Яна Ясинская - Выбор шатеры
Глава 4. «Свеженина»
Я хорошо знаю этого кузнеца. Премерзкий тип с вечно беременной женой, которая каждый год по весне приносит мертворожденного. Правда, повитуха как-то обмолвилась, что дети все как один рождаются живыми да крепкими. Кузнец сам потом топит их в бочке с талой водой. В целях экономии: лишний рот ему не нужен, да и зачем повитухе доплачивать за относ ребёнка на обрыв, когда и сам прекрасно может справиться с этой грязной работёнкой. После каждых родов, кузнец пристраивает свою жену кормилицей в семью побогаче, чтобы молоко без дела не пропадало. А на заработанные ею деньги потаскушек, типа моей мамаши, покупает. Сейчас вот на меня позарился. Хоть с меня и взять-то ещё толком нечего. Плоская как доска. На пацана похожу. Но нет… Этому старому козлу «свеженины» подавай.
Медленно отступаю к двери. Увы, кузнец предугадывает моё желание сбежать. Для такого громилы у него слишком быстрая реакция. Не успеваю сообразить, как оказываюсь в его лапах. Не кричу и не плачу, так как понимаю — бесполезно. Мать на помощь не придёт, а силы заведомо не равны. Но и сдаваться без боя я не собираюсь.
Изловчившись, со всей дури тыкаю пальцами в глаза кузнецу. Мужик орёт, хватается за лицо, а я несусь в подсобку. Там под полом спрятан топливный кристалл. Он моё единственное оружие в этом доме.
— А ну стой су…
Сволочь Акраба даже не пытается мне помочь. Сидит за столом и, как ни в чём не бывало, пересчитывает дары. Кузнец хватает меня как раз в тот момент, когда я успеваю оторвать от пола нужную доску. До кристалла, увы, дотянуться не успеваю.
А дальше всё происходит, как в кошмарном сне.
Разъярённый кузнец тащит меня к кровати, бросает на грязное вонючее покрывало Акрабы. Испуганно отползаю к стенке, наблюдая, как этот самодовольный жлоб расстегивает ремень. Бросаю взгляд на мать, но та лишь отворачивается, будто меня здесь и нет. Как же я ненавижу её в этот момент! Гораздо сильнее, чем этого урода кузнеца.
Мужик хватает меня за ногу. И только в этот момент до меня доходит весь ужас ситуации. Паника перемешивается с удушающим отчаянием. И я начинаю истошно орать. Мужик пьяно смеётся. Мои вопли и сопротивление только сильнее заводят его. Кузнец хочет раздеть меня, но…
— Отпусти её, — тон человека, который привык отдавать приказы, и уж точно не подчиняться сам.
Я не сразу понимаю, чей это голос. Но точно не Анигая. А когда до меня всё же доходит, я просто отказываюсь в это верить.
— Я сказал, отпусти, — тихий голос юноши, заставляет кузнеца нехотя отстраняется от перепуганной меня, обернутся. Смотрю за спину этого вонючего урода и пугаюсь ещё больше. Моя абсурдная догадка подтверждается. В нескольких шагах от нас стоит бледный как мел разъярённый Эван.
Ну зачем он пришёл?! Ему же нельзя попадаться на глаза дарийцам!
И тут меня накрывает вторая волна паники. Но на этот раз уже не за себя, а за своего друга-альтаирца.
Самоубийца! Неужели Эван не понимает, что дарииц-кузнец с превеликим удовольствием отправит его к своему долбанному Отару, и никто в Катаре и слово против не скажет! Потому что за убийство альтаирца на Дарии любому честь и хвала.
— Уходи! — кричу я, пытаясь заставить Эвана убраться из хижины и тем самым спасти ему жизнь, которая, судя по разъярённой морде кузнеца, уже висит на волоске. — Я тебя не звала! Проваливай! Не смей вмешиваться в мою жизнь! Ты не моя семья!
Но Эван не двигается с места. Впрочем, чему удивляться? Мальчишка не дурак. Знает меня, как облупленную. Вряд ли он поверил хотя бы одному моему слову. А это значит, что из этой злополучной хижины Эван уйдёт либо со мной. Либо…
О втором «либо» думать не хочется.
— Отдайте её мне, — настырно повторяет Эван, срывая с пояса кожаный кошелёк и бросая его Акрабе. — Считайте, что я выкупил её. Ада, иди сюда.
Альтаирец протягивает мне руку. О! Как бы я дорого отдала, чтобы в эту секунду оказаться рядом с ним, но между нами всё ещё стоит кузнец, который явно обдумывает, что ему сначала сделать: свернуть шею зарвавшемуся мальчишке-альтаирцу или для начала на его глазах оприходовать меня.
Мамуля с азартом высыпает содержимое кошелька на стол. Присвистывает. Похоже, столько дар она не видела за всю свою жизнь! Да… Эван не поскупился.
— Забирай хоть насовсем! Она твоя! — торопливо сгребая деньги, смеётся счастливая Акраба.
У меня из груди невольно вырывается вздох облегчения. Неужели этот кошмар закончится?
Как же! Размечталась!
В планы кузнеца явно не входила делёжка меня с альтаирцем.
— Я первым за неё заплатил! — взрывается мужик. — Девка моя!
— Ой, разбирайтесь сами, — отмахивается мать, старательно сгребая монеты в кошелёк.
Отчётливо понимаю: дело начинает принимать ещё куда более опасный поворот. Появление в доме альтаирца лишь сильнее раззадорило кузнеца.
Мой первый порыв — рвануть к Эвану, но кузнец отбрасывает меня к стене с такой силой, что я не уверена, целы ли мои рёбра. Охаю. Сползаю на кровать. А дальше… Эван пытается прийти мне на помощь, но кузнец отшвыривает моего альтаирца. Мальчишка падает возле камина и ударяется головой о каменный пол. Вижу кровь, стекающую с его разбитого виска. Такую же алую, как и у нас дарийцев.
Комнату наполняет чей-то истошный вопль. Лишь спустя пару секунд понимаю — кричу я сама.
— Эван!
Я, словно одержимая рвусь к нему, но кузнец не даёт мне слезть с кровати. Пытается стянуть с меня штаны.
До смерти перепуганная за Эвана, за себя, я продолжаю истерично орать и брыкаться. И плевать, что никто из соседей не слышит мои вопли, а даже если бы и слышали, то вряд ли бы кто пришел на помощь. Этот крик сейчас единственное, что я могу сделать. Я не могу бездействовать. Не могу! Всё происходящее сводит меня с ума. Я должна… Я просто обязана сопротивляться! Не только этому вонючему уроду кузнецу, который пытается навалиться на меня, но и всей этой долбанной жизни в целом! О! Как же я ненавижу свою жизнь!
— Твою мать! — заторможенный, не то изумлённый, не то испуганный восклик Акрабы на пару секунд заставляет кузнеца переключить своё внимание на неё.
— Что ещё?
Кузнец осекается.
— Эван! — испуганно выдыхаю я…
— Какого…?! — это единственное, что успевает сказать кузнец, когда обнаруживает, что мальчишка-альтаирец стоит рядом с ним.
С окровавленной головой.
И с неестественно горящими синими глазами.
А дальше начинает происходить нечто совсем невообразимое. Кажется, я начинаю понимать, почему стражи Дэбэра предпочитают как можно быстрее избавляться от альтаирских военнопленных.
Уже в следующее мгновение громила-кузнец, описав дугу в воздухе, отлетает на другой конец комнаты, где вписывается в старый кухонный шкаф. Грохот падающего тела, звон битой посуды, стон кузнеца, вопли моей не на шутку перепуганной (и в связи с этим резко протрезвевшей) мамаши… И не то крик, не то рык альтаирца.
— Ада, беги отсюда! Беги!
Я бы и рада, но не могу. Моё тело словно парализовано от страха. Никогда раньше я не видела мальчишку-альтаирца в гневе. Пожалуй, сейчас он сам пострашнее кузнеца.
Я и раньше слышала, что сила мужчины-альтаирца, особенно, когда он в ярости, в разы превышает силу любого дарийца или землянина. Говорят, если альтаирца довести, то у них «сносит крышу». Они сами не знают, что творят. Могут в запале поубивать всех, кто попадётся под руку. Всем хорошо известно: безопасный альтаирец — мёртвый альтаирец. К разъярённому альтаирцу под руку лучше не подлезать. Но я никогда… Никогда не думала, что мой Эван тоже может превратиться в такое чудовище. Для меня он всегда был всего лишь худеньким болезненным мальчишкой. Но этот худенький и болезненный только что умудрился впечатать в шкаф громилу-кузнеца.
Эван начинает тяжело дышать. Закашливается. Как же я ненавижу этот его кашель! Огонь в синих глазах постепенно затухает, а значит, сила идёт на убыль — догадываюсь я.
Тем временем, ругаясь матом, злой как стая драгов, кузнец поднимается на ноги, направляясь к обессилившему мальчишке-альтаирцу, который, видимо, и сам не ожидал от себя такой прыти.
И тут я, наконец-то, выходу из ступора. До меня отчётливо доходит: нельзя терять ни секунды!
Нет. Я не бегу на помощь Эвану. Напротив, соскакиваю с кровати и несусь в противоположном направлении — в подсобку. Подспудно замечаю, что мой альтаирец даже не пытается оказать сопротивление кузнецу, когда тот поднимает его за грудки.
Разъярённый кузнец хватает Эвана, а я — кристалл.
Счёт идёт на секунды.
Кузнец размахивает своим огромным кулачищем, чтобы размозжить мальчишке-альтаирцу голову. Эван со смирением закрывает глаза.
— Ада! Беги!
Ну уж нет! Если я и уйду из дома, то только со своим альтаирцем!
Подлетаю к кузнецу, подпрыгиваю и… бросаю кристалл ему за пазуху.
