Виталий Башун - Звезды князя
Она же настояла на том, чтобы сопровождать меня – мало ли что случится!
В общем, мы поехали в магарете Учителя. Я сидел в середине и почти не видел, что там за окном. Даже сам дворец, каков он снаружи, больше помнил по смутным воспоминаниям, когда бывал в столице на учебе и пробегал мимо. Остановиться и детально рассмотреть все его великолепие банально не хватало времени.
У входа сержант контрразведки сверил наши имена и ауры со списком. Нас с Учителем пропустил, а вот Лю задержал.
– Госпожа, вас нет в списке. Я не имею права пропустить.
– Сержант, – орлицей напустилась на него моя невеста, – я сопровождаю раненого на награждение. Он в любой момент может почувствовать себя плохо…
– На награждении есть бригада лекарей и при необходимости они смогут оказать помощь…
– Сержант, вы что, не помните меня?
Несгибаемый страж смутился – явно узнал, но не отступил:
– Я помню вас, госпожа Лю, и очень вам благодарен за то, что вы меня спасли как минимум от инвалидности, но я не имею права. Если я вас пропущу, меня отправят под суд, а у меня мать, сестренка…
– Э-э, сержант, – обратился к воину Учитель. – Я член Совета Старейшин. Вы только что меня проверили. Я принимаю на себя ответственность за пребывание этой девушки, эмпата-целителя, во дворце во время проведения церемония награждения отличившихся воинов, заслуженных ученых и промышленников.
– Простите, но на время проведения церемонии мы подчиняемся только своему начальству. Вызов я уже сделал.
Вскоре подошел лейтенант, начальник караула, выслушал рапорт сержанта и быстро составил что-то вроде разового пропуска для Лю, Учитель подписался, и мы тихонько прошли в зал, полный народу. Прямо не протолкнуться. И не сказать, чтобы зальчик был мелкий. Скорее наоборот. Размеры просто поражали воображение. А сколько на его отделку ушло зеркал, янтаря и позолоты, не говоря уж про дорогой мрамор, просто страшно представить. По бокам стройными рядами тянулись витые колонны, словно опутанные вьющимися каменными растениями и цветами, отделанными полудрагоценными камнями. Чуть впереди колонн с потолка свисали ряды сравнительно небольших хрустальных люстр, свет которых, причудливо преломляясь в зеркалах и янтаре стен и колонн, придавал залу неповторимо волшебный вид. Однако самая большая люстра в центре, грандиозная и по размерам хрустальных подвесок, и по великолепию исполнения, почему-то не светилась. Впрочем, и без нее света было вполне достаточно.
– Приглашены все знатные особы княжества, – шепнул мне Учитель, аккуратно, но неуклонно проталкиваясь сквозь толпу вперед. – Традиция и большая честь. Едут со всех концов страны. Некоторым более двух недель добираться. Однако никто не игнорирует. Разок не приедешь – на следующее награждение приглашение не получишь, а там и… политика, в общем. Так что именно поэтому я и готовил все к дню награждения. Самый удобный момент. Я заранее расставил наших лучших воинов-жрецов. Они отследят ауры, и мы точно узнаем, кто из сильных мира сего слишком активно не желает усиления храмов.
Мы прошли почти в самый конец зала, где специально для награждаемых были расставлены мягкие стулья орехового дерева с позолотой. Впереди первого ряда стульев оставили свободное пространство перед небольшим возвышением, на котором стояло довольно скромное по сравнению с роскошью отделки самого зала и даже стульев для награждаемых резное деревянное кресло. Слева от свободной площадки располагались в креслах за длинным столом, покрытым красным сукном, двенадцать старейшин. Справа, также в креслах, но за столом, покрытым зеленым сукном, сидели двенадцать региональных наместников.
Учитель тихонько усадил нас с Лю в последний ряд и уже собрался отойти, когда я задал ему вопрос, который не давал мне покоя:
– Учитель. Как быть с теми, кого должны наградить после меня? Боюсь, после твоего объявления, всем будет не до награждения. А люди заслужили и наверняка очень ждали этого события.
– Не беспокойся, – шепнул мне жрец, подмигнув с таинственным видом. – Я ведь не абы кто, а член Совета Старейшин, и переставить твое имя в самый конец списка для меня задача простая. Тем более там и менять особо нечего было.
Честно говоря, он меня озадачил. Дело в том, что в конце списка обычно фигурировали те, кто удостаивался наивысшей для данной церемонии награды. Я не говорю про высшую награду государства – девятилучевую золотую звезду. Такой могли похвастаться всего несколько человек во всем княжестве. На конкретном награждении наивысшей наградой могла быть и пятилучевая серебряная, а традиционно начинали награждения с самой «младшей» награды – трехлучевой бронзовой звезды.
В княжестве, следует сказать, система награждений была проста и понятна даже последнему крестьянину, которому не приходилось мучаться догадками: орден имени герцогини Лиры выше креста короля Братиса или ниже знака королевы Перикиритты, а награжденному тамгой хана Кыргыта можно задирать нос перед кавалером медали Святых духов второй степени или нет? В княжестве существовали только звезды, а статус кавалера определялся металлом: бронза, серебро или золото – и количеством лучей. При последующем награждении к уже существующей награде просто добавляли лучи. Сам знак, конечно же, выдавали новый, однако старый тоже не отбирали, но его уже можно было не носить. Так, имея свидетельство мастера-мага первого ранга, не было смысла предъявлять свидетельства за четвертый, третий и второй. Можно, конечно, но и без этого ясно, что они есть и твои прежние заслуги уже учтены.
Озадачив меня, Учитель хитро улыбнулся и прошел к пустому креслу рядом с председательским за столом старейшин.
Председатель, представительный мужчина неопределенной расы, уже что-то торжественно вещал. Слышно было хорошо, но лично мне неинтересно. Все, как положено: о величии державы, о больших достижениях, о неустанных трудах в тылу и неустрашимости воинов в бою. И еще много о чем.
Награждаемые и приглашенные «сливки общества» откровенно скучали. Явно скучал и сам оратор. Не было заметно, чтобы он упивался собственными речами. Однако принято начинать подобные мероприятия с патриотических речей, он и начинал.
Все заканчивается в этом мире… и не только пиво. Замолк и оратор. Из-за стола в центр свободного пространства вышел один из старейшин, сидящих с края. Самый «молодой», наверное. И не по возрасту. Дедок вполне мог быть папой председателя. Но, насколько мне известно, именно недавно принятые члены совета по традиции проводили церемонию награждения. Двое помощников дедка шустро вытащили ажурный столик, на котором горкой громоздились коробочки с наградами, и процесс пошел.
Старейшина, несмотря на почтенный возраст, звучным голосом громко называл имя, кратко, за что наградили, вручал коробочку и просил награжденного сказать пару слов. Те говорили положенные дежурные фразы – понятное дело, награждали за дела, а не за краснобайство – и, с облегчением вздохнув, шли на свое место. Там открывали коробочки, любовались орденами, и многие тут же с помощью соседей прикрепляли их на грудь.
– И, наконец, имею честь вручить высшую награду княжества! «Золотую! Девятилучевую! Звезду!» лейтенанту Гару, командиру роты разведки Южного фронта и жрецу Храма Силы. Лейтенант награждается одновременно и за воинские победы, и за научные достижения. Он внес труднооценимый вклад в дело развития магического искусства. Подробности, простите, засекречены. Обучение новым принципам магии целого ряда магов, в настоящее время являющихся гордостью и, не побоюсь этого слова, достоянием нашего государства. Кроме того, в боях против гоблинов лейтенант проявил незаурядную личную храбрость, инициативность и высочайшую результативность. Его рота славится самой высокой боевой эффективностью при самых низких потерях среди аналогичных подразделений. Последняя операция, лично им разработанная и проведенная, существенно ослабила боеспособность практически всего фронта гоблинов. Подробности, простите, также засекречены.
И откуда узнали, что я пришел? Впрочем, наверняка на входе отмечали всех прибывших и заранее известили старейшин, кто есть, а кого по разным причинам нет.
– Прошу вас, лейтенант, пройдите ко мне.
Я прошел в центр зала и взял из рук доброжелательно улыбающегося дедка коробочку. В тот же миг рядом со мной буквально материализовались две знакомые фигуры – Даркоф и Скорсилли.
– Га-ар!! Ты жив!
– Какой же ты молодец!! Как тебе удалось!!
– Я верил, что ты обязательно выкрутишься.
Оба офицера буквально сияли счастьем, а Скорсилли еще и немалым облегчением. Словно огромная скала свалилась с его плеч. Они были искренне рады тому, что я жив, что я здесь, что я на первый взгляд цел. Задушить себя в объятиях я не дал, да и Лю подоспела на помощь.
– Прошу вас прекратить! Он ранен и нуждается в госпитализации, а вы его прямо сейчас задавите!
