Лоис Буджолд - Подарки к Зимнепразднику

Лоис Макмастер Буджолд

Подарки к Зимнепразднику

Оруженосец Роик услышал по наручному комму голос охранника у ворот

– Приехали. Ворота заперты, – лаконично сообщил охранник.

– Ясно, – ответил Роик – Отключаю защитный купол дома.

Он повернулся к незаметному пульту управления зашитой, установленному у резной двустворчатой двери вестибюля в особняке Форкосиганов, прижал ладонь к считывающей пластине и ввёл короткий код. Едва слышное гудение силового поля, защищавшего огромный дом, стихло.

Роик встревоженно посмотрел в узкое окно, сбоку от главного входа. Ему положено широко распахнуть двери, когда лимузин м’лорда остановится у портика. Потом обвёл себя взглядом, проверяя состояние ливреи Дома Форкосиганов – ботфорты начищены до зеркального блеска, стрелка брюк отглажена, серебряное шитье сверкает, тёмно-коричневая ткань безупречно чиста.

У него загорелись щёки при обидном воспоминании о том, как лорд Форкосиган появился в этом вестибюле в обществе почётных гостей и застал непристойную сцену с участием эскобарских судебных приставов и жучьего маслица. В тот момент Роик выглядел последним дураком и был почти голый, если не считать толстого слоя этой липкой гадости. Он до сих пор слышал строгий насмешливый выговор лорда Форкосигана, резанувший словно бритвой: «Оруженосец Роик, вы нарушили форму одежды».

«Он считает меня идиотом.»

Что ещё хуже, вторжение эскобарцев было нарушением системы охраны, и хотя формально дежурство было не его – он же спал, чёрт подери! – но он всё же находился в доме и, следовательно, должен был держаться наготове на случай непредвиденных ситуаций. Вся эта каша свалилась ему на голову – в буквальном смысле. М’лорд отправил его с места происшествия со словами: «Роик… пойдите примите ванну», – но почему-то это было более чувствительным наказанием, чем любая выволочка.

Роик ещё раз проверил свой внешний вид.

Длинный серебристый лимузин почти бесшумно подъехал ко входу и остановился. Фонарь переднего салона поднялся, выпуская водителя, старшего – и пугающе компетентного – оруженосца Пима. Пим открыл задний салон и поспешно обошёл лимузин, чтобы помочь выйти м’лорду и его спутникам. Старший оруженосец глянул в узкое окно у входа, окинул бесстрастным взглядом Ройка и вестибюль у него за спиной: всё в порядке, на этот раз ничего непредвиденного. Пим внушительно сообщил Ройку, что приезжают Очень Важные Персоны – инопланетные свадебные гости. Что Роик сообразил бы и сам, поскольку м’лорд лично поехал в космопорт, чтобы встретить их по прилете с орбиты. Но Пим ведь тоже наблюдал ту катастрофу с жучьим маслицем. С того дня он формулировал свои указания Ройку предельно чётко, не оставляя места двусмысленностям или случайностям.

Первым из лимузина выскочил низенький человек в хорошо скроенном сером кителе и брюках: лорд Форкосиган. Он оживлённо указывал на огромный каменный особняк и безостановочно что-то говорил, то и дело оглядываясь назад и адресуя своим гостям гордую, но тёплую улыбку.

Как только резные двери распахнулись, впустив в дом струю холодного воздуха зимнего вечера Форбарр-Султана и несколько сверкающих снежинок, Роик встал навытяжку и мысленно сопоставил выходящих из лимузина людей со списком службы безопасности, который получил заранее Высокая женщина несла младенца, завернутого в одеяла. Рядом с ней заботливо крутился поджарый улыбающийся мужчина. Это, конечно, Ботари-Джезеки. Госпожа Элен Ботари-Джезек – дочь покойного легендарного оруженосца Ботари. Пим постарался внушить Ройку, что она обладает абсолютным правом допуска в особняк Форкосиганов, где выросла вместе с м’лордом. И без серебристых пластин нейроконтактов скачкового пилота на лбу и висках нетрудно было узнать в невысоком пожилом мужчине бетанского скачкового пилота Арда Мэйхью. (Странно: разве скачковые пилоты выглядят такими усталыми после полёта?) Ну что ж: мать м’лорда графиня Форкосиган тоже была бетанкой, а часто моргающий и сотрясающийся от дрожи пилот показался Ройку совершенно неопасным. В отличие от последнего гостя. Роик изумленно распахнул глаза.

Громадная фигура распрямилась, вылезая из лимузина. Поднимаясь, она становились выше – и выше – и выше Пим, который был почти таким же высоким, как Роик, не доставал приезжему до плеча. Гость встряхнул широкие складки серой с белым шинели военного покроя и откинул голову назад. Свет верхнего фонаря упал ему на лицо и отразился от… Неужели на нижнюю губу выползают клыки?

Сержант Таура – методом исключения Роик понял, что именно такое имя соответствует этому гостю. Пим дал Ройку понять, что Таура – старый боевой друг м’лорда, и велел не заблуждаться из-за невысокого звания, потому что это – весьма важная персона (хотя и довольно таинственная, как, впрочем, и всё, что связано с прежней работой лорда Майлза Форкосигана в Имперской службе безопасности). Пим и сам служил раньше в СБ. А Роик – не служил, как ему напоминали… ну, в среднем раза три на дню.

Вняв приглашению лорда Форкосигана, все приехавшие ввалились в вестибюль, смеясь и переговариваясь, стряхивая с одежды снег. Шинель слетела с огромных плеч, словно наполненный ветром парус, а её владелец ловко развернулся на каблуке, аккуратно сложив одежду так, чтобы удобно было отдать. Роик отпрянул, стараясь не попасть под удар тяжёлой каштановой косы, пронесшейся мимо его лица, а потом качнулся вперёд и оказался лицом… носом… упёрся взглядом в совершенно неожиданное декольте. Декольте обрамлял ярко-розовый шёлк, опускавшийся острым вырезом. Он поднял глаза. Выдающийся подбородок – гладкий и безбородый. Любопытные бледно-янтарные глаза с обведенными чёрной полоской зрачками смотрят вниз прямо на него – как ему сразу же показалось, с лёгкой насмешкой. Клыкастая улыбка была довольно пугающей.

Пим деловито распоряжался прислугой и багажом. Голос лорда Форкосигана заставил Ройка опомниться.

– Роик, граф и графиня ещё не вернулись со званого обеда?

– Вернулись примерно двадцать минут назад, м’лорд. Они поднялись наверх, в свои апартаменты, чтобы переодеться.

Лорд Форкосиган обратился к женщине с младенцем, которых уже окружили воркующие служанки:

– Родители с меня шкуру сдерут, если я немедленно не отведу тебя к ним. Пошли. Матери не терпится увидеть свою крестницу. Могу предсказать, что малышка Корделия получит сердце графини Корделии в свои пухленькие ручонки примерно за три с половиной секунды. Самое большее.

Он повернулся и начал подниматься по парадной лестнице, увлекая с собой Ботари-Джезеков. На ступеньках лорд Форкосиган обернулся и крикнул через плечо:

– Роик, проводи Арда и Тауру в отведенные им комнаты, позаботься о том, чтобы у них было всё необходимое. Мы соберёмся в библиотеке после того, как вы умоетесь или что вам там нужно. Там нам подадут выпить и закусить.

Значит, это – дама-сержант. В галактических силах такое бывает. В своё время мать м’лорда была знаменитым бетанским офицером. «Только эта дама-сержант к тому же чертова великанша-мутантка», – подумал Роик и поспешно отбросил эту мысль. В доме Форкосиганов таким провинциальным предрассудкам не место. Хотя она явно результат генной инженерии. Иначе и быть не может. Немного придя в себя, он сумел выдавить:

– Я могу взять вашу сумку… э-э… сержант?

– О… ладно.

С сомнением посмотрев на Ройка, она передала ему сумку, которая висела у неё на плече. Розовый лак на её ногтях не мог скрыть того, что это – когти, крупные и функциональные, как у леопарда. Тяжеленная сумка чуть не вывихнула Ройку руку. Он выжал из себя отчаянную улыбку и обеими руками потащил сумку по лестнице.

Первым он отвёл в комнату усталого пилота. Гостевые покои на третьем этаже, предоставленные сержанту Тауре, были недавно модернизированы и имели отдельную ванную. Покои м’лорда были в том же коридоре, за углом. Она подняла руку и провела когтем по потолку, одобрительно улыбаясь: высота потолков в особняке Форкосиганов всё же три метра.

– Ну, – сказала она, поворачиваясь к Ройку, – свадьба в Зимнепраздник считается по барраярским обычаям особенно благоприятной?

– Чаще свадьбы играют летом. По-моему, её назначили на Зимнепраздник в основном потому, что у невесты м’лорда каникулы между семестрами в университете.

Густые брови удивлённо поднялись.

– Она – студентка?

– Да, мэм.

Кажется, к женщинам-сержантам положено обращаться «мэм». Уж Пим бы не ошибся.

– А я не знала, что она настолько юная.

– Нет, мэм. Госпожа Форсуассон – вдова. У неё маленький сын, Никки. Ему девять лет. Помешан на скачках. Вы, случайно, не знаете: тому пилоту нравятся дети?

Никки наверняка так и прилипнет к Мэйхью.

– О, не знаю. Думаю, Ард и сам не знает. На флоте наёмников дети почти не встречаются.