Илья Новак - Планета под контролем

Илья Новак

Планета под контролем

Пролог

Поскрипывая гусеницами в тишине технического яруса, киборг двигался вперед. Свет люми-ламп лился со стен и потолка, тусклые столбы перекрещивались под разными углами – словно объемная световая решетка висела в затхлом воздухе. Один манипулятор киборг опустил вдоль покатого бока, второй вытянул вперед. Ствол зажатого в нем боевого силовика медленно двигался из стороны в сторону.

– Это обычный преступник, – пояснил киборг, которого называли Первым. – Я посмотрел информацию лекарей. Аферист и вор, да еще с горбом. Настоящий урод.

– Как мы?.. – на той же волне спросил Второй, укатившийся вперед и теперь поджидающий Первого возле массивной колонны.

Они хотя и были членами МК – галактического Магазина киборгов, – но оба выглядели неважно. «Альта», старинная эмигрантская баржа, принадлежавшая почти обанкротившейся верфи, выполняла свой последний рейс и хорошего обслуживания обеспечить не могла.

Первый остановился, увидев выступивших двоих из-за колонны позади напарника. Дульный срез силовика начал приподниматься, но замер, когда охранник узнал их.

Два лекаря-сопровождающих, эмигрант с Мальты и ящерица-круля, вооруженные пульверизаторами с усыпляющим газом, остановились. Мальт, коренастый, ширококостный и очень толстый, молча поглядел на киборгов, а круля тихо засвиристела. Переводчик-адаптер превратил специфический говорок в обычную панречь.

– Мы слышали шум, – донесся от воротника комбинезона атонированный механический голос. – Он пробирается назад, к трюмам.

– Неужели? – удивился Второй. – А ты уверена?

– Что ему делать в трюмах? – поддержал Первый. – Там нет ни скафандров, ни выхода к стартовым площадкам.

Мальт повернул к нему голову и неторопливо произнес:

– Я объясню тебе, служивый. Этот пиччули пережил уже трех своих доминант-хозяев, и все – нарушители закона. Бывший мародер из Лошадиной Головы, наемник-акрулос, убийца с Земли… И от каждого он успел набраться разных… умений. В его послужном списке – убийства, грабежи и попытка изнасилования. А сейчас как раз в Миссии Объединения прошла старая идея насчет ментального перепрограммирования преступников. Ну вот, неназванный – а он сейчас лишен прежнего имени – и стал первым. Опытный образец, так сказать. И ничего не получилось.

– Почему? – спросил Первый. – Зомбированием давно занимался Конклав, это всем известно.

– Э, нет, тут не зомбирование. Тут штука не такая простая. Это же полная переделка личности. Короче, не вышло у них. Он не только память потерял. Он еще и стал действовать, как бы это сказать… неадекватно. Вот и убежал от нас.

Второй уточнил:

– Неадекватно чему?

– Неадекватно обстоятельствам… – Мальт не спеша обошел колонну. – Мы должны были доставить пациента на «Плюмаж», потому что на него хотел взглянуть гидроник. Пиччули все просил, чтобы кто-то из нас назвал его, а мы, понятно, не соглашались. Вот он и сбежал, но это не означает, что он хочет смыться с баржи. Хотя вообще-то пока надо говорить не «он», а «оно». Так вот, оно, по-моему, вообще не понимает, что вокруг происходит. Просто ему надо, чтобы кто-то его определил , дал имя… Короче, двигайте к трюмам.

– У них, говорят, от имени все зависело, – вспомнил Первый. – Да, мальт? У пиччули имя вроде не просто так дается. Мол, в правильном имени заложена судьба того, кому оно принадлежит.

Второй предложил напарнику:

– Я пойду к трюмам, а ты дежурь перед выходом к стартовым площадкам. Вдруг он вернется.

– Так и сделаем, – согласился Первый.

Они разъехались, фигуры лекарей тоже исчезли в сумерках технического яруса.

Некоторое время было тихо и ничто не двигалось, потом в наклонном столбе тусклого света, льющегося от люми-лампы под потолком, мелькнула фигура – горбатая и уродливая. Существо передвигалось, низко пригнувшись и вытянув шею; руки с длинными узловатыми когтями-пальцами были прижаты к груди. Потерявший имя пиччули остался единственным представителем расы приживал, полностью исчезнувшей во время последней войны. Он замер, настороженно поводя из стороны в сторону плоским носом, затем направился дальше и исчез в одном из неосвещенных коридоров.

Баржа «Альта» медленно приближалась к Глифу, одной из планет системы Бенетеша. На ее орбите было лишь два постоянных искусственных спутника: платформа «Плюмаж» и станция «Эгибо» – орбитальное хранилище, куда с поверхности планеты отправлялся урожай кренча.

Первый остановился возле тамбура, за которым начинался короткий коридор. Через него можно было попасть в стартовые колодцы спасаемых модулей.

Киборг осмотрелся. Набор силиконовых, металлических, каучуковых и органических элементов, из которых состоял охранник, давно нуждался в ремонте. Другими словами, Первый был стар и болен, но боль он ощущал в виде раздражающих импульсов, которые доносили до центрального мозга искусственные нервные окончания.

Первый считал, что это несправедливо. Когда-то он стоял у истоков Магазина киборгов и теперь полагал, что ему причитается хотя бы малая толика тех благ, которых сумел добиться Магазин для своих членов. Ему как минимум было положено имя. Право на имя для каждого киборга – одно из основных требований МК. Впрочем, как всегда бывает, для справедливости не осталось места после того, как вслед за формальной победой в игру вступили большая политика и большие деньги.

Послышался гул, и стоящий под дальней стеной электромобиль тронулся с места. На таких машинах передвигался технический персонал «Альты». Потому как «Альта» стартовала еще до того, как федераты изобрели навигатор, позволяющий удерживать фиксированные координаты в изнанке «реального космоса». Общая длина коридоров баржи достигала пятидесяти третейских миль, ведь предполагалось, что нескольким сотням семей эмигрантов предстоит лететь на ней неопределенно долгий срок. Такие баржи были снабжены гидропонными фермами, искусственными озерами, флора-заповедниками для отдыха и жилыми ярусами, сконструированными по принципу ульев.

Первый увидел, как электромобиль быстро набирает скорость, вскинул оружие и выстрелил. Силовой поток, с гудением ударив в щиток, ушел в сторону. Охранник успел заметить голову за щитком, непроницаемо-черные глаза – и тут передок машины врезался в него. Первого сбило с гусениц, опрокинуло на пол. Сначала электромобиль толкал его перед собой, затем подмял и с хрустом переехал. По рифленому полу разлетелись куски пластика, силиконовые комки и металлические детали.

Электромобиль, врезавшись в колонну, перевернулся, но за секунду до этого пиччули успел соскочить. Он отбежал в сторону и замер, оглядываясь. Из кабины лежащей на боку машины сыпались искры. Последний приживала федерации повел носом, ноздри его раздулись, ощутив запах озона. Кабина электромобиля озарилась вспышкой голубого света, шипящие синие молнии зазмеились по полу. Пиччули отпрыгнул. Молнии одновременно исчезли, что-то с громким хлопком выстрелило из кабины вверх и ударило в высокий потолок. На пол посыпались ржавая труха и ошметки металла. Фыркнув, лишившийся имени побежал к шлюзу, за которым открывались колодцы спасаемых модулей.

В это же время пятью ярусами выше, возле носовой части баржи, чья-то рука повернула верньер цифрового замка малогабаритного переносного сейфа, который принадлежал лекарям, сопровождающим пациента-пиччули. С тихим щелчком дверца открылась, рука просунулась внутрь. Некоторые внешние особенности позволяли со стопроцентной точностью определить, представителю какой именно разумной расы пангалактики она принадлежит. Рука пошарила в сейфе, вынырнула обратно, сжимая прозрачную тубу, в которой, казалось, не было ничего, кроме воздуха. Тубу закупоривала круглая пластиковая пробка, снабженная печатью со стилизованным изображением Вечного Сердца – символа Клубка лекарей. Длинный тонкий палец сковырнул печать. Пробка отскочила. Пальцы разжались, туба упала и покатилась по полу.

Раздались быстро удаляющиеся шаги.

Охранные системы баржи едва работали. Того, что последовало за открытием тубы, они не заметили, но электроразряд, пронзивший потолок и стены технического яруса после взрыва электромобиля, обнаружить все же смогли.

Зазвучала сирена, и в коридоре, ведущем к помещению, где располагался открытый теперь сейф, возникла круля, одна из сопровождающих приживалу. Она увидела открытую дверцу, откупоренную тубу на полу – и выскочила обратно.

Коммуникационный браслет на изящной, покрытой чешуей лапке позволял проникать в информационную паутину баржи, а допуск Клубка лекарей давал право выходить прямо на общую систему оповещения. Сейчас на барже находились, включая команду, четырнадцать разумных гуманоидов. Речь крули была эмоциональной, но механический голос адаптера, полившийся из четырнадцати браслетов, сух и атонирован.