Андрей Денисенко - Черная кровь справедливости
Камень звонко щелкнул тролля по голове. Конечно, толстые костяные наросты брони не пробил, но удар получился обидным и весьма болезненным. Тварь судорожно забила крыльями, пытаясь удержать равновесие, и резко крутанулась в воздухе. Горящие злобой глазки впились в нового врага, который и не думал прятаться. Одиночка перекинул секиру из руки в руку и смачно плюнул. Ему доводилось схватываться с троллями в Звонких горах, и ни один из них не ушел живым. Он успел хорошо изучить их повадки. Эти тупые хищники могли быть действительно опасными, если нападали внезапно или в сумраке подземных лабиринтов. Прочный панцирь надежно защищал их от случайных ударов и метательных ножей, а неимоверная сила позволяла расправляться с противниками одним ударом. В суматохе внезапной атаки это было решающим преимуществом. Но не здесь и не сейчас, при дневном свете, когда руки воина приятно оттягивает секира, а спутник – опытный магиер. Для настоящей схватки тролли были слишком неповоротливы.
Сложив крылья, тварь с неожиданным проворством спикировала. Быстрота нападения ошеломила Одиночку, но он успел отскочить назад. Тролль прыгнул, намереваясь вцепиться ему в горло. Одиночка неловко отмахнулся секирой, сделал еще шаг назад и почувствовал за спиной холодный камень. С запоздалым сожалением понимая, что недооценил монстра, только внешне похожего на тролля, попытался все-таки перейти в атаку, но теперь между камней от тяжелой секиры толку было мало. Ему просто не хватало места, чтобы хорошенько размахнуться. Тролль, словно почувствовав растерянность врага, оскалился. На мощных когтистых лапах вздулись бугры мышц, но вид грозно поблескивающего металла заставил его не спешить с атакой.
Одиночка закашлялся. Зловоние, исходившее из пасти тролля, было нестерпимым. Сознавая свое превосходство, тролль лениво взмахнул лапой, но и этот неторопливый удар заставил Одиночку согнуться в три погибели, чтобы не попасть под острые когти. Проклиная неизвестно куда запропастившегося магиера, он метнул в тролля кинжал. Лезвие жалобно звякнуло о костяные пластины, не причинив твари никакого вреда. Тролль навис над ним, словно собираясь размазать по скале, и тут в воздухе пропела стрела. Одиночка не видел ее, но свист арбалетной стрелы не спутал бы ни с чем. Тролль дернулся. В его шее между пластинами брони торчал толстый стальной стержень. Свист повторился, еще одна стрела вонзилась твари в затылок. Запрокинув голову, тролль завыл. Несколько мгновений решили исход: поднырнув под страшными когтями, Одиночка с размаху рубанул тролля по крыльям, единственному не защищенному броней месту. Он старался не думать, как сильно рискует. Вздумай тролль сейчас полоснуть его когтями, он не успел бы ни отскочить, ни закрыться. Перепончатые полотнища крыльев распались и повисли трепещущими лохмотьями. В это время магиер, бросив арбалет, напал на тролля с другой стороны. Молнией сверкнул серебряный клинок. Раненый тролль крутился волчком, стараясь отбить атаки с двух сторон, но удары Корона и Одиночки раз за разом достигали цели. Костяная броня трескалась и крошилась. Взлететь на разрубленных крыльях тролль даже не пытался. Клинки со свистом рассекали воздух, слышались глухие удары, тяжелое дыхание людей и рев раненого чудовища. Изловчившись, Одиночка вогнал секиру между пластинами брони в бок тролля. Тварь пошатнулась. Меч Корона, разрубив панцирь, вонзился троллю в грудь. Из раны фонтаном ударила черная кровь, тролль медленно, словно в задумчивости, осел на камни. Одиночка с силой дернул секиру, но лезвие крепко зажало в костяной броне. Выругавшись, Одиночка бросил секиру и отскочил назад. Агонизирующий тролль был всё еще опасен. Кровь хлестала из его ран не переставая, но он упрямо пытался достать магиера когтями. Одиночке оставалось только наблюдать за окончанием схватки со стороны. Тролль слабел с каждой минутой. Очень скоро всё было кончено.
Тяжело дыша, Корон опустился на корточки. В этом поединке пришлось хорошенько попотеть. И теперь перед ним, подрагивая в последних конвульсиях, умирало существо, которого просто не могло быть. У пещерных троллей есть рога, прочная броня, острые когти и зубы, но у них нет крыльев. Никаких, даже самых захудалых! А уж о том, чтобы использовать их для стремительного полета, – об этом и речи быть не могло. Тролли не летают. Это было так же точно, как то, что русалки не живут на суше, а лешие не лазают по горам. И тем не менее… Крылатый тролль в десяти шагах от него в последний раз дернулся и затих.
Наступившая тишина казалась неестественной. Лишь ветер, уныло посвистывающий среди скал, нарушал безмолвие, навевая тоску и тревогу.
– Вот и завалили. – Видя, что тварь затихла, Одиночка осторожно приблизился. – Еще немного, и он бы нами позавтракал… пока ты с арбалетом возился.
– Стрелы рассыпались, – хмуро пояснил магиер. Одиночка только махнул рукой.
– На хрена тебе арбалет? Ты ж магиер, без пяти минут боевой маг. Чем из арбалета целить, произнес бы заклинание, и гори чертов тролль синим пламенем! Или красным, так его растак…
– Надо выяснить, откуда он взялся. Если жечь, только пепел останется.
– Ну и зверюга! – Вцепившись в секиру обеими руками, Одиночка изо всех сил дернул. – Сколько живу, а такой пакости не встречал. Чтоб тролли летали – вот это дела!
– Тролли не умеют летать. – Вздохнув, Корон поднялся. – Зачем им? Они же под землей живут.
Вместо ответа Одиночка приподнял перерубленное крыло и продемонстрировал магиеру. Тот только покачал головой.
– Нет, приятель, я не о том. Сам подумай. У троллей не бывает крыльев – это раз. Перед нами лежит отличный крылатый экземпляр – это два. Вывод: кто-то приделал ему крылья.
– Ага. Гвоздями прибил. – Кряхтя, Одиночка перевалил мертвую тушу на живот. – Для красоты. Смотри, они не приставные и не пришитые. Они у него выросли!
Нахмурившись, Корон наклонился и стал что-то разглядывать среди костяных наростов брони. Потом вздохнул, выпрямился и занялся изучением крыльев. Лицо его было мрачным и сосредоточенным. Что-то тихо шепча, магиер провел по перепонкам ладонью. На ладони остались следы черной крови, но Корон, казалось, и не заметил этого. Одиночка наблюдал за ним с интересом. Не так часто прежде ему доводилось видеть магиеров за работой. Конечно, он тоже бывал на показательных ярмарочных выступлениях, где члены Ордена демонстрировали свои умения в боевой магии, но чтобы вот так, в деле…
От мертвого тролля исходило ужасное зловоние, Одиночка старался дышать ртом. Все тролли отвратительно воняли, и крылатый не был исключением. Неожиданно магиер вздрогнул и пристально посмотрел на него. На мгновение Одиночке показалось, что глаза магиера сияют рубиновым огнем, но, когда он сморгнул, ничего необычного в его спутнике уже не было.
– Я был прав, приятель. – Только теперь Корон брезгливо вытер ладонь. – Это совершенно обыкновенный тролль. Отличается от своих собратьев только тем, что умеет летать.
– Конечно. Спасибо, хоть ты вразумил меня. Я сам бы никогда не догадался, – съязвил Одиночка.
– Подожди. Это еще не всё. Я могу поклясться, что тролль этот родился без крыльев, как все прочие. Вот только потом кто-то сделал его летающим. Ты понимаешь, что это значит?
Одиночка вздохнул.
– Я тупой. Чтобы я понял, ты должен перестать говорить загадками.
– На костяных наростах у основания крыльев есть старые рубцы. Сначала я думал, что это следы зубов, но уж слишком правильная форма. Такие же следы на кончиках крыльев. Я пытался рассмотреть тролля магическим зрением, но почти ничего не добился. От его крыльев исходит такая волна боли и страдания, что даже общая аура зла была почти незаметна.
Одиночка задумчиво кивнул и, склонив голову набок, посмотрел на спутника.
– Знаешь, магиер, я человек простой. Черная там аура, зеленая – мне без разницы. Ты к сути переходи. Как он крыльями обзавелся?
– Этого тролля вырастили в специальных колодках. После того как он вылупился из яйца, какой-то славный малый с помощью этих колодок растянул ему кожу на спине, а потом вшил в складки стальные прутья. – Корон старался говорить спокойно. – Дальше еще проще. Были бы крылья, а научить летать – не проблема. Метод кнута и заклинаний. Быстро и надежно.
Одиночка некоторое время молчал, глядя на мертвого тролля даже с некоторым состраданием. Любить этих зловредных и кровожадных тварей, конечно, не за что, но все же тролли не были настоящими порождениями Нереальности и происходили от живых существ, а значит, могли чувствовать боль. Одиночка попытался представить себе мучения существа, день за днем раздираемого в колодках, боль, длящуюся от рассвета до заката, бесконечную и мучительную, и вживление стали в дрожащую плоть… а еще того, кто это сделал. Руки невольно сжались в кулаки.
– Встретить бы этого… творца. Через пару дней он бы у меня тоже летать навострился. И ходить… правда, только под себя.
