Кристина Зимняя - Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности
– Майлочка! – просияла посетительница, усаживаясь на краешек кровати. – Как ты себя чувствуешь, детка? – На лице Грэнны не было и намека на былую неприязнь.
– Х-хорошо, – чуть запнувшись, пролепетала ведьмочка.
– Я уже расспросила главного лекаря, – продолжила дьера Ганн, попутно поправляя бант на голове Энни, – и он заверил, что через три дня все последствия этого досадного происшествия будут ликвидированы. – Она выразительно посмотрела на согнутую в локте и забинтованную руку Джеммы. – Твои вещи и кошку сегодня же перевезут домой. С храмом о брачной церемонии я тоже договорилась. А еще составила список гостей, выбрала свадебный торт и многое другое, – заботливо поправляя одеяло на растерявшейся от такого напора девушке, ворковала Грэнна. – От тебя, дорогая, потребуется самая малость – примерить платье.
– Э-э-э… – попыталась вставить хоть слово обескураженная ведьмочка.
– Этьен и без примерки обойдется, – по-своему истолковала ее мычание дьера Ганн, поднимаясь. – Набирайся сил, Майлочка! Невеста на церемонии должна выглядеть цветущей. Энни, Анни, положили подарки и на выход! – скомандовала она.
Малышки дружно насупились, но, едва услышав о том, что дома их ждет Ви, покорно зашагали к распахнутой бабушкой двери. Спустя минуту лишь семейный портрет, нарисованной детской рукой, да металлический букетик нарушали порядок в палате. А еще глухой, надсадный кашель дьера оружейника, которого в отличие от Джеммы мать не удостоила ни единым словом.
– Ен, милый, тебе плохо? – всполошилась ведьмочка и, лишь потянувшись здоровой рукой к звонку для вызова сиделки, поняла, как ошиблась: оружейнику не стало хуже, он просто не мог совладать со смехом.
Просвещать озадаченную невесту насчет причины чудесного превращения, произошедшего с Грэнной, дьер Аттамс не стал, хотя догадывался, в чем тут дело. Наверняка его деятельная мать уже выяснила все подробности открывшегося прошлого Майлы, изучила глубину корней ее семейного древа, оценила размеры наследства и мигом сменила гнев на милость. Конечно, теперь было не избежать пышного торжества и кучи свадебных хлопот, но у вмешательства дьеры Ганн имелся и неоспоримый плюс – деваться его лиловой ведьмочке теперь точно некуда. Из цепких рук Грэнны перспективной невесте без кольца на пальце не выбраться.
Поздним вечером
Вэйдмар пришел значительно позже, когда часы, отведенные для посещений, давно миновали. Как и положено должностному лицу, сперва он заглянул в управление лечебницы, где выслушал весь перечень недавних достижений вместе со списком нужд, и лишь после этого нагрянул в интересующую его палату.
– Дьер Эсми! Приветствую! – искренне обрадовалась ему ведьмочка. Ускоренная магией регенерация работала отменно – сломанная рука почти не болела, и девушка уже не лежала, а сидела, подложив под спину подушку, и что-то чиркала в тетради. – Я составляю список вещей для поездки к дедушке. Как вы полагаете, шубу брать?
Этьен, чья рана была куда серьезнее, позволить себе сидячее положение пока не мог, зато ничто не мешало ему, осторожно повернувшись на бок, любоваться невестой. И уж конечно, никакое ранение не могло удержать оружейника от недовольной гримасы при виде рыжеволосого посетителя. Дьер Аттамс прекрасно понимал, что Вейдмар не так уж плох, если не сказать – хорош, но избавиться от иррациональной неприязни не мог. Было в этом типе нечто настораживающее. Хотя, возможно, чувствами оружейника управляла банальная ревность, ведь градоправитель умудрился заявить права не только на его мать, но и на возлюбленную, пусть это были и малоубедительные права бывшего опекуна.
– Чем обязаны? – после обмена едва заметными приветственными кивками осведомился Этьен.
– Да вот, решил проведать свою будущую семью, – с улыбкой ответил Вэйдмар, усаживаясь в кресло, и добавил, хмыкнув: – Сынок!
Раненый скривился, но комментировать провокационное обращение не стал. Не дождавшись предполагаемой реакции, дьер Эсми разочарованно вздохнул и перешел к делу:
– Полагаю, вам, как непосредственным участникам, будет небезынтересно узнать результаты допроса похитителя Айлы.
– Он выжил? – не без сожаления спросил Аттамс.
– Нашими стараниями. И проживет дьер Дэгор еще долго – в каменоломнях следят за здоровьем каторжников.
– Кто он такой? – отложив тетрадь, спросила ведьмочка. – Я кое-что слышала там, в карете, но ничего толком не поняла.
– Хм… – Гость ненадолго задумался. – Начну тогда, пожалуй, с самого начала. У дворецкого, чья семья не первое поколение служила роду Морт, было две дочери-близняшки. Одна из них служила кухаркой в поместье Миландера, другая управляла небольшой пряничной в соседней деревушке. Первая благополучно вышла замуж, вторая нет, но это не помешало ей родить двойню – мальчика и девочку. Косые взгляды соседей и послеродовая депрессия скверно сказались на здоровье бедной женщины, и после очередного срыва она утопилась. Кайнара же и Клариссу, которую все сокращенно именовали Риссой, забрала на воспитание тетка. Попавшие в дом Морта малыши сразу же стали объектом всеобщего внимания: каштановые локоны, редкие в том краю, слишком выразительные зеленые глаза подозрительно знакомой формы… Люди шептались за спиной, а то и прямо говорили, что Миландер, едва овдовев, обрюхатил молоденькую девицу, а жениться на простолюдинке отказался, вот она с горя и кинулась в омут головой. Открывшийся у Риссы лиловый дар, свойственный почти всем Мортам, лишь подтверждал слухи.
– Так Клара была моей тетей?! – воскликнула пораженная историей Джемма. – Рисса? Значит, та серая книга принадлежала ей, а не подруге, – скорее для себя, чем для остальных, пробормотала она.
– Позвольте продолжить, нетерпеливая дьера, – в шутку пожурил ее рассказчик, но ведьмочка все равно смутилась. – Близнецы росли в уверенности, что имеют права на родовое имя, поместье и прочие блага наравне с вашим отцом – законным наследником. И в день совершеннолетия они явились эти права предъявить. Миландер откровенно рассмеялся им в лицо, а артефакт, часть которого я вам показывал в кабинете, начисто проигнорировал совершеннолетие этой парочки, не выпустив ни одного нового ростка на главной ветви. Вскоре выяснилось, что отцом двойняшек был четвероюродный кузен Морта, кровь которого фамильное древо не воспринимало как близкородственную. А столь явное сходство с главой рода, проявившееся у близнецов, оказалось всего лишь капризом природы. Ну или шуткой богов.
– Полагаю, «наследнички» открытию не обрадовались? – усмехнулся внимательно слушавший Этьен.
– Сначала они не поверили. Потом устроили скандал, взбаламутили все окрестности, и их выслали куда подальше, вынужденно прибегнув к не совсем законным методам.
– Это как? – насторожилась Джемма.
– Запихнули в экипаж, увезли на другой конец страны, дали денег и велели не возвращаться, если жизнь дорога, – пояснил Вейдмар, поморщившись. – Некрасиво, но иного пути утихомирить молодых людей не нашлось. За близнецами, конечно, присматривали, но не слишком бдительно, ибо серьезных проблем от них никто не ожидал. А вскоре и вовсе пришло известие, что они погибли. Когда через пять лет произошло нападение на жену Шертана, об амбициозных двойняшках никто и не вспомнил, а зря. Именно они подстроили эту жуткую резню, наняв бандитов, готовых за пару трэймов родную мать к Сайме отправить. Прикрывшись иллюзиями, брат с сестрой пробрались в поместье, которое знали с детства, и подсыпали в еду снотворный порошок, действующий через час после приема. Разбойникам оставалось лишь перерезать полусонных путешественников. К тому моменту, как тела обнаружили, наличие зелья в организме пострадавших уже было невозможно определить, а все следы указывали на банальное ограбление. В изгнании Кайнар и Кларисса связались с магами, практикующими запрещенные ритуалы, один из них ведьма собиралась применить к старшей внучке Миландера, которой было на тот момент семнадцать. Но на Арис снотворное подействовало слабо – Шертан говорил, ее укачивало в карете, так что от части съеденного она, вероятно, избавилась по дороге. Девушка, схватив младшую сестру, выскочила из экипажа во время нападения, но убежать не смогла – неудачно упала, сломала шею и вскоре умерла. Айла… ну то есть вы, Джемма, сильно ударились головой. Преступники приняли спонтанное решение и забрали вас с собой. Вселиться в старшую наследницу рода Морт не удалось, зато оставалась младшая.
– Чудовищно, – вырвалось у ведьмочки, но она тут же прикусила язык, внимательно слушая градоправителя. Этьен протянул руку и накрыл ладонью пальцы невесты, давая понять, что он здесь, рядом, и никому больше не позволит обидеть свое лиловое счастье.
– Предполагалось, что Рисса в теле Арис поживет в какой-нибудь глухой деревушке до совершеннолетия и под ручку с «женихом» Кайнаром, прикрытым качественной иллюзией, явится на «опознание» к фамильному древу, чтобы получить-таки то, о чем эти двое мечтали с детства. А вместо этого близнецам пришлось расстаться на долгие годы. Проведение ритуала с маленьким ребенком не имело смысла – стать вдруг трехлетней и оказаться на попечении «отца» и «деда» ведьма побоялась. Подправив свою внешность, чтобы подчеркнуть ваше якобы родство, а заодно и отбросив десяток лет, Кларисса поселилась с Айлой в Готрэйме и занялась выращиванием своего будущего тела. До самой смерти ведьма прикрывала вашу ауру, Джемма, так что семейный артефакт считал эту ветвь отмершей. Явившийся к оговоренному сроку Кайнар с сестрой, мертвой уже шесть лет, разумеется, не встретился. Когда он выяснил, что с ней случилось, принялся искать Айл… то есть вас, Джемма. Смерть Клариссы, несмотря на присущую близнецам связь, он не почувствовал, видимо, потому, что ее душа не ушла за полог, а осталась в мире живых. Кайнар же решил, что сестра осуществила задуманное, вернувшись из мира мертвых и вселившись в вас. Устроил проверку, подкараулив вас с Этьеном после театра, выяснил, что вы – не она, и вернулся к запасному плану, который придумал, когда узнал о смерти сестры. Вместо фиктивного брака с ней, заполучившей тело наследницы рода Морт, он вознамерился заключить настоящий союз с ведьмой, которую признает кусочек артефакта, украденный из поместья много лет назад. Дэгор обзавелся разными полезными зельями, дорогостоящими заклинаниями доверия и артефактом внушения, поэтому ничуть не сомневался в успехе.
