Александр Борискин - Превратности судьбы или жизнь вселенца.

Сознание ГГ, землянина, нашего современника, в результате эксперимента Древних, вселяется в тело молодого жителя одного из государств Содружества Миров. Благодаря превратностям судьбы он участвует в войне против нашествия архов, помогает своим родственникам захватить власть над планетой… В результате трагической случайности его сознание опять переселяется на Землю в студента, землянина. Поняв, что он не сможет найти применения своим способностям и умениям на Земле, ГГ ищет и находит путь возвращения в Содружество Миров.

Пролог

— Владимир Александрович! Вас к телефону.

Старожил и ветеран лаборатории электронно-медицинской аппаратуры в электротехническом институте старший инженер Поляков поднялся со своего места и медленно пошел к столу начальника, где и располагался единственный телефон, имеющий выход в город.

Все его ровесники были уже давно на пенсии или почили в бозе, а вот он, ветеран лаборатории, проработавший в ней сорок пять лет без перерыва, все еще разрабатывал, паял и настраивал электронные схемы различных устройств. Конечно, по теперешним временам схемы были простейшие: источники питания, индикаторы, схемы ввода данных, но, как говорится, «старый конь борозды не испортит». Уж к выполнению этих заданий к нему у заказчиков никаких претензий не было. Тем более, что молодые сотрудники лаборатории считали ниже своего достоинства возиться с такими заказами.

Владимир Александрович был в молодости видным мужчиной: высокий, с приятным мужественным лицом, брюнет, густота волос на голове которого до сих пор вызывала зависть у его сослуживцев. Занятия академической греблей, которому он отдавался в свободное время еще со студенчества, сделали его фигуру весьма приятной глазу: широкие плечи, мощные мышцы, узкие бедра. А волосатость ног и груди, пропорциональность частей тела заставляли женщин втихомолку вздыхать о нем, рисуя в воображении эротические сцены, в которых он был главным действующим лицом.

Максимум, чего достиг Владимир Александрович на собственном профессиональном поприще — должности старшего инженера лаборатории, хотя возможности для защиты диссертации у него были и даже неплохие. Просто не везло в жизни: сначала сменилось несколько руководителей, научные интересы которых очень разнились и ему приходилось все начинать заново, потом женитьба, рождение сына: надо было зарабатывать деньги и заниматься приобретением отдельного жилья, потом уже возраст, когда, вроде бы, заниматься наукой как-то стало «невместно»… Так и просидел в лаборатории всю жизнь, даже не меняя свое рабочее место, определенное ему при поступлении на работу.

На склоне лет остался один: жена умерла, сын уехал в Америку и только иногда, не чаще раза в год звонил на день рождения, интересуясь здоровьем отца.

Сослуживцы относились к нему довольно снисходительно: это были, в основном, молодые аспиранты и инженеры. Он как бы олицетворял для них путь, по которому нельзя идти ни в коем случае: стоило ли всю жизнь просидеть в лаборатории и не защититься? Даже имея определенные способности к науке? А сейчас, когда два года назад были отмечены его юбилеи: шестидесятипятилетие жизни и сорокапятилетие работы в лаборатории (он стал в ней работать лаборантом еще будучи студентом), считался кем-то вроде местечкового гуру, советы которого вроде бы все почтительно выслушивали, но никогда не выполняли.

Единственным хобби, которому он в последние двадцать пять лет отдавался весь без остатка, было участие в секции общества уфологов, образованного при институте, специализирующемся не на поиске внеземных цивилизаций и пришельцев, а разработке теории параллельных миров и сборе информации о всех более-менее достоверных случаях в мире, подпадающих под эту тематику. Был он рядовым членом общества, не «высовывался» из его рядов, но имел свое мнение обо всех спорных моментах, обсуждаемых на его заседаниях. И, надо сказать, это мнение чаще всего не совпадало с мнением большинства. Будучи скромным человеком Владимир Александрович никогда его никому не навязывал, не спорил и не отстаивал, как это делали другие. Ему хватало осознания того, что он его имел — свое собственное индивидуальное мнение — а уж найдутся ли его сторонники для него было не так и важно.

Например, он предложил свою теорию множественности миров, согласно которой параллельные миры имелись только у планет, населенных разумными существами, достигшими определенного уровня развития. И этих миров было столько, сколько имелось развилок (точек бифуркации) в жизни каждого разумного существа, которые тот выбирал, проживая свою жизнь. Жизнь каждого разумного существа представлялась Владимиру Александровичу в виде дерева, каждая ветка которого и каждый отросток от ветки характеризовало выбор его в той или иной принципиальной жизненной ситуации и относилась к конкретному параллельному миру. Поскольку таких выборов (веток и отростков) в жизни могло быть много, то имелось и множество параллельных миров, в которых это разумное существо могло развиваться по своей «жизненной» траектории. А, поскольку и количество разумных было огромное количество, то и параллельных миров также было бесчисленное множество. Сторонников этой теории у него было мало, но Владимир Александрович не огорчался. Мечтал пройти все возможные для него пути по параллельным мирам, достигнув в итоге идеального результата и доказать тем самым свою правоту. Было только одно «НО» — неясно, можно ли это осуществить: как переходить из одного мира в другой, каким образом определить, что этот мир является параллельным и сколько жизней надо прожить для подтверждения своей теории. Это было самое узкое место в планах Владимира Александровича. Но, будучи человеком неординарным, он всегда втайне от всех верил, что это рано или поздно осуществится. Не может быть, чтобы его такая красивая теория не прошла проверку практикой! Что-то должно произойти неординарное, что позволит ему решить эту задачу.

Владимир Александрович взял трубку:

— Поляков слушает!

— Мне Владимира Александровича! — раздался молодой женский голос.

— Я у телефона! Кто говорит?

— Не надо меня разыгрывать! Я знаю голос Владимира Александровича Полякова! Это не Вы!

Поляков положил трубку на телефон и пожал плечами: ошиблись номером.

Через пятнадцать минут его снова позвали к телефону. Теперь звонил мужчина, который представился Вадимом и интересовался возможностью совместного путешествия на байдарках по Карелии в предстоящий отпуск, который должен начаться через неделю.

— Кто Вам дал мой телефон? И сказал о путешествии по рекам? За окном — январь, все реки замерзли и мороз стоит под двадцать градусов!

— Ну как же? Сейчас июнь и Павел Емельянович Роков сказал, что Вы набираете группу спортсменов для недельного путешествия по Вуоксе! Какой снег? Какой январь? Я куда попал?

— Понятия не имею, кому Вы звоните! — Владимир Александрович бросил трубку телефона и вернулся за свой стол. — Совсем обнаглели! Меня на старости лет разыгрывать вздумали!

Все сотрудники лаборатории притихли и только переглядывались, пожимая плечами.

Телефон зазвонил еще раз. Владимир Александрович вздрогнул. Но теперь звонили с кафедры и попросили аспиранта Володю подойти в деканат и забрать поступившую на его имя почту.

Не успел Володя уйти в деканат как к телефону опять попросили Владимира Александровича. И таких звонков в течение дня было более десятка!

Уже в конце дня женский голос, представившийся его знакомой Полиной, сразу поинтересовался, как Владимир Александрович собирается провести вечер и не хочет ли пригласить даму на прогулку по городу. И пообещали потом угощение в виде растворимого кофе с пирожными у нее дома.

Пока он выслушивал этот бред, его лицо приобрело свекольный оттенок, он открыл рот и попытался что-то ответить звонившей, но вместо членораздельной речи издал какие-то свистящие и шипящие звуки, трубка выпала из его рук, а он сам завалился на стол с телефоном и потерял сознание. Немедленно была вызвана скорая помощь и Владимира Александровича доставили в больницу с диагнозом: обширный инсульт.

Через три дня в лаборатории уже висел его портрет в траурной рамке.