Наталья Караванова - Сердце твари
В дверь заглянул бледный помощник.
– Мастер, мы готовы!
Лек выбрал лучших. Тех, без кого будет невозможно начать работу на новом месте. Они спасутся. Они уйдут из города, вернутся в старый лагерь и смогут начать все заново.
Набралось пять человек. И еще мальчик, которого он так недавно считал никчемной обузой, – Таиш. Таиш оказался старательным учеником, любознательным и сообразительным. Он теперь уже не шарахался от покойников, как бывало раньше. Пожалуй, он достаточно смышлен, чтобы перенять весь объем знаний Лека…
Остальных придется бросить здесь – пусть выкручиваются сами. Как это ни печально, но большую группу беженцев могут заметить и попытаться уничтожить.
С собой он взял только двух тварей, чтобы было кому нести самый важный груз – книги и инструменты.
– Тогда идем!
В этот момент здание потряс взрыв такой силы, что с потолка посыпалась штукатурка, а пол ощутимо тряхнуло. Стекло со звоном разлетелось на осколки, и вместе с осколками в окно влетело облако пыли и копоти.
– Бери мешок! – скомандовал Лек.
Сам подхватил второй такой же мешок и рванулся к выходу.
По коридору бежали испачканные в копоти люди – арбалетчики Правой армии меняли позицию. Вряд ли это им поможет: из-за окон слышался многоголосый вопль взбунтовавшихся горожан. Человека, который командовал бегущими, Лек узнал только по голосу – это был Маркус, командир ищеек.
– Вниз, вниз! – повторял он помощнику. – Быстрей!
Тайный подземный ход вывел их к реке. Пятеро живых маялись в ожидании. Твари, как им и положено, стояли неподвижно.
– Идемте!
Лек четко знал, что делать дальше. Солдаты Схарма смеялись над ним, когда он каждый раз на новом месте просил их предоставить ему помещение с потайным выходом.
До поры предосторожность казалась лишней, но в монастыре, в окружении враждебно настроенных горожан мастер чувствовал себя зверем, задремавшим в ловушке. И потому неподалеку, на глухой окраине, где уже много лет никто не жил, он спрятал то, что обязательно пригодится, если нужно будет уходить быстро и одному.
Он не питал иллюзий – если бы запахло жареным, схарматы в самую последнюю очередь вспомнили бы о нем и его мастерских. Разве что Аким бы приказал… или Демиан. Но и тот и другой, к несчастью, мертвы. Мертвы от руки собственноручно им, Леком, созданной твари. Неблагодарной, мерзкой твари, которая не смогла оценить всех тех перспектив, что перед ней открыло ее новое существование.
Лек запоздало вспомнил про Слово Разрушения и даже произнес его вслух, хотя и не был уверен, что слово сработает. Слишком большое расстояние отделяло его сейчас от Малого двора.
…Мастер хорошо знал дорогу, а его помощники и подмастерья полностью ему доверяли. Маленький отряд скоро миновал остатки дамбы и неприметной тропой поднялся в город. Улицы здесь были пустынны. То ли все здешние жители отправились воевать в монастырь, то ли привычно затаились по углам. Это Лека не интересовало.
Полуразрушенный дом закрывал собой сколоченный из строительного хлама большой сарай. Лек дал знак, чтобы подмастерья открыли ворота, а сам быстро отомкнул замок и сказал Слово Управления. На свет из сарая выкатилась машина. Открытый кузов, высокая кабина, шесть мощных колес – машина была собрана из древних деталей, она и сама уже была стара – многие элементы требовали замены. Но, к сожалению, она была единственной, которую согласился выделить Леку Аким. Генерал и без того не понимал, зачем мастеру транспорт. Не по городским же улицам ездить?
– Грузимся!
В кузов покидали груз и забрались все, кроме Лека. Ему управлять машиной. Никому другому это важное дело он бы не доверил. Впрочем, сегодня любая магия ему давалась легко – ведь на шее висит с таким трудом добытая Серая Луна.
Лек успел снять ее с трупа Демиана в самый последний момент, когда свалка, как пожар, захлестнула весь двор.
И было еще кое-что, о чем он пока запрещал себе даже думать.
То, что досталось ему легко и просто.
То, о чем он и мечтать не смел.
Истинный Глаз Схарма.
Амулет, который носил, не снимая, генерал Аким.
Как было не воспользоваться случаем и не забрать его у безнадежно мертвого уже генерала? Но об этом после, после!
Нужно спешить. На улице осень, скоро зима. Времени очень мало, а до Мегаполиса даже на транспорте ехать долгие километры. Ехать придется, если в старых мастерских не удастся найти провианта и других запасов, нужных, чтобы пережить зиму.
Заночевали прямо на дороге, разве что натянули над кузовом полог да достали одеяла. Лек долго не мог заснуть. Впечатления минувшего дня будоражили его память, а когда все же заснул, сон его был странным и тревожным.
Во сне к нему пришел Великий Маг.
Великий Маг долго и вежливо говорил с ним, внимательно выслушал то, что случилось в монастыре, и похвалил за догадливость и предусмотрительность.
Великий Маг, как ни странно, был доволен поворотом событий.
Жалел только о том, что пришлось оставить Узел.
– Но мы туда вернемся, – сказал он. – Рано или поздно. А сейчас, мой верный мастер Лек, слушай, что надо делать…
И Лек слушал, с каждым мгновением проникаясь мудростью собеседника и глобальностью его планов.
* * *Запах летней травы и дождя. От него можно было сойти с ума после черного ужаса, боли и крови. Если так пахнет смерть, то она, Ильра Зэран, согласна. Смерть, вот она, я. Иди…
Открыла глаза. Небо смотрело на нее ласково и мягко. В небе были белые облака.
Она чуть повернула голову и увидела Дальгерта. Он сидел чуть поодаль, спиной к ней. Капюшон скинут, и виден металл механических элементов, таких же, как у прочих тварей Лека. Над металлом – короткий ежик темных волос. Уже отросли…
Захотелось дотронуться, да так, что она невольно сжала руку в кулак. Нельзя.
Потом увидела, что серый плащ его в нескольких местах продырявлен. Неужели же все эти удары достигли цели?
Ильра заставила себя подняться и подойти.
Даль обернулся. Легко поднялся на ноги. Сказал обычным, ровным голосом:
– Пойдем!
– Куда? Зачем?
Он чуть нахмурился:
– Подальше от Узла. Лек может попытаться меня достать, и, в отличие от всех прочих, у него это получится. Коль скоро он знает мое Слово Разрушения…
Ильра поежилась, мгновенно представив, что бы сделала она, если бы ей угрожала такая опасность. Оглядела окрестности. Пологие холмы перемежались лесом. Тени облаков скользили по глади трав, как по глади волн, и мир был зеленым: в его глаза еще не заглядывала осень. Не верится, что здесь кому-то может быть плохо или больно, – такой покой вокруг и так огромна свобода…
Даль выбрал направление вроде бы наугад, но вскоре они вышли к ручью. Ильра шла, краем глаза посматривая на своего спутника, и с каждым шагом все меньше понимала, что ей делать и как с ним разговаривать. Так, словно ничего не случилось? Смешно. Они оба знают, что «случилось». И много всего разного. Что был разговор на монастырской крыше и молчание в пыточной камере. И тишина тайной лаборатории Лека, и выбор в лесу – куда идти. В неведомое Убежище, о котором упомянул Даль, или на флаговый рынок, как советовал отец.
Бедный отец…
Ручей был вовсе не таким, как она привыкла. Темная вода омывала яркий желтый песок, по ней скользили тени близких деревьев. Звенели насекомые.
Дальгерт остановился, снял ботинки, скинул плащ. Зашел по колено в ледяную воду. Зачерпнул пригоршню, поднес к лицу, умылся. Ильра зачарованно смотрела за его действиями. Вдруг до нее дошло, что ей сказал Дальгерт, что он имел в виду: он не сможет вернуться. Возвращаться для него равносильно смерти, потому что Лек точно знает, кто истинный виновник побоища на Малом дворе. И он никогда не упустит шанса убить Дальгерта. Ведь для этого ему нужно просто сказать Слово.
Меж тем Даль выбрался из ручья и принялся шнуровать обувь. Такие обычные действия.
– Подожди.
Выпрямился, чуть приподнял брови: что?
Ильра набрала побольше воздуха, сказала:
– Я тебе мешаю? Мы ведь сейчас можем разойтись и больше никогда не встречаться. Если хочешь, я уйду. Ты и так сделал для меня столько, что мне до смерти не расплатиться. Я же вижу, что ты даже смотреть на меня не хочешь… и все время молчишь.
Он опустил взгляд и несколько мгновений так и стоял, думая о чем-то своем.
Потом медленно, тяжело подбирая слова, сказал:
– Голос… мертвый. Я тоже. Но если можешь… не прогоняй.
Чуть развел руками – «вот так». Отвернулся и быстро пошел дальше, под сень деревьев.
Ильра его видела с того места, где осталась стоять: он сел в корнях старого пышного дуба – так, чтобы солнечный свет падал на лицо.
«Он считает себя мертвым. Он уже все решил за нас обоих. А что он мог решить? Что он знает обо мне? Что он знает о себе, чтобы принимать такие решения?
Он знает, – внезапно поняла она, – что я его жалею. И не очень понимаю.
