику, как мне, естественно, пришлось прогнать его обратно на ферму. Когда остановимся, то вытащим один из этих фильтров и проверим.
Эйно помял челюсть мозолистой рукой.
– Если нам придется осушать каждую разладившуюся тормозную систему, чтобы извлечь вентиль для прочистки, то это плохо.
– Не придется. Эти аварийные вентили плотно закрываются, если линия нарушена. Мы не потеряем много тормозной жидкости, к тому же есть запасные вентили. Понадобиться всего лишь заменить одни вентили на другие, а те прочистить по ходу дела и поставить обратно. Все же сегодня, в первый день, все идет не так плохо.
– Ян, – позвал штурман, – горы в зоне видимости, скоро войдем в туннель. Я думаю, ты хотел бы взять управление.
Ян сел в кресло водителя и увидел острые пики гор впереди, расходящиеся по обе сторон. Эта гряда и делала внутреннюю часть континента пустынной, сдерживая по ту сторону все штормы и дожди.
Там, по ту сторону, они вновь встретятся с погодой.
Дорога впереди стала подниматься – они въезжали на холмы. Ян все еще держал автопилот задействованным, но уже включил все остальные приборы. Когда склон стал положе, он нажал на акселератор и поставил среднюю скорость. Он видел, что впереди Дорога поднимается, и там, наверху, открывается темная пасть туннеля. Он включил микрофон.
– Всем водителям. Через несколько минут будет туннель. Как только заметите его, включайте передние фары.
Сказав это, он включил фары, и Дорога вонзилась в неровное отверстие.
Инженеры, строившие Дорогу столетия назад, имели в своем распоряжении почти неограниченную энергию. Они моги растить острова в океане – или погружать их на дно, сравнивать горы с землей и плавить камень. Для них простейшим способом пройти горную гряду было пробить ее. Конечно, они гордились этим – о том свидетельствовала декоративная, нефункциональная деталь Дороги, расположенная над въездом в Туннель. Это был стометровой высоты щит. Ян заметил его только сейчас, когда темная пасть оказалась слишком близко. Фары высветили, когда Дорога выпрямилась окончательно перед туннелем, этот щит, с символом, таким же древним, должно быть, как человечество – рукой, сжимающей короткий и тяжелый молоток. Он становился ясней, вырастая все больше, наконец, размылся наверху, и они оказались внутри туннеля.
Грубая каменная стена была серой и пустой. Кроме случайного потока воды, пересекавшего дорогу, здесь не было ничего примечательного. Ян взглянул на тахометр и спидометр и перевел управление на автопилот. Прошло по меньшей мере полчаса, прежде чем впереди появился просвет, вырос в диск, а затем в большой пылающий проем.
Они забрались довольно далеко к югу, поднялись довольно высоко – и вот они въехали в рассвет.
Массивный движитель вырвался из туннеля в опаляющий свет зари. Ветровое стекло тут же автоматически потемнело под актинической атакой, надежно предохраняя от солнца. Бета Эридана была обжигающим и сине-белым, даже в этих северных широтах. Затем его затянули облака, и мгновением позже сильный дождь обрушился на поезд. Ян включил дворники и носовой радар. Дорога впереди была пуста. Буря прекратилась так же быстро, как и началась, и первое, что он увидел, когда Дорога стала спускаться с гор – это едко-зеленые джунгли и синеву океана за ними.
