Темный Шквал - Даниэль Зеа Рэй

Даниэль Зеа Рэй

Десница 2

Темный Шквал

Глава 1

Киаран собрал всех на экстренном совещании в командном блоке.

— В штаб поступают сведения о том, что Армия Освобождения начала перегруппировку войск вблизи Туманности Аратона, — он указал на изображение Туманности на голографической карте над столом и провел прямую короткую линию к точке под названием «Космическая станция „Оникс“». — Сейчас туда стягиваются крупные военные комплексы. Единственный объект Альянса в этом квадранте — это станция, на которой мы находимся. В настоящее время идет оживленный спор о том, собираются эфонцы на нас нападать или нет, но разведданные свидетельствуют в пользу того, что собираются. Альянс начал в экстренном порядке стягивать военные комплексы к орбите «Оникса». Но мы отстаем по времени и можем быть не готовы сдержать первый удар. Наша задача продержаться до того момента, как прибудет подкрепление.

— То есть мы мясо, — вставил Шори, — которое будет умирать, пока бравые силы пошевелятся?

— Да, Шори, мы мясо, но постараемся выжить. Через, — Киаран взглянул на часы, — десять минут будет объявлена эвакуация, и толпы испуганных гражданских рванут в космопорты, чтобы побыстрее покинуть «Оникс». Нам приказано оставаться на станции и помочь с эвакуацией мирного населения в грузовом космопорте, где мы сейчас и находимся. Нас ждут давка, толчея и все атрибуты паники. Оружие применять только по крайней необходимости. Мэль и Онью остаются на корабле и обеспечивают его охрану, — Киаран взглянул на Аудроне и тут же отвел глаза. — Остальные идут вместе со мной. Вопросы есть?

— Странно, что нас на орбиту не отправили, — заметила Жасмин. — Там будет самое веселье.

— Приказы командования не обсуждаются, — ответил Киаран.

Око кивнула на Аудроне:

— А ты что видишь?

— Давка — это меньшее из зол, — ответила Аудроне.

— Да что ты! — Око сложила руки на груди и взглянула на Аудроне так, будто та ей денег должна. — А поподробней?

— Я подскажу, как вам действовать, если это будет необходимо, — Аудроне отвернулась, пряча глаза.

— Что-то ты немногословна, — озвучил всеобщие мысли Дон. — Не к добру это.

— Готовьтесь к пеклу Сахиды, — произнесла Аудроне. — Такое наставление вас устроит?

Жасмин покачала головой:

— Воодушевила ты нас, ничего не скажешь!

— Капитан, мы с Онью можем быть свободны? — Аудроне встала.

— Да, идите. Стандартная экипировка, Мэль, — тут же добавил он.

— Так точно, сэр, — не оборачиваясь, ответила она.

* * *

С неспокойным сердцем Киаран покидал корабль. Вязкое предчувствие беды мешало сосредоточится. Да, на корабле безопаснее, чем в помещениях грузового космопорта, но, когда объявят о завершении эвакуации, и люди, которые не успели покинуть «Оникс» решат, что нужно выбираться самим, они обратят взоры на гражданские грузовые корабли и попытаются взять их штурмом. Киарану за воинскую карьеру отбивать судно от гражданских приходилось всего дважды, и острых ощущений ему хватило.

Он взвесил все за и против, и принял решение оставить Аудроне на корабле, дав себе отсрочку. За Аудроне в толпе гражданских с сомнительной репутацией ему было бы труднее уследить, а какой приказ он получит от командования после завершения эвакуации, Киаран пока не знал.

Когда команда прибыла на точку наблюдения, все заняли позиции на грузовых контейнерах, размещенных в одном из огромных ангаров. Пока что гражданских там было немного, и все они бегали туда-сюда вдоль узких проходов между гигантскими железными «коробками».

— Онью, доложите обстановку, — в очередной раз попросил Киаран.

— За прошедшие десять минут, капитан, ничего не изменилось, — ответил Тартас. — Попыток нелегального проникновения на корабль не зафиксировано.

— Вас понял. В случае изменения ситуации докладывать незамедлительно.

— Так точно, сэр, — ответил Тартас.

Внутренняя тревога не отпускала Киарана. Злость на Аудроне смешивалась с безысходностью, превращаясь в коктейль из недовольства и нетерпения. Она ведь отменно лгала, когда ей это было нужно. Отчего же во время их беседы не выкрутилась и накормила его правдой? Не предусмотрела, что он подавится? Или думала, что перед лицом перспективы спасения всего мира от войны, он не обратит внимание на мелкую досадную неприятность, связанную с тем, что Аудроне все равно его бросит? Либо свалит в другую реальность либо…

Киаран вздрогнул. Как можно рассуждать о собственной смерти так спокойно? Как вообще ей в голову пришла мысль перестать бороться и опустить руки? Ей? Женщине, которая с первого дня знакомства атаковала его и, в итоге, затащила в постель, применив тяжелую артиллерию? Он вспомнил ее зад, обтянутый комбинезоном, и белоснежную грудь в глубоком вырезе темно-зеленого платья. Он вспомнил ее хлопковые трусики, ее запах, ее вкус, ее стоны и свое дженерийское имя. Может, и был он пьяным и под препаратом, но что делал в разрыве реальности четко знал. Жалел ли он об этом? Жалел, что раньше не сделал, когда хотелось.

Увидеть Афину было весьма полезным испытанием. Он себя проверил и внезапно понял, что перестал злиться на бывшую. Красивая разодетая шлюха оказалась перед ним, беспринципная и жестокая, манипулирующая мужиками, используя все, что есть в арсенале. И он держал слово, данное этой суккубе? Зачем? Киаран не мог себе ответить. Его радовала мысль, что Аудроне до уровня «дать препарат» не скатилась. Обольстила тем, чем природа наградила. И не только пышными формами, которые Киарану постоянно хотелось щупать и мять. У Аудроне живой ум и хорошее чувство юмора. И у нее есть принципы, которые совпадают с его взглядом на вещи. Ее признание в убийствах профессора и приемного папаши не оказали на него какого-то впечатляющего эффекта. Киаран подумал о том, что на ее месте, скорее всего, поступил бы так же.

Новость о том, что она «не отсюда» он теперь вообще воспринимал, как ремарку к тому, что вокруг происходит. «Знаешь, любимый, я не из этой реальности». — «Правда, дорогая? Но мне как-то уже наплевать, откуда ты!». А вот заявление о том, что конец неизбежен и для себя она все давно решила, ударило под дых. «Дорогой, мне с тобой хорошо, я даже люблю тебя, если честно, но в нашей жизни ничто не вечно, и как только мы остановим войну, я незамедлительно попрощаюсь с тобой!» — «Конечно, любимая, как только достигнем твоих высоких целей, я с радостью помашу тебе рукой!».

Любимая… Любимая, твою мать! Когда он втюриться в нее успел? Когда это произошло и почему он только вчера это понял? Придурок! Какой же он придурок! Повелся на эти глаза, на эти губы, изгибы тела и все, что к ним прилагалось.